Зачем ЦБ остановил рубль

Центробанк с сегодняшнего дня меняет условия предоставления валюты банкам, что приведёт к замедлению роста курса рубля и к укреплению доллара. Об изменении условий валютного РЕПО Центральный банк объявил в пятницу. РЕПО, инструмент, с помощью которого Банк России последнее время влиял на курс рубля, – это вид сделки, при которой продаются ценные бумаги и одновременно заключается соглашение об их обратном выкупе по заранее оговорённой цене.

Как отмечают экономисты, опрошенные РБК, рубль уже чрезмерно укрепился — справедливым курсом рубля они называют 55–60 рублей за доллар. «Ведомости»указывают на то, что во второй половине марта трейдеры и аналитики стали говорить об отрыве курса от фундаментальных показателей, прежде всего, от котировок нефти Brent, с середины февраля снизившихся с уровня 62 доллара за баррель до 58. На прошлой неделе движение рынка стало приобретать панический характер: трейдеры рассказывали, что некоторые корпоративные клиенты, не выдержав, начали сбрасывать накопленную за осень и зиму валютную подушку. За неделю рубль укрепился на 11%, чего не бывало с 1998 года, отмечает Bloomberg.

Мария Макеева обсудила эту тему с Владимиром Рожанковским, директором аналитического департамента инвестиционной группы «Норд-Капитал». 

Макеева: Скажите, почему Центробанк не устраивает не то чтобы самоукрепление рубля, а, скорее, темп его укрепления? Почему есть опасения? Почему есть желание эти темпы сдержать?

Рожанковский: На самом деле такая волатильность не выгодна никому: ни простым обывателям, ни тем более бизнесу, потому что когда такие колебания происходят, то трудно поддерживать какие-то ориентиры, в том числе и по обязательным бюджетным  платежам, по выплатам, по платежам по внешнеэкономической деятельности. Действительно, валюты себя так раньше не вели. Вот я на рынке уже 20 лет, и то, что происходит в последние годы — это что-то, конечно, уму непостижимое. Тот же евро, который упал почти на 20% меньше чем за полгода. Такого не было. Конечно, был паритет, но это все в течение длительных лет, большим длительным циклом отыгрывалось. Сейчас валюты ведут себя в большей степени так, как себя ведут акции на фондовом рынке.

Но от этого никому, конечно, радости нет. Одно дело — профессионал играет на фондовом рынке, который знает новости, знает, какие сигналы торговые откуда ждать. А другое дело — простой обыватель, который ничего не может понять, которому нужно покупать либо автомобиль, либо путевку какую-нибудь, к примеру, в Турцию или в Египет. Он подлавливает вот эти укрепления рубля, чтобы купить ее по более выгодному курсу, и потом рвет на себе волосы, что вот, не успел. Я считаю, что это какая-то истерия, которая постигла уже практически все общество. Самые модные темы…уже перестали говорить о каких-то там звездах теле-шоу-бизнеса, рейтинг программы «Голос» на Первом канале снизился, потому что люди весь день только говорят о том что происходит с рублем. Вот такая ситуация.

Макеева: Точно так же, если говорить об обывателе, то довольно сложно объяснить, почему нужно сдерживать укрепление рубля, хотя, казалось бы, это такое позитивное словосочетание «укрепление рубля». Поди что плохо, когда рубль в цене растет. Тем не менее, Центробанк этим занимается. Как вы считаете, то, что все равно продолжает ЦБ влиять на баланс валюты на рынке, что это не вполне свободное плавание: с одной стороны, регулятор объявляет, что отпускает курс, то есть не скупает рубли на рынке за валютные резервы, а с другой стороны — дает выгодные кредиты в долларах и, тем самым, все-таки влияет на баланс валюты на рынке. Вот это ручное управление, которое продолжается, насколько оно полезно для экономики вообще? Будут ли какие-то побочные эффекты? Грозит ли этими эффектами ситуация?

Рожанковский: Понимаете, я рискну сказать некую непопулярную мысль о том, что вообще идея отпустить рубль в свободное плавание на пике кризиса — и геополитического, и нефтяного — это был, конечно, очень рискованный маневр. И он показал, что последствия могут быть непрогнозируемыми. Ситуация такая, что валюты развивающихся рынков сейчас в любом случае находятся под контролем их Центробанков. Это относится практически ко всем банкам группы стран БРИКС, например, к Турции и к другим странам. Сейчас, к сожалению, время такое, что полностью давать полный вперед и отдать швартовые — это очень рискованно. Потому что огромная масса спекулятивного капитала перемещается из классических рынков — из фондовых и долговых — на наши любимые валютные. И она вызывает очень серьезные волны на этом рынке.

