«На „массовом мероприятии“ нас было пятеро – три омоновца и мама с ребенком»: актриса Мария Шалаева о задержании 15-летнего сына и репрессиях против артистов

А теперь я представляю свою сегодняшнюю гостью, это актриса Мария Шалаева. Добрый день. Мария, спасибо огромное, что согласились поговорить со мной.

Добрый день.

У меня такой вопрос, с информационным поводом. Я видела, слышала и читала ваш рассказ о том, что ваш сын был задержан 31 января, собственно, по итогам акции протеста в поддержку Алексея Навального. Расскажите, если можно, чуть подробнее эту историю. Чем дело кончилось, во-первых, для начала.

Во-первых, изначально это не было итогом какой-то акции, потому что мы находились вдвоем на улице, абсолютно вокруг нас не было никаких людей, и вдруг мы проходя увидели количество автозаков. Но в этот день было сложно не напороться на какие-то эти машины, и мы увидели, что люди выскакивают в форме ОМОНа, и какой-то человек кричит: «Работайте туда». Мы замерли на месте и увидели, что они бегут в другой конец улицы, но мы, конечно, я как киношник и так далее, мы увидели, что достаточно какие-то жесткие задержания происходили, и мы начали снимать. Собственно говоря, все, что мы делали в этот момент, это мы стояли вдвоем с моим сыном-подростком и снимали эти задержания. Но так как автозаки были недалеко от нас, то мы видели, все это фиксировали и видели, в каком состоянии тащили людей и так далее.

И в какой-то момент просто сзади был такой толчок моего сына, он так и подскочил. И подошли, то есть, если говорить о массовом мероприятии, нас было пятеро, три омоновца и мама с ребенком. Они ему говорят: «Ты что тут снимаешь», я говорю: «Подождите, осторожно, пожалуйста, мы просто стоим, мы ничего не нарушаем. Это ребенок, я его мама». Я говорю: «Это подросток, ему 15 лет». В этот момент они без объяснений, ничего, они тут же его скрутили, заломали ему руки, он от каждого получил дубинкой по ногам. Это такой как бы шок для родителя и для мамы, когда твоего ребенка так «винтят», я стала спрашивать: «За что вы задерживаете его?» «За что вы его задерживаете?». Я не получила ответа, я бросилась за ними. Его представили как преступника, не знаю что, раздвинь ноги, обшмонали, запихнули в автозак. Я пыталась попасть, я говорю: «Подождите секунду, я нахожусь со своим ребенком, я хочу быть рядом с ним, я не могу его оставить в этой ситуации». Но меня грубо оттолкнули, и дальше прямо оттолкнули, оттолкнули там метров на 30-40, чтобы я как бы не имела никакого доступа.

Собственно говоря, я уже поняла, что попасть я к нему не могу, его «свинтили», что делать, непонятно. Я стала выяснять, куда его везут, собственно говоря, на что я тоже не получила ответа, ни за что задержали, ни куда его везут. И это было самое страшное, потому что этот автозак еще стоял, наверное, часа полтора, уже о том, что Нестор насмотрелся там, это вообще как бы отдельная тема. И, собственно говоря, я очень долго, пока я не позвонила друзьям, они мне дали телефон, контакты «ОВД-Инфо», я написала туда, сообщила о нем, и он мне скинул геолокацию в какой-то момент, что он в ОВД Хамовники. Я, собственно говоря, простояв два часа на улице, поехала за ним, там их еще держали часа полтора, не выводили и не сразу передали ему воду, сказав, что его там нет. Я ему говорю: «Как, мне говорят, что тебя там нет». Он говорит: «Нет, я здесь», скидывает геолокацию. В результате я передавала эту воду, которую отвинчивали, нюхали, как будто я передаю зажигательную смесь. Вообще, все, что произошло, это, конечно, вот такая какая-то непонятная ситуация, и как-то сложно в это поверить даже.

Скажите, Мария, а чем дело кончилось? Его в итоге отпустили, составили, очевидно, протокол? И вас, наверное, обвинили в том, что вы недостойный родитель и тоже составили протокол? Такая практика в таких случаях.