Сам себе революционер. Как Александр Лукашенко поднял Беларусь на борьбу с собой

В Беларуси сложилась ситуация, когда итоги голосования на президентских выборах не имеют решающего значения. Будущее Александра Лукашенко во многом зависит от того, насколько мощно против него выступит улица. И он сам подвел к тому, чтобы вопрос стоял именно так.

Фото: ТАСС

Таких проблем, как сейчас, у белорусского президента не было никогда. Все 26 лет, что Александр Лукашенко правит страной, ему везло. Его обходили стороной и войны, периодически вспыхивавшие на постсоветском пространстве. И революции, сметавшие власть разной степени авторитарности в Грузии, Украине, Киргизии, Молдавии, Армении.

С помощью союзной ему России Лукашенко удавалось успешно решать финансовые вопросы. Хотя редкий год обходился без ссор между союзниками — по поводу пошлин, поставок нефти, газа и даже молока — они неизменно мирились, и жизнь продолжалась до следующего нервного срыва. 

Вопрос собственного переизбрания белорусский лидер, прочно обосновавшийся в пантеоне других постсоветских президентов-долгожителей, тоже решал без особого напряжения. Он играючи побеждал на выборах, приучив всех, что иначе и быть не может и легко разбирался с несогласными, которые сомневались в честности игры и выходили сообщить об этом на площадь. При Лукашенко белорусский ОМОН стал не менее раскрученным брендом, чем трактор «Беларусь».

Но в 2020 году у Александра Лукашенко буквально что-то пошло не так. Его политическая судьба вдруг стала зависеть от того, сколько людей выйдет против него на улицы после выборов. В том, что они выйдут, сомнений нет. Оппозиционные Telegram-каналы всю неделю тиражировали простой план: выходим в 22:00 9 августа, а 10 августа и «во все последующие дни в 19:00 мы вновь выходим в центры своих городов по всей Беларуси и празднуем победу до конца».

Как вышло, что спокойная и тихая Беларусь, этим летом оказалась, пожалуй, самым горячим местом на карте Европы?

Конец договора

Белорусский социолог Андрей Вардомацкий, вынужденный из-за запрета на профессию изучать собственную страну на расстоянии ― из Польши ― называет одной из самых важных причин коронавирус. Точнее отношение к пандемии белорусских властей и в первую очередь Лукашенко, который стал главным и открытым ковид-диссидентом. «С начала пандемии коронавируса властью были допущены существенные ошибки. В первую очередь, с точки зрения отношения к вирусу. Власти прямым текстом говорили, что опасность преувеличена и не вводили карантин. Более того, президент позволял себе негативные высказывания в адрес врачей, которые находятся на переднем крае борьбы с заразой», ― сказал Вардомацкий Дождю.

Отсутствие последовательной и сильной политики в отношении COVID-19 сыграло против властей, уверен социолог: «На пандемию наложились экономические проблемы. Вирус оказался бикфордовым шнуром, а экономическое самоощущение людей ― порохом. Взрывом можно считать невиданную прежде протестную мобилизацию, которая наблюдается с конца весны».

«Почему коронавирус так сильно сработал? ― продолжает Андрей Вардомацкий. ― Потому что, когда тебе чуть-чуть не договаривают про экономическую ситуацию ― это одно. А когда тебе не договаривают про то, что завтра ты можешь умереть из-за непонятной болезни, которой не существует, ― это другое. Это сработало на резкий мобилизационный взрыв».

Политический обозреватель, журналист телеканала «Белсат» Игорь Ильяш подтверждает: «Ковид разбудил белорусов». «Дело не в том, что Лукашенко не ввел конкретных карантинных мер, а в том, что угрозу эту всячески высмеивал и не замечал», ― напоминает Ильяш. 

