Социология подстраивается под фальсификацию: отражают ли итоги выборов реальные настроения граждан и их оценки Путина

Тем не менее, что у нас сейчас происходит с социологией? И можем ли мы действительно посчитать? Вот у нас с одной стороны есть действительно истории про то, как свозят бюджетников автобусами, есть истории про эти 6 миллионов, то есть, есть включения каких-то, задействование каких-то определенных механизмов. И с другой стороны, вроде как есть и такая вполне искренняя, от сердца идущая поддержка. Вот мы какую-то хотя бы приблизительную грань между этими людьми, как-то их разделить, примерно прикинуть, сколько таких, сколько таких, есть у нас примерный механизм? Или это утопия?

Я думаю, очень сложно, и очень сложно, в том числе, потому, что мотивация у граждан может быть совершенно различная. Вот мы говорим с вами о том, что административным образом можно приказать людям голосовать так, как этого хочет начальник. И когда эта село, или когда это завод, то есть когда это легко контролируется, то начальнику неважно, кто бросит неправильный бюллетень, он говорит, условно, если вы проголосуете не так, как надо, вам не будет дров, солярки, чего-то еще. Это совершенно реальная угроза, которая для нормального крестьянина в том же Дагестане важнее, чем абстрактный вопрос о том, сколько процентов получит президент, который и был в Кремле, и будет в Кремле. Поэтому он действует совершенно рационально, но он движим мотивами совершенно понятными и конкретными.

«ВЦИОМ и „Левада-центр“ — это по-вашему авторитет что ли?» Павел Грудинин о том, откуда берет статистику

Когда мы говорим о социологии, вот в прошлом цикле была большая дискуссия, с одной стороны, мы фиксируем большие фальсификации, с другой стороны, результаты не очень расходятся с данными социологов, причем всех трех наших ведущих тогда, «Левада-Центр» тоже активно работал на выборах. Как такое может быть? А такое может быть очень просто, потому что социология подстраивается под средне-нормальный уровень фальсификаций. Как это делается? Им надо перейти от результатов, от ответов на их вопросы, которые не являются прогнозом голосования, к реальным цифрам прогноза.

Они посмотрели в одном году, как это выглядит, условно, 5% сказали, что голосуют за Жириновского, на самом деле — 7,5%. И в следующий раз они вводят поправочный коэффициент, который в случае Жириновского учитывает то, что кому-то неудобно говорить о том, что он за него голосует, а в случае власти, «Единой России» или Путина, этот поправочный коэффициент учитывает фальсификации. То есть они от своих 60% или 70% переходят к реальным результатам, и стало быть, учитывают фальсификации.

Фото: Anna Dziubinska / Unsplash