«Он похоронит себя в Счетной палате»: Олег Кашин о новом назначении Алексея Кудрина

Кашин и секс в большом городе: Путин на Крымском мосту, Кудрин в Счетной палате, а Беркова против борделей с куклами

И он его действительно вскоре получил, это назначение, и все действительно удивились, потому что — ну что такое нанотехнологии. Но, собственно, кроме шуточек на нанотехнологическую тему от той интриги ничего не осталось, Чубайс вросся в свое кресло в Роснано и, в общем, на этом политическая история Анатолия Чубайса закончилась. Вот этот вечный спор — кто кого красит, человек место или место человека, — он на самом деле не такой уж и неразрешимый, по крайней мере, в наших условиях. При всей неразвитости и фиктивности любых институтов, все равно любой харизматик или любой гений, будучи перемещенным на периферию, оказывается в конце концов — ну, не у разбитого корыта, конечно, но, по крайней мере, у руин своих амбиций, ну и наоборот, когда на место харизматика приходит кто-то невыразительный и несерьезный, то он почему-то очень быстро делается выразительным и серьезным. Да что далеко ходить, вспомните Путина.

Понятно, что о месте и человеке я сейчас заговорил в связи с Кудриным в Счетной палате, но это могло быть и в связи с епископом Тихоном, который на этой неделе стал митрополитом во Пскове, да и с кем угодно — в своей колонке о Кудрине я вспоминал Виктора Золотова и Вячеслава Володина, которые тоже красили свое место, но, когда им пришлось уйти — точнее, одному пришлось, а второй сам добился, — на менее престижные места, их яркость сразу померкла. Потому что в России место красит человека, именно так, а не наоборот.

Я не люблю и не умею делать политические прогнозы, но про Кудрина — это же даже не прогноз, это данность, он похоронит себя в Счетной палате, и единственная — и очень, конечно, маловероятная возможность спастись для него — это как можно скорее оттуда убежать. Но кто ж его отпустит. Можно, кстати, вспомнить Сергея Степашина, который в конце девяностых был таким более чем фаворитом, сделал безумно удачную карьеру вплоть до премьер-министра, а потом на много лет осел в Счетной палате и вышел из нее таким счастливым пенсионером, у которого на лице написаны все несбывшиеся в его жизни вещи. Это все очень драматично, конечно, и, честно говоря, никого не жалко.

О Кудрине — моя колонка для Репаблика.

Алексей Кудрин от своего нового назначения может ждать чего угодно, но до сих пор он был Кудриным, то есть первым на скамейке запасных и обладателем странной, но трогательной привилегии – раз в год приходить к Путину на прямую линию и намекать, что готов стать премьером. Теперь от этого придется отказаться, потому что его назначают Татьяной Голиковой, и никаких возможностей, чтобы сразу и окончательно доказать, что он не она, что он весомее и круче, у него просто нет. Весь запас энергии и таланта, который Кудрин копил шесть с половиной лет, ему придется потратить на то, чтобы придать своей новой должности сколько-нибудь заметный дополнительный вес, и, возможно, это вообще нерешаемая задача в том числе потому, что мешать ему будет вот это очевидное самоощущение – «я Кудрин».

Он Кудрин, и, конечно, он соберет вокруг себя в Счетной палате тех людей, которые были рядом с ним в Комитете гражданских инициатив, Центре стратегических разработок или около. Амбиции свиты всегда проще амбиций тех, кого свита окружает, и для любого клерка из КГИ или ЦСР статус аудитора или просто аппаратчика Счетной палаты – серьезный карьерный прорыв, заслуживающий того, чтобы как можно основательнее окопаться на новом месте. В этом смысле Счетная палата действительно станет новым центром силы, но это не та сила, которая способна сокрушать государственный монолит, а та, которая притягивает тихих приличных людей из социальной группы «системные либералы» к чиновничьим креслам и кабинетам. Получится что-то вроде потешного двора, когда амбициозный номенклатурный лидер, будучи окруженным этими тихими людьми, каждый день будет слышать от них, как он велик и неотразим, и он почувствует себя победителем гораздо быстрее, чем для этого возникнут хоть какие-то основания. Кудрин без должности – человек в активном поиске, и пространством поиска для него была в общем вся Россия. Кудрин при должности – царь офиса на Зубовской площади, и ничего больше. Полет окончен, поиск завершен, двери закрываются, и за этими дверями никогда не произойдет ничего интересного.