«Дай бог, если „Единая Россия“ 40% натянет». Сергей Миронов о выборах в Думу, «неотравлении» Навального и переговорах с малыми партиями

А теперь я хочу представить своего сегодняшнего гостя, мы разговариваем по скайпу с лидером фракции «Справедливая Россия» Сергеем Мироновым. Сергей Михайлович, добрый день. Спасибо огромное, что согласились на разговор со мной. Я хочу с вами поговорить про выборы, не поверите, редкий случай, когда можно поговорить с политиком о как бы политическом процессе. Сразу после голосования, так называемого голосования по Конституции, вы сказали, что выборы, скорее всего, перенесут, то есть вы один из сторонников теории о том, что выборы нужно проводить раньше или обладаете инсайдом, что кто-то, как и вы, хочет их проводить раньше. Вопрос, до сих пор ли вы так считаете?

Нет, Юля, все это можно говорить в прошедшем времени. Я говорил в мае, в июне, и я знаю, что планы были тогда, на тот момент планы о переносе выборов на эту осень тогда были. Потом эти планы ушли, и сейчас совершенно очевидно, что выборы пройдут штатно, в сентябре будущего года, поэтому ни о каком переносе сейчас уже речи быть не может.

Я хотела как раз, знаете, я думаю, если вы сейчас что-то другое будете говорить, я вам скажу, а у меня другая информация, что президент России Владимир Путин не хочет проводить выборы, переносить их, потому что он человек не суетливых решений, он демонстрирует, что у нас и так все хорошо, и нечего переносить выборы в коронавирус. Но вы и так сказали, собственно, то, что я и ожидала от вас услышать. А почему вы поменяли свое мнение? С Путиным-то все ясно.

Дело в том, что я считал, что на тот момент действительно имело смысл проводить выборы как можно раньше с одной только целью, чтобы прекратить монополию «Единой России» в Государственной Думе. Но после того как действительно было сказано, ведь не Госдума назначает выборы и принимает такое решение, и в этой связи, коль скоро было принято решение, что в сентябре, ну тогда все, готовимся к сентябрю следующего года, нормально все.

Как я понимаю, у Кремля все-таки логика не противодействовать «Единой России», а помогать ей, а скорее противодействовать оппонентам «Единой России», то есть сделать так, чтобы никакие вражеские силы в лице оппозиции не могли мобилизоваться, а могли только провалиться на этих выборах, не успеть подготовиться. Если я правильно понимаю логику, она была такая. Давайте я тогда перейду к вашим таким межпартийным делам внутри так называемой системной оппозиции. Свежие новости, свежие тексты в деловой и политической прессе про вас о том, что «Справедливую Россию» призывают, принуждают, не знаю, говорят о том, что она сольется с малыми партиями. У вас в какой стадии этот процесс, как вам эта идея?

Процесс принуждения?

Да-да, испытываете ли вы на себе принуждение?

Процесс принуждения и подталкивания. Знаете, «Справедливая Россия» самостоятельная партия, никто нас ни к чему принудить и не может, никто нас никуда подтолкнуть не может, как бы кому бы ни хотелось иного. А с точки зрения тех слухов, которые тут вдруг, как чертик из табакерки, выскочили, я очень удивился. Дело в том, что я публично два года, начиная еще с 2018 года, говорю о том, что я веду переговоры с некоторыми политическими силами, никогда не называл ни одну из них, эти переговоры ведутся и на сегодняшний день. Но только когда я читаю перечень, уже все, вот такие-то партии, если вот вы посмотрите мой комментарий, я же там очень даже прозрачно сказал, что это из серии, как если бы ткнули пальцем в небо и попали в половину. Вот, например, я бы на месте журналистов давно зацепился бы, посмотрел бы, кого называется, и понял бы, что примерно с половиной из тех, кого называется, наверное, Миронов ведет переговоры. Почему-то никто это не сделал, вот я дарю телеканалу Дождь вот эту эксклюзивную информацию. Естественно, я не назову по одной простой причине, переговоры — это переговоры, они не завершены, нет договоренности. О чем говорить? Может быть, они такими переговорами и останутся, и ничего не будет. В этой связи не могу не сказать, что когда читаю, что ой-ей, без какого-либо объединения, без подпитки новыми силами «Справедливую Россию» ждут какие-то там проблемы, наверное, не пройдет в Госдуму. Знаете, хоронят «Справедливую Россию» со дня ее основания, с 2006 года, на этом фоне трижды мы становились парламентской партией. Вот на самом деле я бы для тех политтехнологов и политологов, которые все регулярно это пишут, я бы сказал: «Что-то как-то у вас плохо получается спрогнозами». И в этой связи мы уверенно пройдем в Государственную Думу самостоятельно, но мы же реалисты, мы видим, что у нас главный монополист это «Единая Россия», и когда вот такими разомкнутыми пальцами пытаемся бороться с «Единой Россией», пожинает плоды «Единая Россия» по принципу «разделяй и властвуй», вот что она делает. И в этой связи, чем больше сил объединится против «Единой России», тем лучше, вот именно с этой точки зрения я веду переговоры.

