Антикоррупционный комитет имени Сталина дал сбой. Депутат Рашкин нашел квартиру в Литве у гражданина Литвы

26/09/2014 - 01:39 (по МСК) Павел Лобков

Зачем Рашкину нужно было составлять список госслужащих, скрывающих недвижимость заграницей? Например, Туминас и Гартунг ничего не скрывали.

Лобков: Любовь, берете ли вы себе в союзники Валерия Рашкина?

Соболь: Что значит в «союзники»? Как человек, который инициирует проверку, пожалуйста – пусть это будет Рашкин, Иванов, Петров, Сидоров, кто угодно. Главное, чтобы он выполнял свои обязанности. Если он может поставить такой вопрос и инициировать его, и сейчас он инициирует его в публичной плоскости, то мы с удовольствием присоединимся. Публично мы все кейсы предлагали любому СМИ, берите, задавайте вопросы, инициируйте проверки, так и Рашкину можем предложить кучу кейсов для работы.

Лобков: А как вы считаете, этот закон, вот сегодня возникла такая коллизия, по которому даже директор государственного театра или Вячеслав Полунин в этом списке, вообще список дивный. Там Вячеслав Полунин, люди, которые когда-то зарабатывали огромные гонорары. Ну вот он директор цирка петербуржского на Фонтанке, он тоже должен был, оказывается, избавиться от зарубежной недвижимости. Как вы считаете, сам этот закон и список Рашкина - это свидетельство здоровой борьбы с коррупцией или все-таки чего-то другого? Мы прекрасно понимаем различия между сенатором и директором цирка.

Соболь: Надо сказать, что закон не запрещает владеть зарубежной недвижимостью. Закон говорит, что нельзя владеть иностранными финансовыми активами и инструментами, нельзя владеть зарубежной фирмой, акциями, счетами в иностранных банках. Если на фирму записана какая-то недвижимость, то это тоже является нарушением.

Лобков: Это же все делается, потому что мы законов тамошних иногда не знаем. Покупая себе квартиру в Болгарии, легче купить себе нотариальную фирму, которую любой нотариус вам сделает, эта фирма будет управляющей компанией, которой принадлежит эта квартира, фирма, юрлицо покупает эту квартиру. Де-факто там нет коррупции.

Соболь: Закон принят теми людьми, которые сейчас, мы видим, по факту его сами не соблюдают. Вчера Фонд борьбы с коррупцией опубликовал расследование в отношении депутата Клишаса, который владеет недвижимостью в Швейцарии, который сам инициировал эту борьбу с иностранцами, борьбу с иностранными агентами, инициировал закон о том, чтобы НКО признавали иностранными агентами и прочее. Мы смотрим и видим, что те люди, которые инициируют закон, они его нарушают и делают так, что все другие чиновники, которые его нарушают, никакие наказания не несут. Поэтому закон сейчас фактически не работает.

Лобков: Римас, вы были уличены в том, что владеете квартирой в Литве. Что бы вы ответили депутату Рашкину, к сожалению, он уехал, он сейчас в поезде и не может с нами связаться, почему вы оказались в его списке? И может ли художественный руководитель государственного театра иметь недвижимость за границей?

Туминас: Я бы посоветовал Рашкину ехать и ехать долго и долго поездом, все дальше и дальше от своих намерений, от своих мыслей. Может, проветрится его голова. У меня вызывает эту улыбку, потому что я декларировал имущество. Если отказаться от имущества, может, отказаться мне от детей и от жены? Я сообщу обязательно жене, что заставляют избавиться меня от квартиры, но я – гражданин Литвы, я 30 лет вел эту квартиру и живу, живет семья, жена, две дочки. Я думаю, что это невежество, недоразумение.

Лобков: Римас, извините, что я влезаю в вашу частную жизнь. А эта квартира оформлена на вас или на какую-то юридическую фирму, которую вы создали для управления этой недвижимостью?

Туминас: Нет. Мы совладельцы, жена и я, мы на равных правах на эту квартиру.

