ЛОБКОВ. Selfie, котики, еда и дети в Инстаграме - это свидетельства одиночества и страха смерти

Чуть ли не главной мировой новостью  на днях стало официальное признание слова selfie - самодельного автопортрета. Наконец-то лет через 6 русское «забацать лук», то есть запечатлеть себя любимого, обрело международный статус. Почему же в последние годы мы так полюбили себя, свои бесценные тела, свою пищу и своих домашних питомцев.

Луки бывают разные - например, явно предназначенные для предстоящего телесного контакта: девушка перед айфоном сгибается в фигуру, напоминающую двойную спираль ДНК и подсознательно намекает на репродуктивные способности.  Лифтолуки, пляжные луки, особое место занимают котики. Чем больше взаимное озлобление становится философией жизни, тем ласковее и нежнее фотки в инстаграмчиках.

Я знаю пару офисных стерв, которые просто засевают социальные сети кошачьими мордами. А еще бывают детки, обоями покрывающие утренний выпуск Фейсбука. На них заводят странички в контакте еще до рождения. Говорят, все это пошло из Японии, где фотоаппараты еще дешевле, а люди еще более разрознены. Но как предшественники это эпидемии – суши в России, тренд приобрел общенациональный характер. Если вокруг ненавидишь всех - начальника, страну, из которой нужно естественно валить, погоду, - выход один  - сконцентрироваться на собственном теле, пище на тарелке, и все это непременно тащить на общее обозрение, чтобы хотя бы создать иллюзию, что кому-то интересен.

Если бы изобретатели интернета знали, какими полотнами увешают их стены, они бы сожгли чертежи. Свободное общение превращается в зондирование социального статуса - перед новым годом вопрос «где ты будешь отдыхать?»- причем в устном варианте это должно звучать как «Аддыхааать»- воспринимается исключительно как «сколько ты получаешь»?  Любить себя надо беззаветно. Круче пилатеса может быть только камера сенсорной депривации – вселенная размером с чемодан.