Да-да, вот меня на самом деле просто с объединением интересует идея. Там с одной стороны говорят, уж не знаю, эти ваши вражеские политтехнологи или дружественные, что вам буквально из администрации президента эти малые партии впаривают, или членов этих партий просто как бы выдают «пакетом», что вот теперь…

Юлия, вы же взрослый человек, вот вы ведущая на очень интересном телеканале. Я только что сказал, два года Я, простите, что я вынужден напирать на это местоимение, я веду переговоры…

Но может быть, вы сами…

Не мне говорят, Сергей Михайлович, давайте вы там с кем-то поговорите, я веду переговоры.

Сергей Михайлович, я понимаю, конечно, но это как бы всегда неприятно, когда как бы кто-то вас подозревает в зависимости, но я себе как-то примерно, как вы говорите, как взрослый человек, могу представить себе стратегию переговоров Кремля с партиями, с лидерами этих партий. Вот поправьте меня в том месте, где я не права, вот говорят, что сначала у Кремля была мысль провести малые партии в Думу, вот их сделали какое-то количество. Теперь тактика изменилась, опять же вроде как президент не очень хочет пускать их в Думу, непроверенные люди, зачем новые, вот есть Сергей Миронов, есть коммунисты, есть такие замечательные проверенные товарищи. А тут, значит, они должны быть обязаны не мне, а каким-то кремлевским чиновникам, которые их создали, вообще знаете, какая-то такая проблема с лояльностью, зачем их пускать. Можно каких-то людей, с которыми надо в каком-то смысле расплатиться за лояльность, вставить в список тому же Сергею Миронову. Взять, к примеру, Захара Прилепина, человек как бы заслужил, можно его вставить в список, он пройдет в составе Сергея Миронова. Сергей Миронов, не очень понимаю, как к этому относится. Вот хочу вас спросить, в каком месте я сказала не так?

С самого начала. Давайте вспомним 2010 год, «гениальная», в кавычках, идея тогдашнего президента Медведева — пусть расцветает сто цветов, и поплодились эти партии никому не нужные, никого не представляющие. Бред полный на самом деле, потому что вот сегодня, по-моему, 70 партий у нас, у Минюста, о них мало кто знает. 16 сейчас имеют право участвовать в выборах, многие из них только потому, что провели одного-единственного депутата в один-единственный региональный парламент. Я считаю, что абсолютно неправильные критерии, и изначально была сделана ошибка, когда наплодили вот эти абсолютно никому не нужные и никого не представляющие в большинстве своем партии. Кто-то завоевывает свое место под солнцем и кто-то получает, вот сейчас новые люди появились, и тот же самый Прилепин у себя на родине, в Рязанской области, очень успешно выступил.

Так вот вы возьмете Прилепина? Вопрос, вы возьмете Прилепина к себе?

Что значит «возьму»? Дело в том, Юлия, я же сказал, я веду переговоры с несколькими политическими силами.

Нет, скажите про Прилепина. Скажите, вот как вы, возьмете его?

Я не назову. Юля, ну какая-то вы интересная, мы же с вами не в Следственном комитете, правильно?

К счастью.

Я сказал, что нельзя раскрывать карты о переговорах, которые не завершены. Я этого никогда не сделаю, поэтому я на ваш вопрос отвечать не буду.

Хорошо, не надо. Это, собственно, не главный вопрос современности, просто хотела уточнить у вас. Скажите, а вот как вам кажется, вам стоит обсудить эту ситуацию с президентом? У нас многие вещи решает президент, в том числе, как-то так сложилось в России, многое решается ручным способом, вот например, получить гарантию, что «Справедливая Россия» все-таки пройдет в Государственную Думу, потому что в прошлый раз, помните, тоже были какие-то странные разговоры, что вы не наберете нужное количество голосов, и набрали вы действительно не густо. Вот вам нужны гарантии от первого лица или сами справитесь?

