Высланная из Узбекистана журналистка обратится в МИД

Однако уже в аэропорту начались проблемы. Россиянку отказались впустить в страну, пытались отвести в отделение милиции, а в ответ на требование пригласить российского консула позвали двух силовиков, которые посадили женщину в самолет, выдав ей акт об отказе во въезде на территорию Республики Узбекистан.

Подробности этой истории узнаем у самой Виктории. Она у нас сегодня в студии.

Кремер: Виктория, здравствуйте. Что случилось? Почему вас выслали из Узбекистана?

Ивлева: Это я хотела бы спросить у узбекских властей, потому что мне выдали вот такую бумажку с печатями, на которой написано: "Обладателю документа было отказано во въезде в Республику Узбекистан, так как закрыт въезд в Республику Узбекистан". Масло масляное, а Волка впадает в Каспийское море.

Кремер: У вас есть объяснение случившемуся?

Ивлева: У меня есть подозрение на объяснение. Я думаю, что это связано с моей журналистской деятельностью, потому что я не принадлежу ни к каким крайним исламистским течениям, я не занимаюсь политикой. Первый и последний раз я была в Узбекистане 5 лет назад, когда я делала большой проект в "Новой газете", который назывался "СССР - продукт после распада". Это было путешествие по всем бывшим республикам.

Кремер: Вам вообще часто приходилось бывать в Узбекистане?

Ивлева: Сейчас была вторая поездка. Это была единственная республика, в которой я не была даже в советские времена. Как-то так получилось. Я написала статью, которая называлась "Страна рыб" - о современном Узбекистане. Она не была политической, я просто рассказала о своих путешествиях по Узбекистану: как я собирала с детьми хлопок, как я ходила куда-то.

Мне сказали: "Давай ты не будешь журналисткой, а скажем, что ты писательница". Потому что писатель просто пишет, а журналист ходит, нос свой везде сует, и вопросы задает. И я была писательницей - повысили меня в статусе.

После это статьи никакой реакции не было. Не было никакого протеста со стороны узбекского посольства нашего - ничего не было. Ну, статья и статья. А потом, год назад, у нас была такая большая акция протеста у узбекского посольства в связи с действиями, которые узбекское Правительство предприняло против узбекского же фотографа Умиды Ахмедовой.

Кремер: А вы знали Умиду?

Ивлева: Да, я знаю Умиду уже достаточное количество лет. Даже если бы я ее не знала - это неважно.

Кремер: А почему вы за нее вступились? Что случилось?

Ивлева: Это была не только я. Я была организатором этого пикета. Мы за нее вступились, потому что Умида сделала фотоальбом о жизни Узбекистана, который назывался "Мужчины и женщины от рассвета до заката". Умида - документальный фотограф, она не занимается монтажами и прочим. Этот фотоальбом был признан "клеветническим" и Умиде грозил реальный срок. В результате, ей дали условное наказание.

Кремер: За что?

Ивлева: За клевету на узбекский народ. Оклеветала она его на своих фотографиях. У меня с собой есть один материал из "Новой газеты", где как раз есть несколько ее фотографий. "Новая газета" несколько раз подробно писала об этом деле. А потом мы решили организовать пикет. Его мы организовали у узбекского посольства, куда пришло много фотографов. Для нас это было абсолютно неприемлемо - в таких ситуациях понимаешь, насколько Россия является свободной страной, по сравнению с Узбекистаном. Мы были в узбекских халатах и тюбетейках, у нас были лозунги. У меня есть с собой один из них, на котором написано: "Узбекистан" Не уходи в средневековье!". Хотя это скоро и к России будет относится, в связи с нашими последними событиями.

Кремер: Вы только что сказали, что по сравнению с Узбекистаном, у нас свободная страна.

Ивлева: Конечно. Знаете, я когда обратно прилетела и наши пограничники увидели эту бумажку, они ее посмотрели с разных сторон и сказали: "Ничего себе! Они даже не пишут, по какой статье вас высылаю. Вот мы когда высылаем узбеков, пишем по какой статье".

Кремер: То есть, наши пограничники говорили об этом с завистью?

Ивлева: Нет, почему. Они сказали: "Ничего себе!"

Кремер: С восхищением?

Ивлева: Нет. Они очень удивились. То есть непонятно, почему мне запрещен въезд.

Кремер: Как вы собираетесь на это реагировать и что предпринимать?

Ивлева: Давайте я расскажу как это было: я подошла, подала паспорт. В компьютере что-то долго искал, со лба пот стирал, кепку снимал. Я говорю:

-Вам плохо?

-Нет, сейчас, подождите.

- Вам нехорошо? - я вижу, что что-то не то происходит.

- Сейчас, подождите. Пойдёмте со мной к начальству - вам начальство объяснит.

Кремер: А он при этом сидел за компьютером?

Ивлева: Да. Обычное дело пограничника.

Кремер: И, видимо, в компьютере напротив вашего имени была какая-то пометка.

Ивлева: Что-то было. Что - мы с вами же никогда не узнаем. Так вот, мы пошли к начальству: они меня заводят в некое помещение - такая как бы "кутузка", "обезьянник", но все покрашено стерильно белым - и говорят мне: "Сидите здесь". Я им ответила, что сидеть здесь не буду и попросила позвать российского консула. Они мне говорят: "Дырку ты от бублика получишь - не будет тебе никакого российского консула". Я попросила о возможности позвонить - я такой "мамонт", который не пользуется мобильным телефоном. Позвонить хотя бы тем людям, которые меня встречают, чтобы они не волновались. Ответили, что у них телефонов нет. Ну, я понимаю: страна не очень передовая, поэтому телефонов ни деревянных, ни надувных - никаких нет. Правда у одного их пограничников обнаружился мобильный, но это уже потом.

Далее был следующий диалог:

- Я никуда не пойду, вызывайте консула.

- Мы сейчас вообще вас тут закроем.

- Вы, может быть, конечно, меня и закроете, но вы подумайте, что за мной стоит Россия, а за вами - всего лишь Узбекистан.

- Идемте - мы вас отсюда выдворим.

- Я никуда не пойду.

Тогда они вызвали двух "мордоворотов", в пятнистой форме и с совершенно "стертыми" лицами. Они меня поволокли по коридору - я не шла, они просто волокли меня по коридору, уже, значит, на выход, на посадку.

Приволокли меня туда - там оказались те замечательные граждане, которые садились в самолет "Ташкент - Москва". Я попросила у кого-то мобильный телефон и позвонила встречавшим меня, а они уже позвонили в Москву и сказали, что со мной такое произошло.

Кремер: Что вы собираетесь предпринять?

Ивлева: Во-первых, Союз журналистов и комитет по защите гласности, в понедельник будут писать обращение в МИД, и я надеюсь, что там это дело не оставят без внимания и будет какая-то соответствующая нота узбекскому посольству.

Кремер: Спасибо. Мы желаем вам удачи.