Любая диктатура, продолжает он, держится на контракте: власть защищает общество от любых угроз, а за это общество платит частью прав: «Это в Беларуси в условиях „короны“ сломалось. Пандемия испугала людей — по некоторым исследованиям половина белорусов изменила образ своей жизни в связи с ковидом. Они восприняли все крайне серьезно, а государство их защитить не пыталось, оставило наедине с этой проблемой. Это был решающий удар по патерналистской модели. Люди увидели, что власть не решает проблемы негласного контракта».

Запрос на перемены, продолжает Ильяш, в обществе накапливался давно, но пребывал в спящем режиме, но из-за коронавируса «процессы пришли в движение».

Страх потеряли

Первые признаки того, что президентские выборы 2020 года будут особенными, появились сразу после того, как в середине мая ЦИК назвал их дату. Главным возмутителем спокойствия стал блогер Сергей Тихановский.

Его YouTube-канал «Страна для жизни», появившийся весной 2019 года и поначалу посвященный проблемам предпринимателей, в 2020 году превратился в острополитический. 4 марта на нем вышел ролик под названием: «Что ждет Лукашенко? Ростов или Эр-Рияд?», который посмотрели 415 тысяч человек. Смелый по белорусским меркам намек на то, что президент Лукашенко может разделить судьбу свергнутого в 2014 году президента Украины Виктора Януковича, был только началом. 

Тихановский сосредоточился исключительно на критике президента. И, по сути, начал кампанию по десакрализации власти. Лукашенко сравнивал не с самым приятным насекомым — тараканом. Лозунг «Стоп таракан!» ушел в народ и стал политическим мемом. На встречи с Тихановским, становившиеся все более массовыми, люди приносили тапочки — народное средство борьбы с тараканами.

После того, как 7 мая Сергей Тихановский через YouTube объявил о намерении побороться за пост президента, его встречи с народом, больше походившие на митинги, становились все более многочисленными, а критика в адрес Лукашенко ужесточилась.

Тихановского было решено не пускать на выборы: 15 мая ЦИК отказался регистрировать инициативную группу по его выдвижению в президенты. В этот же день документы в Центризбирком сдала его супруга Светлана Тихановская. Полная противоположность своего яркого и дерзкого мужа — тихая, скромная, косноязычная, некомфортно себя чувствующая на публике. Ее явно не воспринимали как угрозу. Сначала ЦИК зарегистрировал инициативную группу Тихановской, а потом и ее саму.

А вот экс-главе Белгазпромбанка Виктору Бабарико и бывшему замминистра иностранных дел Валерию Цепкало не повезло. Они с самого начала воспринимались как тяжеловесы, способные вести сильную кампанию. В июне Бабарико был арестован, а потом, как и Цепкало, не зарегистрирован кандидатом. В знак протеста люди вышли на улицы Минска, а когда омоновцы стали их задерживать, они дрались с ними. Это стало сильным сигналом о том, что страх прошел.

Лишившись своих предводителей, штабы Бабарико и Цепкало поддержали Тихановскую. Штаб Бабарико делегировал ей на помощь координатора Марию Колесникову, а штаб Цепкало — жену несостоявшегося кандидата Веронику. 

Женское оппозиционное трио получилось не только эффектным, но и эффективным. Атаковать их для власти стало себе дороже, а их митинги собирали десятки тысяч человек. При этом сама Светлана Тихановская стала стремительно преображаться и к концу кампании превратилась в довольно сильного публичного политика.

«Факт многотысячных митингов Тихановской о многом говорит, — считает Игорь Ильяш. — С 90-х такого размаха не было. Если в Минске выходит 63 тысячи, это как если бы в Москве вышли 400 тысяч. Представьте себе, что значит 400 тысяч на улице. Это показатель того, что в обществе что-то невиданное происходит».

Действия в отношении оппозиции Ильяш считает еще одним триггером. «Демонстративное поведение в отношение оппонентов тоже стало фактором. Он так всегда с оппозицией поступал. Но сейчас под ударом оказались персонажи, не представлявшие традиционную оппозицию. Это сыграло свою роль: обществу проще себя с этими людьми ассоциировать и поэтому они поняли, что этот беспредел может коснуться каждого».

