«Первый канал» без конкурента Путина: как Малахов стал для власти новым Парфеновым

Давайте наведем порядок в художественной литературе. Вот Санчо Панса — зачем он нужен в «Дон Кихоте»? Он там лишний, он отвлекает от главного героя, он надоел, давайте его уберем, но, поскольку совсем избавляться от него все-таки было бы слишком жестоко, давайте перенесем его в «Войну и мир». Там много томов, много персонажей, места хватит всем, и пускай Санчо Панса займет свое место рядом с Наташей Ростовой и Пьером Безуховым. Это же логично, нормально, да?

«Привет, Андрей»: как телегиганты воюют за Малахова

Не пугайтесь, я не сошел с ума. Я пересказываю реальную историю, просто поменяв в ней имена. Переход Андрея Малахова на «Россию-1» — это, действительно, как если бы Санчо Панса перешел в «Войну и мир». То есть вообразить такое можно, но очень трудно, это такая сказка Чуковского про котят, которые не хотят больше мяукать и решили теперь хрюкать.

«Би-би-си» называет причиной перехода Малахова его нежелание делать программы на политические темы, которые ему навязывает начальство в предвыборный год. Мы не знаем реальных подробностей этого сюжета, но политика в нем есть в любом случае, потому что главный ведущий федерального телеканала — сам по себе влиятельный политик, даже если он о политике не говорит.

Двадцать лет назад, когда Ельцин боролся с Зюгановым, за Ельцина агитировал Леонид Якубович, потому что в России тогда было два главных человека — один в Кремле и другой на «Поле чудес», и если бы Якубович не поддержал Ельцина, Ельцину было бы гораздо сложнее.

В нашей телецентричной стране ведущие уровня Малахова — это как силовые министры, и отставки этих министров нарушают политический баланс в стране гораздо сильнее, чем кадровые перестановки в правительстве. Мы видим классический выстрел в ногу, когда власть стреляет в саму себя. В положении Малахова технический переход с канала на канал невозможен, это не работает так, что вот — сегодня я на первой кнопке, а завтра на второй, разницы нет — есть, есть разница, она в каждом проценте доли и в каждой лампочке в павильоне. Слово «намоленный» плохое, но да — из намоленной студии и из намоленного эфирного времени Малахов переходит в какое-то нежилое пространство, которое, наверное, можно оживить, но это будет трудно и долго. А может быть, вообще невозможно.

Если действительно кто-то хотел, чтобы Малахов агитировал в своей программе за Путина, то это чистый идиотизм. Малахов и так агитировал за Путина все почти двадцать лет существования его программы, просто это была агитация не в привычном нам значении — Малахов не призывал голосовать и не ругал оппозицию, но он формировал поведенческие и этические стандарты для тех людей, которые уже благодаря этим стандартам становились поклонниками и сторонниками Путина. Малахов в реальном времени изобретал «дорогих россиян», формировал их вкусы и привычки, их систему ценностей. Вся эта обывательщина, над которой принято свысока посмеиваться, ханжество в сочетании с желанием подглядывать, наивный консерватизм — это именно то, что последовательно создавал Малахов, и это именно то, чем все эти годы пользовался и пользуется Путин.

«Он гораздо сильнее Киселева и Соловьева»: Станислав Белковский дает карьерные советы Андрею Малахову

Если в ситуации с Андреем Малаховым и есть какая-то логика, то это логика самоуничтожения системы. Система уже не понимает, насколько ценен и важен для нее Малахов, она относится к нему как к обыкновенному ведущему, которого можно уволить, перекупить, или не возражать, если его перекупают конкуренты. Система не в состоянии видеть, что Малахов и его ток-шоу — это полноценный общественный институт, одна из реальных опор и духовных скреп всей нынешней России.

Более того, вполне может быть, что именно поэтому у Малахова и начались проблемы — именно потому, что он опора и институт. Власть в России боится институтов, боится всего, что можно считать альтернативным источником стабильности, потому что источник стабильности сейчас в России может быть только один — Владимир Путин. Он же, между прочим, главная телезвезда. Почему бы не предположить, что звезду «Пусть говорят» с «Первого канала», даже не задумываясь об этом, выдавливает звезда «Прямой линии», «Недетского разговора» и фильма Оливера Стоуна? Президентская карьера Путина ведь и началась с победы сначала над Евгением Киселевым, потом над Сергеем Доренко, потом над Леонидом Парфеновым — власть на протяжении нескольких лет сознательно воевала с конкретным телевизионным форматом, видя в нем для себя опасность. Теперь дошли руки и до Малахова.

У оппозиционных публицистов есть такой штамп — система пошла вразнос. И вот сейчас мы видим, как на самом деле выглядит, когда система идет вразнос, и когда телевизионный человек, на котором в России держится вообще все, становится заложником то ли межканальной конкуренции, то ли политических интриг, то ли и того, и другого.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.