Мне нужны гарантии от наших избирателей. И эти гарантии мы зарабатываем своими действиями и проведением избирательной кампании. Но на самом деле избирательная кампания это только вершина айсберга, а все остальное делается на протяжении всех лет, например, работа нашей фракции в Государственной Думе. И я вас уверяю, избиратели прекрасно знают, кто защищает их интересы, кто голосовал против повышения пенсионного возраста, кто голосовал против бюджета, где урезано здравоохранение значительно и образование, они это знают. И мы, уж поверьте, донесем эту информацию, если кто не следил или не знает, во время избирательной кампании. Вот и все, поэтому гарантии должны быть только одни, от избирателей, других гарантий нам…

Но в любом случае, в вашем сознании, в ваших перспективах будет ли у вас встреча с президентом? Как-то обсудить стратегии, обсудить…

У нас шестого октября была встреча с президентом, достаточно. У нас, дело в том, что традиция всегда после, либо в начале сессии, либо по окончании сессии всегда руководители фракций встречаются с президентом. Раньше это было, до пандемии, в режиме офлайн, сейчас онлайн. Я уверен, когда завершится год и в начале сессии весенней опять будет такая встреча. Когда завершится весенняя сессия, тем более это уже практически будет завершение работы Госдумы, обязательно будет еще встреча с президентом. Это практика такая, и очень хорошая практика.

Понятно, дополнительных вам не надо, внеплановых не надо.

Дополнительных не надо.

Да. Скажите, знаете, что меня интересует, «Умное голосование». Вы по этому поводу говорили не раз, что вы в него не верите, что «Умное голосование» Алексея Навального и его команды это подтасовка, что просто так случайно получилось, что кандидаты, которых поддерживала команда «Умного голосования», победили, Навальный тут ни при чем, а значит, просто пожинает успех естественного электорального процесса. Однако же «Умное голосование» совершенно естественно помогает не вам, а коммунистам, то есть как бы ваша критика «Умного голосования» может исходить просто из ваших не самых радужных перспектив этого комбо. Что вы можете мне сказать на это?

Я смогу сказать, что легенды об эффективности «Умного голосования» очень преувеличены. То, что в Москве это в какой-то части сработало, причем в неожиданной части даже для организаторов этого «Умного голосования», они может в этом никогда не признаются, но это я знаю. А в целом, к сожалению, не очень это работает, хотя задумка в чем-то была вполне работоспособная на первый взгляд. Поэтому мое мнение осталось тем же самым, что когда говорят, что ой, там победило «Умное голосование», это все круто, как это здорово, у меня есть большие сомнения.

А какого рода сомнения? В смысле, вы считаете, что это случайность?

Сомнения в эффективности, конечно. Дело в том, что там складываются, выборы это всегда много факторов, это очень много факторов самых разных. И вот, допустим, участие процесса так называемого «Умного голосования», это один из факторов, который присутствует, но очень часто не он решающий, абсолютно не он. И когда приписывают, всё, это мы только благодаря «Умному голосованию» победили или тот кандидат, это не так, потому что, еще раз хочу сказать, там факторов очень-очень много.

Да-да, но давайте возьмем Москву…

Обратите внимание, то, что этот фактор есть, и он влияет, я это не отрицаю. Но то, что считается, что всё, вот только благодаря «Умному голосованию» какой-то кандидат стал депутатом, это не так.

Давайте возьмем мягкую компромиссную версию, что «Умное голосование» что-то решает. Вот на самом деле я его упомянула…

Не что-то решает, а оно влияет, безусловно влияет.

В смысле, что вы признаете, что такой фактор существует.

Существует.

Да. Смотрите, Москва, серьезный регион, и совершенно очевидно, что «Умное голосование» работало в тех случаях, если оно ставило на кандидата-коммуниста, который был лидером в своем округе. И очевидно совершенно, что эта ситуация ставит коммунистов в более выгодную позицию, то есть они становятся более как бы сильной стороной переговоров, условного такого политического торга, с ними как бы нужно считаться, вдруг они махнут хвостом и чуть-чуть как-то лучше договорятся с этими страшными оппозиционерами. Вам, как это спросить у вас, политически не обидно? Или вы уже совсем прожженный политик, и вы так не рассуждаете?