Руки Москвы

Разбираясь с оппозицией белорусские власти всячески давали понять, что таким образом противостоят коварным планам Москвы по дестабилизации ситуации в стране. Александр Лукашенко с самого начала избирательной кампании говорил о неких российских олигархах, вмешивающихся во внутренние дела его страны. Судя по всему, рассчитано это было в первую очередь на Запад, где давно обвиняют Россию в ведении гибридных войн против себя. После ареста Бабарико — якобы за махинации в Белгазпромбанке — белорусские власти заявили, что получили информацию о финансовых нарушениях, в том числе, из стран ЕС.

Судя по всему, эти объяснения, ЕС не убедили: на аресты кандидатов, активистов и просто активных горожан там реагировали нервно. Глава делегации Евросоюза в Минске Дирк Шубель, комментируя 13 июля события в Беларуси, произнес слово «санкции»: «Санкции — это вопрос всех стран Евросоюза, мы будем обсуждать в зависимости от ситуации. Мы надеемся, что у нас не будет необходимости это делать».

Дипломатический источник Дождя в Брюсселе, согласившийся говорить на условиях анонимности, назвал претензии к Белгазпромбанку — «смешными». «Бабарико руководил Белгазпромбанком 20 лет, и все это время претензий не возникало, что нашли проблемы сейчас — смешно. Там сильный контроль. Мы слышали эту сказку. Момент, когда нашли нарушения, вызывает много вопросов. У нас нет данных, что информация о нарушениях попала к белорусским властям со стороны ЕС. Если бы Бабарико не пошел в президенты, он бы так и продолжал работать в банке»,— сказал информированный собеседник Дождя.

29 июля белорусские власти представили убойный, как им, видимо, казалось, аргумент, иллюстрирующий российское вмешательство. В отеле под Минском были арестованы 33 гражданина России, объявленными «боевиками-наемниками» ЧВК «Вагнер».

Но, кажется, в Европе снова не поверили Минску. «Удивительно, но Запад на этих выборах не главный враг для Лукашенко. Мало слышно про ЕС и США. У Лукашенко другой враг — Россия. Для нас очень интересно наблюдать за ситуацией с задержанием 33 бойцов ЧВК „Вагнер“. Очевидно, это часть сценария. Обе стороны — и Россия, и Беларусь — не скажут правды. Но интересно сравнивать реакции Москвы и Минска. ЕС выступает за передачу задержанных, как того просил президент Зеленский, Киеву»,— прокомментировал инцидент европейский дипломат.

Он также обратил отдельное внимание на ситуацию с международными наблюдателями. На этих выборах в Беларуси нет представителей самой авторитетной организации по наблюдению за выборами — Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ. Они не стали разворачивать в стране мониторинговые миссии из-за того, что слишком поздно получили приглашение. 

«В ЕС ждали приглашения наблюдателей еще в мае. Не раз объясняли, что наблюдателям нужно время на подготовку. Однако оно последовало только в июле, вечером 14-го числа. Уже 15-го утром со стороны ЕС последовал отказ. То, что приглашение со стороны Беларуси поступило так поздно, — это не случайность. Если бы наблюдателей пригласили раньше, они могли бы наблюдать за сбором подписей и за тем, как их проверяют. А так, вызывает вопросы, на каком основании были забракованы подписи Бабарико и Цепкало»,— отметил собеседник Дождя в Брюсселе.

Ситуация с наблюдателями не может не повлиять на отношение Евросоюза и Запада в целом к итогам выборов. С Россией у Минска тоже проблемы, хотя Александр Лукашенко и постарался сохранить для себя пути к отступлению. Он ни разу публично не обвинил Кремль или российские власти в том, что это они строят против него козни, отношения с Россией явно осложнились.

«Что касается задержанных в Белоруссии российских граждан, вина которых ничем не доказана, и того спектакля, который вокруг этого устроили, то мы их в обиду не дадим, и в Минске это прекрасно знают»,— написала у себя в Facebook официальный представитель МИД России Мария Захарова.

