Догхантер Вениамин Сухарев: «Травить бездомных собак – то же самое, что убирать снег на улице»

Козырев: Андрей, я знаю, что три года вы занимались попытками изменить каким-то образом систему. Скажи, на какой стадии вы вошли в этот процесс, почему вы – я имею в виду ты, Леонид Ярмольник и целый ряд людей, приняли решение что-то с ней сделать, и на какой стадии оставили ее, либо опустив руки, либо чего-то добившись?

Макаревич: Кроме Лени Ярмольника и меня там была еще Лена Камбурова, был Юрский, Женя Миронов и масса вообще уважаемых людей. И вообще нормальных людей, для которых вся эта история выглядит совершенно дикой. Мы бились с ЖКХ, мы пытались понять, куда уходили огромные деньги, которые выделялись на питомники и отлов бродячих животных и их содержание. Муниципальные питомники представляют из себя абсолютные концлагеря, где собаки медленно умирают мучительной смертью. Есть люди-сподвижники, которые на свои средства строят питомники, спасают этих несчастных животных. Таких людей немного, и они заслуживают уважения и преклонения.

Как ни странно, вместе с господином Мединским, который тогда был просто депутатом Государственной Думы и занимался этим же вопросом, мы готовили новый закон о защите животных, который был очень прилично написан, который дошел до второго чтения, насколько я помню. И тут окончился срок пребывания этих депутатов в Думе, последовали новые выборы. И я понял, что все надо начинать сначала, потому что появились какие-то товарищи из ЛДПР, которые стали двигать свои законы, собрали свою комиссию, и у меня опустились руки, скажу честно. Вообще не говоря о том, что какие-либо законы в нашей стране или не работают или работают очень плохо.

Что касается уничтожения бездомных животных, то такие волны происходили периодически, иногда префекты отдавали негласные команды, потому что они безграмотно полагали, что если этих собак перебить, то их и не будет. Они не понимали, что эта экологическая ниша не бывает пустой. И туда завтра придут другие бродячие собаки. А бродячих собак не будет тогда, когда люди перестанут выбрасывать щенков на улицы. Но это пока выше понимания нашего населения. Низшая стадия этого вопроса – это недоумки, поскольку общество быстро звереет и дичает, это люди, которым хочется поубивать живое, хочется пострелять в живое. Они бы с удовольствием в людей постреляли, но за это пока еще сажают. Поэтому в собак проще.

Козырев: Скажи, пожалуйста, в процессе того, как ты принимал участие в попытке разрешить эту проблему, ты же наверняка смотрел за тем, как это происходит в других странах. В Европе, насколько я понимаю, в разных странах на этот счет существует разный системный подход к вопросу. В Соединенных Штатах тоже они отличаются, насколько я знаю, от штата к штату. Но тем не менее, как справляются эти два континента с проблемой бездомных животных?

Макаревич: Начнем с того, что в цивилизованной Европе бездомных собак вообще нет. Там не встретишь бездомных собак, потому что все собаки там чипованные, то есть она мечена, зарегистрирована, и если эта собака окажется на улице, то ее хозяина вычислят в два счета, и его ждет тяжелое уголовное наказание плюс штраф. В Америке, как нам часто показывают по телевизору, есть специальная полицейская служба спасения животных, которая следит за тем, чтобы не происходило жестокого обращения с животными. И за это тоже очень строго наказывают. Нам пока это представить себе очень трудно, потому что в наше сознание это не укладывается, мы до этого еще не доросли, к сожалению.

Козырев: У нас же существует закон о наказании за жестокое обращение с животными. Я изучил спектр мнений на этот счет, практически все сходятся на том, что это закон абсолютно не применяющийся, не работающий, не сулящий сколько-нибудь существенного серьезного наказания, в частности, тем людям, которые берут на себя проявление собственной жестокости на бродячих животных.

Макаревич: Да, к сожалению, все это или ничем не кончается, или кончается каким-то штрафом. Один раз, по-моему, посадили какого-то идиота, который в окно выбросил свою живую собаку. Но если бы у нас только этот закон не работал – это было бы еще не так страшно. Это обычная история.

Козырев: Я сейчас после того, как мы поговорим, буду говорить с одним из представителей догхантеров, обычно они скрываются и категорически отказываются идти на контакт, их среда обитания – это специализированные форумы в интернете. Скажи, пожалуйста, одна из вещей, которая мне представляется – очевидно, скорее всего, у каждого из них есть какая-то глубинная давняя детская или подростковая травма, связана с тем, что, может быть, собака покусала, и они таким образом решили…?

Макаревич: Нет. Если помнишь, шпана в детстве очень любила кошке или  собаке к хвосту привязать консервную банку или кошку облить бензином и поджечь. Это бесы, которые в нас сидят, которые потом со временем у нормальных людей проходят. У людей дефективных это не уходит – это такая жажда садизма. Они сейчас будут рассказывать, что они очищают нашу планету от грязных, опасных и больных зверей. Это не тот способ. И надо лечить не болезнь, а надо лечить больного. А больные, к сожалению, это люди, которые этих собак сделали бездомными. Собаки из воздуха не берутся. Все собаки когда-то были домашними.

Козырев: Да, но пожелание того, что человечество в принципе в нашей стране может вообще стать лучше и благороднее, у меня обычно вызывает утопически удручающую реакцию. Мне кажется, что законодательно каким-то образом все-таки можно попытаться добиться того, чтобы упорядочить ситуацию. Скажи, за то время, как, например, в 90-е годы были люди, которые занимались отловом собак, стерилизацией и потом выпуском их обратно. Она действенна была? Я понимаю, что ее закрыли и по ней было расхищено огромное количество денег. По-моему, она действовала до 2008 года. Это положительно было или нет?

Макаревич: Совершенно верно. В идеале это было положительно, потому что это было придумано не с потолка – это лужковский проект был так называемый. Действительно, денег выделено было много. Разворовали большую часть. Какую-то часть животных стерилизовали и чипировали, и на непродолжительное время бездомных собак стало меньше. Целиком с этой проблемой, конечно, не справились.

Козырев: Понятно. Тупиковая какая-то ситуация. Попробуем поговорить с этими людьми. Спасибо большое.

Фото: РИА Новости