Чего желают украинцы россиянам на Новый год, будет ли "война" главным словом в 2015 или останется в старом году

Макеева: Окидывая взглядом все произошедшее в этом году, как вы думаете, вы бы уехали, если бы Крым наш был, но при этом оставалась бы возможность работать в том же качестве и работать вообще?

Тимченко: Я бы, наверное, не уехала, потому что мы уехали не для того, чтобы уехать, а для того, чтобы работать. К сожалению, возможностей работать в России для нас оказалось слишком мало, поэтому мы уехали в другую страну для того, чтобы работать.

Макеева: Если говорить о прогнозах, о том, что на некотором расстоянии, возможно, так живее видится, четче. Как вы считаете, что с российскими СМИ в этом году произошло?

Тимченко: Я бы это называла словом «катастрофа» по-хорошему, но не хочу выступать Кассандрой. В общем, то, что произошло с российскими СМИ, я бы так сказала, их почти что не стало, они стали исчезающим видом, потому что то, что постоянно вещает с экранов федеральных каналов, с экранов телевизоров, СМИ назвать нельзя. СМИ осталось критически мало.

Макеева: Марианна Максимовская, объясняя свой уход в пиар, сказала, что в России больше невозможно заниматься журналистикой фактов. Согласны ли вы с этим? Можно сказать так, что СМИ умерли, отдельные биотоки в некоторых местах – это остаточное явление, нежели признаки жизни. Это одна точка зрения. А другая точка зрения, что произошло некоторое качественное изменение, что СМИ заняты другими задачами, вопрос: хорошо – плохо уже за рамками этой темы. Вы к какой версии склоняетесь больше?

Тимченко: Я склоняюсь к первой версии, потому что я не знаю других задач у СМИ кроме как информировать людей о том, что происходит. На самом деле я склоняюсь к той точке зрения, что те оставшиеся СМИ, которые действительно занимаются журналистикой факта, поставлены почти в невыносимые условия. И все, кто до сих пор старается работать в России, им огромное почтение и уважение, как говорят в интернете, лучик поддержки. А то, что касается, что люди занялись чем-то другим, это да, правда, они занялись чем-то другим, но это уже не СМИ. А потом выход на новый уровень качества никогда не означает понижение качества до плинтуса.

Макеева: Галина, я сегодня задаю вопрос по поводу слова, которое претендует на слово года. У вас есть возможность свой вариант предложить.

Тимченко: Я шла домой, и первое, что всплыло в подсознании, было слово «блокировка», но потом я подумала, что это очень узкий сегмент того, что происходит. Для меня слово года – это слово «запрет». Количество запретов, которые пришли в нашу жизнь, неисчислимо – и законодательных запретов, и юридических, и фактических запретов. Начиная от запрета на профессию, заканчивая запретом на то, чтобы быть самим собой или быть другим или придерживаться другого мнения. Нам теперь запрещено де-факто придерживаться другого мнения. То есть запрет на высказывание собственного мнения. Опять же мы не говорим о тех небольших островках, на котором я сейчас, где это можно еще или где люди пытаются этому противостоять. А запреты законодательные, тут можно перечислять, список неисчислим, от запрета говорить об акции, которая еще даже не должна быть согласована, до запрета петь песни перед тем, кому ты хочешь эти песни спеть.