Донецкий губернатор Кихтенко о том, откуда на Донбассе «Грады», «Ураганы» и «Буратино», и о крепкой мужской дружбе с сибиряками и москвичами

В районе Дебальцево силы «ДНР» пытаются окружить группировку украинских войск. На линии фронта оказались сразу несколько городов, в которых круглые сутки рвутся снаряды. Люди живут в подвалах, без воды, и боятся уезжать по опасной для жизни дороге. Наш корреспондент Тимур Олевский передаёт с места событий, что речь, по его оценке, идёт о гуманитарной катастрофе локального масштаба.

Именно с этим и приходится иметь дело новому донецкому губернатору Александру Кихтенко – он сам военный, украинский и советский генерал, учился и служил в Сибири, в Москве окончил факультет военной разведки академии имени Фрунзе. Надо полагать, что ни тогда, ни даже год назад Александр Кихтенко и представить себе не мог, что будет руководить регионом, охваченным войной.

Кихтенко: «Грады», «Ураганы», «Буратино», танки Т-90 – они в супермаркетах не продаются. Это оружие российского производства, которого на территории никогда не было. Сегодня оно присутствует, разведка это подтверждает, мы знаем координаты, где оно находится, и готовы к уничтожению ракетными ударами, но выполняем Минские соглашения на сегодняшний день.

Олевский: Разве они еще актуальны?

Кихтенко: До сих пор актуальны. И мы даем ответную стрельбу, если сегодня совершается нападение на украинскую сторону. Свое распоряжение верховный главнокомандующий Украины, президент Украины пока еще не отменял.

Олевский: Вам с кем легче работать: с президентом или с правительством?

Кихтенко: С президентом. Я – человек президента. Я бы не стал говорить, что какие-то конфликты. Мне было бы на много легче работать, если бы министры больше бывали здесь, в Донецком районе, видели ту ситуацию, которая есть наяву. Из Киева она смотрится немножко по-другому. Я всегда говорю: приезжайте к нам и будем на месте обсуждать ситуацию, которая сложилась. Я с каждым днем все больше и больше убеждаюсь, чем больше агрессии в отношении Украины, тем больше становится патриотов Украины. И люди сегодня абсолютно переосмысливают то, что было буквально 3-4 месяца назад. Если тогда говорили, что мы за «Новороссию», то сегодня об этом никто уже не говорит. Говорят, что мы хотим быть в единой неделимой Украине, и мы хотим, чтобы был мир на этой земле. Это основной месседж на сегодняшний день.

Олевский: А почему так происходит?

Кихтенко: Потому что часть людей уже поняла, что такое «ДНР», что за субъекты в этой республике. Ведь не секрет, что эти люди сегодня отжимают бизнес, забирают квартиры, дома, автомобили, устраивают самосуды. Сегодня человек, который вышел в Донецке на улицу, не может быть уверен в том, что он вернется назад. На территории, которая подконтрольна сегодня украинской власти, порядок. Здесь создаются нормальные условия жизни для людей, постепенно люди возвращаются к мирной жизни, и они видят разницу.

Олевский: А почему тогда в Мариуполе, на ваш взгляд, есть не так мало людей, которые уверены, что район восточный обстреливала Украина, даже когда они видят доказательства, что это не так, но они в это все равно хотят верить.

Кихтенко: Я ставлю самую высокую оценку российской пропаганде, которая умеет правильно вести свою работу. Она умеет на черное сказать белое.

Олевский: А как она работает? Как она доходит до этих людей?

Кихтенко: Они смотрят телевизор. Почему они смотрят телевизор? Потому что мы не ограничиваем сегодня людей, какой им телеканал смотреть. На сегодня мы – демократическая страна. Сегодня есть спутниковые антенны, интернет. Если это конкретный Мариуполь, то это почти полумиллионный город, здесь очень разные люди живут. Здесь люди есть довольно образованные. Поэтому они смотрят и оценивают свою ситуацию. Если сегодня состоялся только обстрел, а через 40 минут уже говорят, что стреляли со стороны старого Крыма – это именно российская пропаганда, российские каналы, а снаряды лежат в направлении точно, откуда выпустили – со стороны Новоазовска, Таганрога.

Мы сегодня тоже начинаем свою информационную войну. Я сегодня дал распоряжение показать схемки, откуда прилетели снаряды, четко это зафиксировать и показать людям, чтобы люди понимали, откуда это. Кроме этого, мы задержали корректировщика огня, который родом из Мариуполя, бывший работник ГАИ, уволился только недавно, в декабре-месяце, который корректировал стрельбу. И он дает сегодня показания того, откуда велся огонь. Сегодня 30 человек убитых, более 100 раненных, из них 17 тяжелых – это все на совести, к сожалению, братского народа.

Олевский: Вы же начинали служить в Советском Союзе. У вас, наверняка, остались сослуживцы в России. Вы с ними как-то обсуждали, когда началась война?

Кихтенко: Весь парадокс в том, что я и начинал свою войну и службу именно в России, я закончил Омское высшее командное общевойсковое училище имени Фрунзе, я хорошо знаю Сибирь и почувствовал на себе и сибирские крепкие морозы, и крепкую мужскую дружбу. Сибиряки – это особая каста людей, очень не похожих, в том числе, и на жителей Москвы. Хотя я к москвичам отношусь тоже с большим уважением, потому что 3 года учился в академии Фрунзе в Москве, заканчивал факультет военной разведки. У меня, конечно, осталось много друзей, и самые хорошие теплые воспоминания - той жизни и учебы в городе Москва. Конечно, мы общаемся. Люди, с которыми я общаюсь, довольно информированы, они знают, понимают эту ситуацию. Но никто не хочет сегодня воевать – это точно.

Олевский: Они вам объясняли, что происходит?

Кихтенко: Что тут объяснять, если я сам это все вижу и понимаю, что происходит. Сегодня идет агрессия в отношении независимого государства.

Олевский: У вас конфликтов нет с ними?

Кихтенко: Нет, абсолютно ни с одним у меня нет конфликта.

Олевский: Это означает, что после войны, возможно, и не будет конфликта между странами и ситуацию удастся пережить?

Кихтенко: Хотелось бы в это верить, но кровавые раны затягиваются очень долго. Если бы год назад мне кто-то сказал, что Россия будет воевать с Украиной, что российские солдаты будут убивать украинских и наоборот, я бы просто не поверил. Но на сегодняшний день, к сожалению, это есть. И это воздействие не очень хорошей пропаганды в отношении Украины. Я не воспринимаю этих слов, когда президент великой России говорит о том, что Украина – это недогосударство. Это очень неправильно.