Знаете, я отвечу очень просто. То, что руководство КПРФ получило мощнейшую головную боль от победы своих кандидатов, и мы же потом видели, какие там происходят скандалы, какие там решения, это их проблемы, и уж чего-чего, а завидовать я не собираюсь.

В смысле, что они показали свою как бы несистемность?

Они расхлебывают то, во что их туда окунули, поэтому это их проблемы.

Лучше как-то вот при правильной линии, собственно, без вот этих опасных связей.

Юлия, я вас хочу предупредить и просто подсказать — не говорите за меня.

Хорошо.

Вот вы все время вытягиваете куда-то не туда. Когда вы навязывали, что вот, вы хотите с президентом, я сказал, что нет, а вы опять в какую-то линию. Не придумывайте, чего нет на свете.

Я имею право как бы задавать вопросы в формулировке, которую я вижу. А ваше право…

Вы так говорите, как будто это уже прозвучало от меня, либо как будто я это сказал.

Нет-нет, зрители сами разберутся, они же…

Вы говорите, что это ваша личная точка зрения.

Сергей Михайлович, все, что говорите вы, это ваша точка зрения, а все, что говорю я, это моя точка зрения, и у зрителей есть уши и глаза для того, чтобы отличить вас от меня. То есть как бы мне кажется, нужно уважительно относиться…

Слышащий да услышит. Давайте дальше.

Скажите, как вам кажется, как вообще ваша партия должна строить свою кампанию по отношению к «Единой России» в ситуации грядущих выборов? То есть как вы планируете вообще, по-честному, если вы говорите, что у нас независимая кампания, выигрывать в этих выборах?

Юля, вы знаете, меня еще бабушка моя научила, когда кажется — креститься надо, поэтому мне ничего не кажется. Но здесь вот как я отвечу на ваш вопрос. Вот представьте себе, что вы садитесь играть в шахматы, а вам говорят, слушайте, ну-ка расскажите, какие вы сейчас ходы будете делать. Что же я буду рассказывать, какие мы будем предпринимать шаги для того, чтобы выиграть у «Единой России», потому что, еще раз подчеркну, это главный наш политический оппонент. У нас есть, безусловно, и стратегия, и тактика, и мы видим ошибки «Единой России», и мы знаем, по каким болевым точкам будем бить. Например, я абсолютно убежден, хоть они делают вид, что эта страница перевернута, люди не простили и не простят «Единой России» пенсионную реформу, увеличение пенсионного возраста. А мы будем напоминать об этом. Здесь есть одна проблема, которую нужно решать не только нам, я думаю, всем. Дело в том, что к сожалению, есть такой фактор, люди очень быстро забывают, и самое главное и самое печальное, у людей нет вообще абсолютного понимания и корреляции в голове, что вот за кого они голосуют. Вот они проклинают тех, кто проголосовал за повышение пенсионного возраста, именно проклинают, но они же голосовали. Иам же, да, они любят и подрисовать, и еще что-то, но к сожалению, объективная реальность такова, что огромное количество людей, и пенсионеров, сами проголосовали и сейчас пойдут снова голосовать, хотя они и недовольны. Вот разъяснить вот эту зависимость и показать людям, что именно от вашего голоса, когда вы говорите: «Лишь бы не было войны!», да чего там власти менять, давайте мы уж тут проголосуем, они же вам сделали вот такую, простите, козью рожу в виде повышения пенсионного возраста, хоть это-то не забывайте и делайте выводы, когда вы идете на избирательные участки. Вот, если коротко, один фактор, вы спросили о том, какие шаги, вот эти шаги мы будем делать обязательно — напоминать людям, кто как голосовал.

Скажите, а вот свежие новости о том, что «Единая Россия» должна получить не простое большинство, а конституционное, это ставит перед ней, перед Кремлем особенные задачи, то есть это другая мобилизационная кампания?

Юля, извините, перебью. А вот интересно, знаете, обычно в таких случаях говорят «Кто свечку-то держал?», потому что вот я не верю, что в трезвом уме и крепкой памяти кто-либо из разумных политиков может ставить такие задачи перед партией «Единая Россия».

Почему?

Потому что рейтинги, ВЦИОМ прикормленный и там другие, в районе 31-33%. И чего, где там конституционное большинство? Вот мне как-то странно, когда говорят, как будто это прямо кто-то сидел и конспектировал: прошло совещание в администрации президента с руководством «Единой России», принято такое решение. Вот честно говоря, я в этом сомневаюсь, потому что, они мои оппоненты, но честно говоря, то, что они, мягко говоря, что с умом у них проблема, я в это не верю. А с умом у них должно быть все нормально, и они должны искать там, конечно, выходы какие-то, какие-то решения, но ставить такие задачи, честно говоря, я в такие задачи не верю.

