Кто виноват в порче «Ивана Грозного». Версия Олега Кашина

Среди шуток и фотожаб про Аркадия Бабченко дух этой недели, мне кажется, точнее всего выразила картинка «Иван Грозный убивает Аркадия Бабченко» — неделя началась с по-настоящему трагической новости из Третьяковской галереи, вандал испортил знаменитую картину Репина, она теперь на реставрации, в музеях вроде бы — так, по крайней мере, хочет Валентина Матвиенко, — должны запретить продажу водки, потому что вандал в Третьяковке пил в буфете водку, ну и снова стал актуальным вечный спор об Иване Грозном — и о нем как таковом, и о том, убивал он своего сына или нет.

В прошлом году, когда в Орле губернатор, уже бывший, Потомский ставил Ивану Грозному памятник, я об этом уже писал, есть высказывание Владимира Путина, что Иван Грозный, вероятно, не убивал сына и был оклеветан папским нунцием. Это дает основания подозревать, что самый высокопоставленный поклонник грозного царя — это как раз не Потомский, а сам Путин, и, конечно, велик соблазн связать атаку вандала на картину Репина вот с этими спорами об Иване Грозном — не было бы их, картина бы так и висела спокойно. По крайней мере, многие об этом говорят.

И это было бы даже убедительно, если бы музейный вандализм сам по себе не был такой вневременной темой. Самый громкий случай вандализма в наших музеях — это 1985 год, Эрмитаж, «Даная» Ре́мбрандта, и там-то точно ничего не спишешь ни на атмосферу ненависти, ни на общественные дискуссии — дискуссий о Данае в Советском Союзе, как мы понимаем, не было. Просто всегда есть люди, которых переклинит, и они берут нож или, как тогда в Эрмитаже, кислоту, и идут уничтожать шедевр.

И гораздо более интересным, чем исторические споры, мне кажется вопрос об ответственности музейного начальства за случившееся с картиной Репина. Вандалу не потребовалось даже ничего проносить в Третьяковку — все орудия нападения оказались там у него под рукой. Я об этом написал, и читатели меня так иронически спрашивают — а если бы он бил по картине огнетушителем, там ведь есть огнетушители — что, виноват был бы пожарный инспектор? Вообще-то да, конечно, был бы виноват пожарный инспектор, потому что рядом с такими ценностями — а картина Репина, конечно, бесценна, — исходить нужно из того, что источником опасности может быть вообще все, что угодно, и если музей не предусмотрел эту опасность, то виноват, конечно, музей. Я догадываюсь, что у директора Третьяковки Зельфиры Трегуловой, как у любого руководителя такого уровня, есть враги и недоброжелатели, готовые использовать любой повод, чтобы ей повредить, но это наша немножко кривая логика, с помощью которой всегда защищают чиновников после их провалов. Да, враги есть, но повод врагам даешь все равно ты сам, и если дал — тут уже неважно, Рогозин ты, Жаров или Трегулова. Атака на картину Репина — безусловный провал Зельфиры Трегуловой, и прятаться за общественную атмосферу в любом случае нехорошо. Об этом моя колонка для Republic.

Единственный факт, который есть в этом сюжете – повреждение картины, все остальное так или иначе – лирика, злоупотреблять которой было бы нечестно. Напал бы Подпорин на картину, если бы губернатор Потомский не поставил Ивану Грозному памятник и если бы православные и патриотические активисты не приучили общество к тому, что врываться на выставки и спектакли в порядке вещей? Душа вандала – потемки, и точного ответа не знает никто.

Но вопрос о вандале можно задать и иначе. Человек, испортивший тридцать лет назад «Данаю», пронес в Эрмитаж склянку с серной кислотой. Вандал, повредивший картину Репина, ничего с собой не приносил. Орудие нападения стояло прямо перед картиной – массивные металлические столбики, к которым привязана веревка, ограждающая висящую картину от приближения вплотную. Непосредственные повреждения картине Репину нанесло стекло, которым была закрыта картина. Подпорин разбил стекло ограждающим столбиком, осколки порезали картину. И, собственно, вопрос. Смог бы вандал испортить шедевр Репина, если бы перед этим шедевром не были поставлены металлические столбики? Смог бы он повредить картину, если бы она была закрыта не обычным, а вандалоустойчивым стеклом? И, наконец, кто отвечает за установку этих столбиков и стекол – православный активист Энтео, бывший губернатор Потомский, царь Иван Грозный, сын его Иван или директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова? Вообще-то директор, все вопросы к ней. Ее поставили беречь национальное достояние, она не сберегла, а виновата атмосфера ненависти.