Поэтому Центробанк, на мой взгляд, я не думаю, что он делает что-то такое предосудительное. Есть просто разные методы, каким образом влиять на курсообразование. На мой взгляд, самый худший, конечно, способ, я надеюсь, что до этого дело не дойдет — это рестриктивные действия на ограничения трансграничного перемещения капиталов. Этого не было сделано, и тут я снимаю шляпу. На самом деле это очень важно, что Центробанк поставил линию разграничения между тем, что можно, и тем, что нельзя. Но ставки — да, я согласен, что механизмом репо Центробанк уже достаточно давно регулирует немножечко ценообразование.

Понимаете, в чем дело, Центробанк как он бы ни говорил, что он независим, что он сам по себе, естественно, он обслуживает интересы федерального бюджета. Если федеральный бюджет сверстан при одном курсе рубля, и он рассчитывает на определенный уровень дохода от того же экспорта, и затем этот уровень дохода выглядит недостижимым по причине этого укрепления — значит, Центробанк получает сигнал на то, чтобы делать некое ослабление. Слишком сильное ослабление — это означает ухудшение платежеспособного спроса, что тоже плохо. Поэтому есть некие приемлемые границы. Я думаю, что для Центробанка уровень 50 является именно этим пороговым уровнем, ниже которого он будет сопротивляться укреплению рубля.

Макеева: Насколько вероятно, что Центробанк уже в ближайшее время досрочно снизит ключевую ставку? Насколько вероятно, что это произойдет 30 апреля? Насколько ставка может быть снижена? И как вы считаете, что тогда будет с рублем?

Рожанковский: Я ожидаю, что ставка будет продолжать снижаться, поскольку Центробанк испытывает серьезное давление со стороны реального сектора, со стороны правительство на то, чтобы сделать деньги более доступными. Тем более, накануне сезона посевной. Это очень важно для России. И поэтому я ожидаю, что на следующем заседании Центробанк действительно понизит ставку, она будет понижена на 1-1,5 процентных пункта. Риторика будет такова, что… Центробанк, по-видимому, будет говорить о том, что до конца года инфляция будет снижаться. Это мнение Центробанка, которое, я ожидаю, что будет высказано и будет сопутствовать этому пресс-релизу. Поскольку инфляция будет снижаться, как ожидает Центробанк, то можно будет ожидать дальнейшее снижение ставок.

Но у нас дифференциал между ставками с остальным миром, конечно, просто невероятный. Если брать, что средняя ставка по миру где-то 0,75, то наша ставка базовая, она чуть ли не в 15-20 раз больше. Поэтому, естественно, сюда притекают горячие деньги, так называемый carry trade вовсю цветет. И это не очень выгодные деньги, потому что они быстро приходят и быстро уходят. Я думаю, что для ЦБ эти горячие деньги — это, скорее, головная боль.

Макеева: Не могу не спросить вашего прогноза относительно дальнейшего курса в среднесрочной, может быть, уже перспективе. Сколько будет стоить валюта? На сколько рубль может упасть или укрепиться в ближайшие недели: летом, осенью, к концу года? Как вы считаете, какая будет динамика?

Рожанковский: Я уже сказал, что для ЦБ, и это видно по его действиям, уровень 50 за доллар является сложным уровнем. И у меня есть подозрения, что это влияет серьезно на те параметры федерального бюджета, который был сверстан на этот год. Поэтому, видимо, Центробанк будет противиться укреплению выше 50-ти. Но каким образом он может это делать? Путем тех самых действий со ставками, которые мы сейчас обсуждали, либо непосредственно понижением учетной ставки на очередных заседаниях. Потому что основная причина укрепления рубля — это, все-таки я настаиваю на этом, это carry trade, это горячие деньги, которые приходят в Россию.

Поскольку общие геополитические риски сейчас снизились, нет уже такого ощущения как год назад, что отключат полностью от Visa, от Mastercard, потом от SWIFT отключат, потом чуть ли ни эмбарго будет вообще на российскую нефть. Сейчас немножечко, согласитесь, ситуация стала более спокойной. Во всяком случае, катастрофы, Армагеддона никто уже не ждет. Поэтому смельчаки постепенно заходят, и они, как правило, размещают деньги либо в российских долговых инструментах, таких, как облигации федерального займа, либо делают пул из банковских депозитов.

Поэтому я думаю, что уровень 50, он каким-то образом очерчен ЦБ, а уровень ослабления — он зависит от динамики нефти. Я, честно говоря, не ожидаю, что в этом году нефть будет дальше сильно падать, потому что геополитические конфликты: Йемен — фактор, Ливия, где продолжается гражданская война — все эти вещи, они противодействуют ожиданиям, например, нового объема экспорта, который выпустит на рынок Иран в связи с ослаблением санкций. Поэтому я оцениваю ситуацию на нефтяном рынке как, в общем-то, нейтральную. Мне кажется, что до конца года сорт brent будет в пределах между 52 и 57 долларов за баррель перемещаться, что будет благоприятно сказываться на внешних факторах, которые традиционно влияют на курс рубля.