Лобков: Вы – художественный руководитель государственного театра, вас заставляют каждую весну заполнять декларации?

Туминас: Да, это я делаю.

Лобков: И вы внесли эту квартиру?

Туминас: Да, внес эту квартиру. Я-то жил где-то до 55 лет, пока я приехал сюда, где-то я жил. Я не купил, будучи в Москве.

Лобков: Вообще мы ваших гонораров не считаем. Может быть, вам платят огромные гонорары, и вы их заслуживаете вполне. Валерий, вас уличили, по-моему, в квартире в Швейцарии.

Гартунг: Что значит меня «уличили»? Меня уличили в том, что я, законопослушный гражданин, подавал вовремя декларацию и указал свое имущество, вернее не свое, а имущество жены. В чем меня уличил кто?

Лобков: По закону… Вы знаете закон, потому что вы наверняка за него голосовали.

Гартунг: Я за него не голосовал, но я его знаю.

Лобков: По этому закону депутат Государственной Думы или его семья вообще может иметь за границей недвижимость? Мы же знаем цены на недвижимость здесь, зачастую получается, что легче жене купить квартиру даже на зарплату, депутаты получают хорошо – 300-400 тысяч рублей в месяц, можно за несколько месяцев накопить, купить квартиру в Болгарии. Это дешевле, чем купить квартиру в Москве.

Гартунг: Во-первых, покупать недвижимость за рубежом не запрещено. Во-вторых, если вам позволяют доходы, то покупайте, пожалуйста. Декларируйте доходы, декларируйте расходы. Проблема может быть только в том случае, если ваше имущество, которое вы задекларировали, не соответствует вашим доходам. Вот это может быть предметом для служебного расследования. Но если вы декларируете доходы, достаточные для того, чтобы приобретать имущество, какие могут быть к вам вопросы?

Лобков: Вы – член комитета по этике. Вы посчитали, у вас совпадает?

Гартунг: Во-первых, это имущество моей жены. Во-вторых, доходы мои и моей супруги вполне соответствуют купленной недвижимости. Более того, я хочу сказать, что я депутат последние 15 лет, а опыт предпринимательский у нас с супругой совместный более 25 лет. И все эти годы мы очень хорошо зарабатывали, мы каждый год подаем декларации. Я сейчас могу озвучить доходы от бизнеса, которым я не управляю, которым сейчас управляет наш старший сын и супруга, порядка 60 миллионов в год. Это задекларированный доход, с которого уплачены все налоги. Так что какие могут быть вопросы к нашей семье? Их, кстати, никто никогда не задавал. Когда в первый раз в 1997 году я избирался в Государственную Думу, я также сообщал о своем имуществе, о своих доходах, я возглавлял крупный завод в Челябинске. Все знают, что я – небедный человек и моя семья.

Лобков: Римас, а в чем тогда мотивы этого списка Рашкина, в котором оказались столь неожиданные персонажи, где соседствует неизвестный миру сотрудник главного управления, «бункерного» управления, назовем его так, управления президента, депутат Валерий Гартунг, и вы, художественный руководитель Театра имени Вахтангова?

Туминас: Я бы сказал, что с человеком что-то случилось. Если анализировать как персонаж, то я бы сказал, что это комплекс недоверия к себе или же не состоялся, и падает имидж, и бедный, его можно пожалеть. Это же последние крики, это же вопль героя несостоявшегося. Такие есть люди – они интересны, но чаще всего жалко их.

Лобков: Какого вам персонажа напоминает, какую пьесу вам напоминает вся эта история?

Туминас: Есть у Шекспира много таких персонажей, даже скажем, Яго.

Лобков: Я думаю, что Валерию Рашкину должно это льстить, потому что Яго всегда играют очень хорошие артисты с очень хорошим психологическим рисунком.

Туминас: Да, и все хотят оправдать его, пожалеть. Зло же не живет в человеке, зло наследуется, как и конфликт, как и борьба, мы же в наследство это получаем. Если это наследство схватить, человек становится очень злым, что-то не удается.

