Игра в преемника: как в окружении Путина идет борьба за статус фаворита и почему она бессмысленна

В газетах опять появляются рейтинги преемников Владимира Путина, это такая вечнозеленая тема, на которую всегда приятно рассуждать, интересная игра — найти будущего президента среди нынешних тонкошеих вождей вокруг Путина.

Сейчас об этом немодно говорить и думать, но я не вижу оснований хоронить Дмитрия Медведева, но сама по себе конструкция с преемником — это какой-то, извините, карго-культ, подразумевающий непонятно на каком основании слепое повторение той модели смены первого лица, которая была восемнадцать лет назад. То, что у нас называется операция «Преемник» — это был ситуативный и очень рискованный шаг, связанный с множеством конкретных исторических обстоятельств, от фактической недееспособности тогдашнего президента до бунта региональных элит, готовых перехватить власть на федеральном уровне. И главное — тогда никому не приходило в голову говорить или думать, что Ельцин — это Россия. Извините за эту ссылку на Володина, но «Путин — это Россия» — а так однажды сказал Володин, — гораздо более глубокая и трагическая формула, чем то, что имелось в виду. Путин слишком замкнул на себя все в государстве, он был первым лицом, а стал единственным, а у единственных преемников не бывает, они уходят, обрушивая все. То, что именно так будет и у нас — по-моему, это гораздо более вероятное будущее, чем назначенный Путиным преемник. 

До сих пор невозможно оценить, до какой степени рокировка 2011 года дискредитировала «преемническую» схему — теперь, если Путин вдруг объявит, что он уходит, оставляя вместо себя нового человека, ему просто никто не поверит. Наученные медведевским опытом царедворцы продолжат вести себя исходя из того, что первым лицом остается Путин даже вне зависимости от того, станет ли он премьером, как в 2008 году, или, удалившись в какую-нибудь из своих резиденций, сядет за мемуары. Опыт прошлой рокировки исключает самостоятельность преемника вне зависимости от того, что он будет делать — люди ведь помнят, как все было при Медведеве и чем все кончилось; пожалуй, только суд над Путиным и посадка его в тюрьму убедит номенклатуру и общество, что все всерьез, но это ведь уже совсем фантастика. Еще один момент, о котором в нашей культуре говорить считается неприличным, но все же — очевидно, что операция «Преемник» возможна только при живом предыдущем президенте. В противном случае становится неважным, кто там кому и что обещал.

Когда сейчас кого-то из российских чиновников называют преемником Путина, это должно звучать как ругательство, как проклятие — речь в любом случае не идет о новом Путине в другой телесной оболочке, речь идет о соискании роли, в которой до сих пор со всеми обидными кличками от «Димона» до «айфончика» существует Дмитрий Медведев. Это буквально то, чего не пожелаешь и врагу.

Понятие хорошей новости за эти годы то ли обесценилось, то ли наоборот — не знаю, как правильно это сказать, но с некоторых пор хорошей новостью мы готовы считать что-то такое, что при нормальной жизни казалось бы чем-то таким же естественным, как воздух. Например, освобождение невиновного из тюрьмы — даже не досрочное, не с оправданием, а просто потому, что срок вышел, человек отбыл назначенное ему наказание. И вот такая хорошая новость — на свободу вышел Иван Непомнящих, подмосковный инженер, которого судили за удар зонтиком полицейского на митинге 6 мая 2012 года. Иван тогда был несовершеннолетним, и силовики терпеливо дождались, пока он вырастет, и арестовали его в 2015 году. Один из так называемых пострадавших от того зонтика, омоновец Гаврилов, пострадал еще раз уже на акции про «Димона», и его в связи с этим навещал председатель СПЧ Михаил Федотов. Так устроено наше зазеркалье, но когда человек выходит на свободу, мне кажется, это не имеет значения, свобода важнее, и я поздравляю Ивана Непомнящих с возвращением.