Нет, это может быть, знаете, я вам скажу со своей стороны, дело не в том, что какой-то журналист конспектировал, возможно, администрация президента хочет таким образом через прессу сообщить такую установку, так же тоже бывает.

Вот видите, вы, Юля, молодец, вы сказали, «может быть». Действительно, может быть, администрация президента хочет что-то такое сделать, но не думаю, чего она там хочет, сомневаюсь. Во-первых, совершенно очевидно, что дай бог если они 40% себе натянут по спискам, это будет, я считаю, для них очень большой успех. По одномандатным, конечно, они будут брать. Но вы знаете, я бы сейчас отвлекся, обратил бы внимание, недавно буквально, по-моему, на прошлой неделе, прошли довыборы в заксобрание Екатеринбурга, или, по-моему, не помню, в городское собрание Екатеринбурга. И там вот это трехдневное досрочное голосование, которое, я помню, ужас, и «Единая Россия» рассчитывает, что вот, мы там всех бюджетников приведем, заставим, они там все проголосуют, и вдруг, когда вскрылись бюллетени, оказывается, более половины тех, кого пригнали досрочно, проголосовали не за кандидатов «Единой России». То есть люди тоже уже понимают, что их из-под палки гонят на досрочку, бюджетников прежде всего, но они там кукиш в кармане показывают и совершенно по-другому голосуют. Поэтому здесь тоже, планы по поводу того, что мы там жахнем все одномандатные округа, ну посмотрим, как это у них получится.

Я как раз хотела вас спросить, вы же конкурент «Единой России», вот как раз хотела вас спросить, насколько это реалистичный план. Я читала разные политологические заметки, вот был большой текст одного из таких компетентных в стратегиях, мне кажется, кремлевских, думских и партийных политологов, Дмитрий Бадовский, он говорил, например, о том, что может быть, партии хотят добрать, собственно, от перераспределения, «Единая Россия» доберет от перераспределения не прошедших как раз в Думу малых партий, или это может быть какой-то коалиционный процесс. То есть вряд ли можно рассчитывать на то, что мобилизация «Единой России» в нынешних условиях, когда люди испытывают аллергию от этого названия, позволит им просто получить все мандаты в округах и по партийным спискам. В какой вариант развития событий вы верите, вот просто как политический старожил?

К сожалению, принцип Империале никто не отменял, и действительно практически львиная доля всех голосов тех кандидатов от тех партий, за которые голосовали, но которые не пройдут в Госдуму, они достанутся, конечно, «Единой России». И думаю, что такой расчет у штаба «Единой России» 100%, иначе бы они не держались бы, не цеплялись бы за этот принцип Империале, за перераспределение вот этих голосов не прошедших партий. Я думаю, что все-таки в «Единой России» люди умные, я в этом не сомневаюсь, и конечно, они главный упор будут делать на одномандатные округа. Они реалисты, они понимают, вот я сказал, 40%, может, с хвостиком, попробовать нарисовать чуть-чуть побольше, или, как они скажут, достигнуть, но больше они не возьмут. А вот одномандатные, они будут биться за них, конечно, что есть силы, но здесь тоже, я думаю, что их будут ждать очень неприятные для них сюрпризы. Потому что люди уже научены горьким опытом, и люди тоже прекрасно понимают, и все эти и трехдневные голосования, там фактически за десять дней все это начнется. И мы, конечно, не сидим сложа руки, мы тоже готовим и наблюдателей, и готовимся, в том числе, к этим нюансам трехдневного голосования, поэтому поборемся, посмотрим. Но с моей точки зрения, опять же говоря о наличии ума, а все-таки ум у них есть, я уверен, что они главную ставку, конечно, будут делать на одномандатные округа.

Что вы думаете об отравлении Алексея Навального?

Я думаю, что на территории России отравления Навального не было никакого.

Я, можно, переспрошу вас все-таки, верите ли вы…

Да.

То есть, я правильно понимаю, что вы, как и министр иностранных дел Сергей Лавров и другие люди, которые говорили, высказывали эту версию вслух, разделяете версию о том, что Навального отравили в самолете по дороге в Германию или на территории Германии? Я просто хочу, чтобы вы это сказали, если можно.

У меня другая точка зрения.