Лобков: Любовь, вас не насторожило сейчас то, что вы услышали от Римаса, от Валерия, что все-таки в этом списке есть что-то, кроме желания огнем и мечом победить коррупцию в России?

Соболь: Мне как раз кажется, что этого желания там в принципе нет, потому что было бы желание, тогда коррупция побеждалась бы. А так как желания нет у наших депутатов, вот она и на таком же уровне остается или ухудшается даже с каждым годом. Желание, мне кажется, простое у депутата – это попасть в тренд, сейчас гонения на все иностранное, на иностранные сыры, молочную продукцию, все, что можно только придумать, журналы сейчас иностранные начали. Вот он и решил попасть в тренд, выделиться, сказать, что люди с иностранными активами.

Хотя я в этом списке вижу, что есть люди, которые действительно нарушают закон, которые владеют зарубежным активам, которые не соответствуют их доходам официальным. А есть и люди, которые случайно попали, которые являются формально госслужащими, но заслужили какую-то недвижимость.

Лобков: Я видел директора школы с одной четвертой квартиры во Франции, например, в этом списке.

Соболь: Я так понимаю, он взял все декларации, которые были опубликованы, увидел, что есть в декларациях, там публикуется информация о всей недвижимости. Увидел, что там есть зарубежная недвижимость, составил общий список и выдает это как свою авторскую находку. На самом деле эти все сведения есть, они публично открыты. Другое дело – проверить их, соответствует ли действительности и закону, будет ли он это делать, появятся ли последствия какие-то – это второй большой вопрос.

Лобков: Валерий, я смотрел ведомственную принадлежность тех людей, которые считаются нарушителями закона, теми, кто не задекларировал имущество. Я нашел там достаточно много людей из разных федеральных ведомств – это Росимущество, Росреестр. Там не было ни одного человека из Генпрокуратуры, из ФСО, из ФСБ, хотя один человек из главного управления, этого «бункерного» был, что меня поразила. Думаю: должны же быть ФСБэшники – нет ни одного. Должны же быть ФСО – нет ни одного. Должны же быть какие-то бизнесмены, Сенат там представлен хорошо, Госдума представлена хорошо. Меня это тоже сегодня немножко царапнуло. У вас есть какие-то версии относительного того, как мог появиться этот список Рашкина?

Гартунг: Павел, что имел в виду наш коллега Рашкин, мы узнаем на заседании комиссии по этике. Я – член комиссии по этике, поэтому я стараюсь обходить оценки того, что он сделал. В противном случае я не смогу голосовать, принимать участие в обсуждении этого вопроса на комиссии по этике, поэтому я обойдусь без оценок. Но я перед эфиром прочитал всю информацию о том, что же мой коллега Рашкин написал, какие списки опубликовал, и я сделал вывод о том, что в этом списке собраны данные из открытых источников.

Лобков: Да нет же. Там сотрудник «бункерного» управления, мы ни одной фамилии не знаем, кроме того, что у них начальник – генерал Царенко, и тот уже в отставке, а кто новый - не  знаем. Как он мог начальника департамента «бункерного» управления найти данные в открытой прессе? Это меня и зацепило.

Гартунг: Я не знаю. Например, наши данные все публикуются, это открытая информация, кроме той части декларации, в которой персональные данные, а все остальное открытое. Это все данные из открытых источников, причем он не утверждает, что эти все люди, которых он в списке привел, что они скрывают имущество или они нарушают закон. Он пытается сейчас как раз это опровергнуть, но как-то у него это не получается. Видимо, он пытается оправдать свое заявление на пленарном заседании, но пока не получается. Когда мы соберемся на комиссии по этике, мы послушаем, зададим вопросы, что же он имел в виду, о ком он говорил, когда он говорил о том, что в зале Государственной Думы сидят люди, которые набивают карманы и что-то такое говорил он.

Лобков: Ну набивают же некоторые.

Гартунг: Конечно, набивают, но тогда надо адреса, фамилии, явки.

Другие выпуски