«Русские думают, что Сейф может победить»: сын Каддафи впервые за 10 лет встретился с иностранным журналистом

Сейф был схвачен повстанцами 10 лет назад и исчез из новостей. Как пишет газета, второму сыну диктатора тогда повезло: захватившая его в заложники группировка оказалась не из числа тех, что его могла бы убить. В итоге Каддафи оказался в Зинтане — городе к юго-востоку от столицы, где его держали в заложниках. Однако вплоть до этого года не было никаких доказательств, что он жив: все сообщения о нем основывались на источниках. 

В интервью The New York Times он сказал, что в первые годы своего плена почти не контактировал с внешним миром, жил в подвале и большую часть времени не знал, день сейчас или ночь. Сейчас он живет в роскошной двухэтажной вилле. По его словам, повстанцы, арестовавшие его десять лет назад, разочаровались в революции и в конце концов осознали, что он может быть сильным союзником. «‎Представляете, люди, которые меня похитили, теперь мои друзья», — сказал он.

До начала ливийской революции в феврале 2011 года Сейфа считали на Западе надеждой страны на постепенные реформы. «Всегда аккуратно одетый, в очках без оправы и с безупречным английским он казался совершенно непохожим на своего эксцентричного отца, — пишет NYT. — Сейф учился в Лондонской школе экономики и говорил на языке демократии и прав человека». Он убедил своего отца освободить политических заключенных, публично призывал к тюремным реформам и говорил, что стране нужна демократия.

После первых протестов в Ливии в феврале 2011 года ливийские государственные СМИ объявили, что Сейф выступит по телевидению. Многие ливийцы думали, что это переломный момент в протестном движении, предвещающий победу протестующих. Но Сейф не оправдал этих надежд: он назвал протесты в Ливии делом рук наркоманов и преступников и обвинил ливийцев за рубежом в том, что они используют события в стране и провоцируют эскалацию насилия. Эта речь навсегда изменила репутацию Сейфа. Многие считали, что он говорил от имени режима и создавал реальную угрозу гражданской войны.

После революции Ливия раскололась на территории, контролируемые враждующими между собой группировками. Они разграбили оружейные склады в стране и способствовали углублению конфликтов в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Процветающая торговля людьми в регионе стала одной из причин усиления потока мигрантов через Средиземное море в Европу. Постепенно ливийцы стали иначе относиться к Сейфу аль-Исламу, который предсказал раздробленность Ливии в первые дни восстания 2011 года.

Сейф использовал длительное отсутствие в политике. Он незаметно возвращает к жизни политическое наследие своего отца — неформальное движение его сторонников. Сейф понимает, что отсутствие в политике — ключ к новой популярности. По словам New York Times, он так увлечен сохранением ауры таинственности, что не хотел разрешать журналистам себя сфотографировать. «Меня не было с ливийским народом 10 лет, — объясняет он. — Нужно возвращаться медленно, как в стриптизе. Нужно немного поиграть с их разумом».

Сейф разыскивается Международным уголовным судом за преступления против человечности из-за его участия в репрессиях 2011 года. Но сам он уверен, что юридические претензии к нему можно будет решить путем переговоров, если большая часть ливийского народа выберет его своим лидером.

В декабре в Ливии состоятся президентские выборы — первые выборы после гражданской войны. В интервью Сейф не стал однозначно говорить, будет ли он баллотироваться, однако заявил, что его движение может восстановить утраченное единство страны. «Здесь нет денег, нет безопасности, нет жизни. Мы экспортируем нефть и газ в Италию, но на наших заправках нет бензина. Мы освещаем половину Италии, но у нас здесь отключили электричество. Это больше, чем неудача. Это фиаско», — говорит он о ситуации в Ливии.

Несмотря на неопределенный статус Сейфа, данные опросов в Ливии показывают, что до 57% ливийцев выражают ему «доверие». Привлекательность Каддафи коренится в растущем в Ливии чувстве ностальгии по диктатуре его отца, пишет NYT. Похожее разочарование в «арабской весне» характерно не только для Ливии. В соседнем Тунисе, с которого все началось, самая популярная политическая сила сегодня регулярно критикует тунисскую «жасминовую революцию», называя ее катастрофой. 

Победа Сейфа стала бы символическим триумфом арабских автократов, разделяющих его ненависть к «‎арабской весне‎». Поприветствовали бы ее и в Кремле — серьезном игроке на Ближнем Востоке, участвующем в конфликте в регионе, отмечает The New York Times. «Русские думают, что Сейф может победить», — цитирует NYT европейского дипломата с большим опытом работы в Ливии. Судя по всему, у Сейфа есть и другие иностранные покровители, но он не любит об этом говорить, отмечает издание. В последние годы Ливия была полем битвы для целого ряда иностранных держав, включая Египет, Россию, Турцию и Объединенные Арабские Эмираты.

Один из политических активов Сейфа — это его имя. Парадокс в том, что сын Муаммара Каддафи — тот самый человек, который обещал «реки крови» в своей речи 2011 года, — теперь многими рассматривается как кандидат в президенты с самыми чистыми руками, в то время как его политические соперники в последнее время скомпрометировали себя связями с вооруженными головорезами.

Как пишет New York Times, для многих ливийцев Сейф стал своего рода воплощением коллективной национальной мечты о спасении. После стольких лет разочарований они хотят верить в то, что он изменился и многому научился. Та же печальная фантазия лежит в основе карьеры президента Сирии Башара Асада, который сменил своего отца на фоне обнадеживающих разговоров о его реформистских идеях, но продолжил гражданскую войну, в результате которой погибло полмиллиона его сограждан. «Многие диктаторы захватили умы своего народа таким же образом: если правитель становится неотделимым от государства, не остается другого выбора, кроме как мечтать о том, что он может измениться», — пишет NYT.

«Асада бы не было без Путина»: рассказы жителей Сирии о пытках, казнях и голоде в военной Сирии

Заметки

Сегодня Каддафи поддерживает идеи своего отца и не критикует его правление. Корреспондент спрашивает его о «‎Зеленой книге‎» Муаммара Каддафи — брошюре в стиле Мао, которую все ливийцы были обязаны знать с детства, называя ее смесью квазисоциалистических теорий и банальностей («женщины — это женщины, а мужчины — мужчины»). Сейф не считает ее сумасшествием и убежден, что все современные западные идеи берут свое начало в «‎Зеленой книге».

«Он, похоже, не понял, через что прошли его братья-ливийцы. Кажется, ему даже все равно. Когда я спросил, симпатизирует ли он вообще тем чувствам, которые заставили протестующих призывать к переменам в 2011 году, его ответы были категоричными: это были злые люди, террористы, черти», — пишет NYT. На вопрос журналиста, как Сейф относится к восстаниям в арабских странах, он ответил не задумываясь: «Глупые арабы разрушили свои страны».