Татьяна Москалькова: Прежде чем сцепиться с полицией, нужно понимать, насколько это оправдано

Татьяна Москалькова: Норма не новая. У нас сегодня в законодательстве, в законе о полиции, статья 30, в уголовном кодексе, в административном кодексе четко сказано о выполнении законных требований полицейского. Поэтому Верховный суд четко определяет, что явно незаконные требования полицейских и действия имеют право на законную защиту и противодействие. Что это? Это применение незаконных мер при допросах, вплоть до применения физической силы.

Ольга Писпанен: То есть если тебя в СИЗО избивают, ты в ответ тоже его можешь.

Павел Лобков: А потом в суде будут разбираться. А в суде у стороны полиции будет 8 свидетелей, а ты будешь один, потому что допрашивают без адвоката. Реально как вы это видите себе?

Москалькова: Реально вы абсолютно правильно ставите этот вопрос. Это очень оценочная категория, и гражданину нужно четко понимать, насколько его действия могут быть юридически потом оправданы. Поэтому, на мой взгляд, нужно выполнять действия и запускать весь механизм защиты.

Лобков: Гражданин в момент незаконных действий полиции находится в таком состоянии, что ему не до воспоминаний об уголовном кодексе, тем более о кодексе административном.

Писпанен: Даже если он помнит об этом кодексе, что изменится? Человека продолжают избивать и пускают по этапу.

Москалькова: Сегодня каждый обвиняемый-подозреваемый имеет право на встречу с защитником без ограничения во времени, и это очень активно действует.

Писпанен: Это не действует.

Москалькова: Нет, это действует. И много случаев, когда возбуждали уголовные дела, привлекали к уголовной ответственности и полицейских, и сотрудников правоохранительных органов.

Лобков: У нас сегодня выходной день, сегодня адвокатов не пускаем. Вывесили «Санитарный день».

Москалькова: Нет, нет такого.

Геннадий Гудков: Товарищи, не нападайте на мою уважаемую Татьяну Николаевну.

Москалькова: Спасибо большое, но мы за объективность. Сегодня гражданин имеет инструментарий, которым он может пользоваться. Нужно идти в суд, нужно обращаться к прокурору. Можно ли считать эту систему сегодня достаточно эффективной? Нет, я с вами соглашусь, что она не является достаточно эффективной, слишком неравные есть возможности. Но сегодня я хочу, чтобы вы сделали акцент на то, что явно незаконные действия полиции имеют право на защиту, чтобы мы не призывали к активному сопротивлению сотрудникам органов внутренних дел, которые выполняют свой долг.

Лобков: Я понимаю, что вы бережете честь мундиров.

Москалькова: Я берегу просто честь.

Лобков: С другой стороны, вот митинги, вот идет шеренга ОМОНовцев - они выдавливают людей. Это очень распространенная и часто встречающаяся практика. Они прижимают друг друга, и человек рефлекторно может броситься, может бросить что-то в них. В таких ситуациях правда не приходит в голову мысль об уголовном кодексе.

Москалькова: Наверное, для этого ваша передача, которая скажет, что это преступление.

Лобков: Наша задача рассказать новости. Если человек начинает кричать что-то, махать руками на сотрудников ОМОНа?

Москалькова: Не надо говорить о том, что он будет махать. В отношении него никто не возбудит уголовное дело. Но если он бросит камнем, если он будет применять спецсредства, в том числе баллончики.

Писпанен: Мне кажется, Геннадий Владимирович может поспорить с тем, что не возбудят уголовное дело, если ты ни в чем не виноват.

Гудков: Во-первых, я хочу сказать, что вообще-то Наталья Николаевна - классный юрист, она была заместителем начальника правового управления. И она нам рассказывает, как в нормальном государстве должно работать право. В этом отношении я ее полностью поддерживаю то, что она говорит. Это соответствует истине, но не соответствует нашей действительности, к сожалению. Ей в этом отношении сложнее критиковать МВД, поскольку это ее альма матер.