Какая?

Я не исключаю, что вообще никакого отравления не было нигде.

А что было?

Не знаю, надо разбираться. Вот меня удивляет, почему немецкие там врачи или спецслужбы, уж не знаю кто, почему никак не хотят дать конкретные факты, конкретные материалы. Дело в том, что я обратил внимание, когда сколько он там, два дня или три пролежал в омской больнице, омские врачи то ли на всякий случая, то ли зная, что грядет, они взяли значительное количество биоматериала. И теперь, когда кто-то говорит, что в организме Алексея Навального найдены те или иные вещества, то нужно химические формулы и там биологические все эти данные показать, и тогда совершенно очевидно будет ясно, вот эти там какие-то чужие вещества, или, скажем, вредные, они на каком биоматериале были обнаружены и зафиксированы. Вот это очень важно, а этого до сих пор не сделано.

Сергей Михайлович, но если есть хоть малейшая…

Подождите, Юля, я немножко о другом хочу сказать. Я думаю, вы не могли не обратить внимание, что на второй день после сообщения об этой новости, я официально прокомментировал, во-первых, пожелал здоровья Алексею Навальному, искренне, и сказал следующее: «Считаю необходимым провести самое тщательное расследование всего происшедшего». К сожалению, этого до сих пор не было сделано. Вот для меня удивительно, почему не возбуждено уголовное дело, почему не расследовали здесь мы, в России, все эти обстоятельства?

Так как же можно расследовать что-то, если официальные лица Москвы говорят о том, что отравили по дороге?

Вы понимаете, факт был, человеку стало плохо. Летчики что, просто так решили, давайте побалуемся, сядем, сделаем экстренную посадку? Человеку стало плохо, слушайте, человек — политик, тем более, потом последовали обвинения в том, что там что-то было, так давайте вообще расследовать, что реально происходило: что происходило в гостинице, что происходило в аэропорту, что происходило на борту, что происходило дальше. С моей точки зрения, зря это не было сделано до сих пор, это мое мнение.

А может быть, это станет пунктом вашей предвыборной программы думской? Я сомневаюсь, что до этого времени кто-то начнет расследование.

Посмотрим.

Посмотрим. Скажите, как вы относитесь к постоянным слухам о том, которые в последнее время то и дело появляются, сложно даже сказать, где, но как-то витают в воздухе, о том, что президент России Владимир Путин может подыскивать себе преемника или вообще собирается куда-то уходить с этого поста, рассматривает такую возможность? Как вы оцениваете вероятность этого развития событий?

Отношусь как к слухам, потому что слухи я вообще не привык комментировать, считаю что это абсолютно бесполезное дело. Вот кому-то делать нечего, сидят и высасывают из пальца, то у нас Путин чуть ли не при смерти, и все, и у него там уже ноги не ходят, пятое, десятое, а он там в Саров летит, в Тюмень летит, и что-то не видно, чтобы он там болел, то вдруг придумают, что он уже там своих преемников готовит. Я абсолютно убежден, что знает об этом только сам Путин, а все остальное это домыслы и слухи, а слухи комментировать бессмысленно.

Это хорошие слова про то, что знает про все сам Путин.

Согласен.

Я задам вам последний вопрос. У меня такое ощущение, что я его задавала или мои коллеги задавали на той же территории Дождя, но какое-то количество лет назад. Мне хочется, если можно, освежить ответ на этот вопрос.

Давайте.

Мы не можем забыть ваши выступления 2011 года. Это был тот период, когда «Справедливая Россия», знаете, как кто-то когда-то говорил, какой-то поп-музыкант, когда душа наружу вылезла, когда, знаете, вот вы ходили с белой ленточкой и как бы произносили текст, который был похож очень на правду, такую правду независимого политика, по-настоящему. Скучаете ли вы по тому времени? Да и точку поставлю.

Нет, я по тому времени не скучаю, в политике бывают разные ситуации. Я вам напомню, что в тот же период была голодовка Олега Шеина, куда я ездил, где его поддерживал, потому что, к сожалению, я знал Олега, и он действительно мог умереть. Вот это было действительно, и вот о том времени я, естественно, не жалею, когда мы поддерживали нашего товарища и соратника.

Спасибо. Со мной на связи был Сергей Миронов, лидер фракции «Справедливая Россия» в Государственной Думе. Спасибо.

Хорошего эфира. До свидания.

Спасибо. Это была программа «Нюансы» на телеканале Дождь. До скорой встречи