Глава комитета Госдумы по делам СНГ Леонид Калашников считает, что Александра Лукашенко ввели в заблуждение, убедив, что против него работает Москва. «Его заблудили, в том числе собственное окружение. Тонкие шаги кругов, которые против него работают. Он повелся. А как не повестись, когда выборы идут?» — сказал парламентарий Дождю. 

Тем не менее, полагает Калашников, «красных линий» в отношениях с Москвой белорусский президент не перешел. «Думаю, ничего страшного не произошло, никаких обид серьезных не нанес, по которым не отползти. Нас Лукашенко устраивает больше остальных. Для российской власти он — самый приемлемый вариант из всех».

Площадь против ЦИКа

Чтобы куда-то «отползать» в отношениях с Москвой, Лукашенко сначала надо решить главную задачу — сохранить власть. Нет сомнений, что по итогам голосования ЦИК выдаст цифру, подтверждающую победу действующего президента. Но ситуация в стране сейчас такая, что значение имеет другое число — количество тех, кто выйдет на улицы Минска и других городов Беларуси. От этого, в том числе, зависит то, как будут действовать белорусские силовики, которые до сих пор еще ни разу не подводили Александра Лукашенко, когда нужно было подавить протесты.

«Волна нарастает, но я не вижу, каким образом можно оценить шансы. До сих пор белорусская силовая машина с таким вызовом не сталкивалась, но и общество не сталкивалось с такой мощью силовой машины до сих пор»,— сказал в беседе с Дождем белорусский политический обозреватель Артем Шрайбман.

Он прогнозирует, что власти непременно отключат интернет (перебои с ним уже есть), заблокируют центр столицы. По словам эксперта, все будет зависеть от численности и настойчивости людей.

Вкус победы белорусы уже почувствовали. Им уже удалось сорвать концерты российских звезд, которые были запланированы на 8 августа в Минске и других городах. Под шквалом критики и просьб не приезжать от участия в шоу отказались Леонид Агутин, Григорий Лепс, Стас Пьеха и другие звезды. 

«Есть ощущение, что общество сильно наэлектризовано и люди будут выходить на улицу и что-то предпринимать. Насколько будет силен вал — я не берусь предсказывать. Все развивается стихийно. Очевидно, что протесты будут стихийный характер носить», — говорит Игорь Ильяш. 

Надо понимать, продолжает он, что политический и экономический истеблишмент умирать за Лукашенко не намерен: «Если они и силовики почувствуют, что сила на стороне улицы и на стороне протестующих — быстро сдадут [президента]. Все будет зависеть от силы протестов и того, как быстро силовики откажутся и откажутся ли вообще выполнять приказы по брутальным силовым действиям». 

Есть еще один важный момент, который следует принимать во внимание: поднявшаяся в Беларуси протестная волна не особо нуждается в каком-то одном харизматичном лидере.

«Здесь дело не только в личности Светланы Тихановской, а главным образом в сформировавшейся потребности в массовом сознании в новой персоналии, — поясняет социолог Вардомацкий. — Ситуация сложилась таким образом, что потребность эта может переноситься не только на самую яркую личность. Когда есть такая потребность, то можно говорить о феномене „плавающего лидера“. Если одна фамилия исчезает, но потребность в массовом сознании существует, то эта потребность достаточно быстро переносится на другую фигуру». 

По мнению Игоря Ильяша, протестам и не нужны лидеры: «Не нужен человек, за которого выходить. Есть против кого и этого достаточно. То что люди выходят на митинги Тихановской — человека, о котором два месяца назад никто не знал, показатель того, что им не важно, кто персонально против Лукашенко выступает».

Сомнений в том, что сразу после выборов в Беларуси начнутся протесты нет практически ни у кого. И Александр Лукашенко и на словах, и на деле не раз дал понять: реакция властей на них будет жесткой. Правда, до сих пор каждый жесткий шаг неизменно приводил к тому, что белорусское руководство оказывалось в еще более сложном для себя положении.