Москалькова: Я отлично знаю эту систему изнутри.

Лобков: В Верховном суде, видимо, другие представления о реальности.

Гудков: Пользуясь вашим эфиром, никому не порекомендую выполнять в полном объеме решения Верховного суда. Пусть оно останется как галочкой в структуре нашего правового государства. Галочка, что у нас это тоже есть.

Лобков: Как статья 54 Конституции.

Гудков: Да, как статья 54, как статья 25 - тайна переписки, почтовых и телефонных переговоров - и так далее. Все это у нас существует для галочки, чтобы мы на западе объяснили, что Россия - это правовое государство. Но для своих мы объяснили, что сотрудник полиции всегда прав. Если быть до конца честным, в нормальном государстве я не могу представить ситуацию, когда гражданин дает сдачи полицейскому, нарушающему закон. Этого не бывает.

Москалькова: Согласна.

Писпанен: Потому что в нормальной стране, по опросам населения, население доверяет и уважает свою полицию, правоохранительные органы, а не боится ее, как боятся в России.

Лобков: В нормальных странах это бывает. Как всем известно, недавно умер Родни Кинг, которого вытащили из машины и побили полицейские Лос-Анжелеса. Но это спровоцировало изменения в законодательстве, между прочим.

Гудков: Правда, но есть правда и другая. В США совсем недавно гражданин выиграл иск у полицейских, которые недодали ему пиццы. И они ему принесли извинения, выплатили компенсацию стократную.

Москалькова: В США полицейские безоговорочно средства и физической защиты, и оружия, если не выполняются элементарные требования полиции - выйти из машины, предъявить документы, руки на капот. Потому что иначе нельзя отстроить общество и установить порядок, в том числе и защиту потерпевших.

Писпанен: Я же как гражданин вовсе не против этого. Я готова подчиняться полиции, когда она действует в рамках закона. Но, к сожалению, очень часто происходит не так.

Москалькова: Постановление Верховного суда как раз и говорит о явных незаконных действиях. Я соглашусь с Геннадием - это очень оценочная категория, которую нужно еще понять и оценить. Конечно, любое рукоприкладство - это незаконные действия, которые имеют право на защиту.

Лобков: А были ли какие-то прецеденты, когда человек, избитый полицейскими, получал какую-то компенсацию? Не посмертное упоминание, как жертва полицейского произвола в Казани.

Гудков: Вы задаете странный вопрос. Вы мне напоминаете иностранные делегации, которые приезжали в Советский Союз и говорили: «А у вас нет судей-евреев и беспартийных». Тогда их вели к Якову Соломонову и говорили: «Вот этот судья - он еврей и беспартийный». Он был один на весь Советский Союз, к нему водили все делегации. Конечно, есть случаи, когда привлекали полицейских, безусловно. Конечно, есть и десятки тысяч случаев, когда полицейских не только не привлекали, но привлекали тех, кто жаловался на полицейских. Есть у нас все.

Москалькова: Сегодня правовой департамент имеет одной из функций - в судах, когда предъявляются иски граждан и организаций МВД за незаконные действия, выступать по этим процессам. Это тысячи исков, предъявляемых к МВД, в том числе на незаконное наложение ареста на имущество, на незаконный обыск, которые причинил ущерб и так далее. Я скажу, что МВД выплачивало очень серьезные суммы потерпевшим. У нас глава 18 уголовно-процессуального кодекса - реабилитация, которая предусматривает и возмещение морального вреда, и возмещение имущественного вреда. Есть специальная статья в законе о бюджете, и она полностью исчерпывается, потому что люди возмещают этот вред. В какой мере? Достаточно широко. Я очень хорошо помню, как наложили арест на алкогольную продукцию в Калининграде, а когда уголовное дело было прекращено, оказалось, что она была расхищена, уничтожена. Было взыскано в пользу этого предприятия миллионы долларов.

Лобков: Благодарю вас.