Сысоев о поимке Младича

Ратко Младич арестован и ждет депортации в Гаагу. Командующий армией боснийских сербов, скрывался от преследования с 2002 года хотя в международный розыск его объявили сразу после событий в Сребренице.

В июле 1995 года армия Ратко Младича заняла город Сребреница, за месяц там были убиты 8 тыс. боснийцев-мусульман — исключительно мальчиков и мужчин в возрасте от 10 до 65 лет. Международный трибунал требовал его выдачи у сербских властей. Но безрезультатно — Ратко Младич посещал футбольные матчи в Белграде, писал книги, устраивал литературные вечера.

Пропал генерал в 2002 году. Как утверждают спецслужбы Сербии, он скрывался в доме своего родственника в деревне Лазарево — это в 70 километрах от Белграда. Причем в отличие от Радована Караджича, которого поймали в 2008 году, внешность не менял и бороду не отращивал.

Встретятся Младич и Караджич в Гааге со дня на день. Сперва даже появилась информация о том, что самолет с генералом на борту уже вылетел в Гаагу. Затем сербские власти это опровергли и попросили подождать до конца недели.

Почему Ратко Младича поймали именно сейчас, рассказывает Геннадий Сысоев, международный обозреватель газеты "Коммерсантъ".

Фишман: По поводу этой неожиданной поимки Младича – действительно его искали и нашли? Или решили выдать? Это политическое решение, которое было принято сербским руководством? Или некая специальная операция, которая была проведена?

Сысоев: Я думаю, что точно может на этот вопрос ответить только сам президент Тадич, хотя я не уверен, что и он на 100% знает. Фактически Младича формально искали и ловили много лет, и у власти в этом время в Сербии сменилось несколько политиков. Если говорить о последних годах, то его действительно искали, официально было брошено 10 тысяч оперативников, полицейских. Но на самом деле некоторые факты говорят о том, что все-таки не слишком серьезно его искали. Об этом свидетельствует и то, что его видели в разных местах, и это не было предметом тут же пристального внимания, каких-то специальных операций. Поэтому я думаю, что все-таки усилия стали активнее в последнее время, потому что если бы сейчас, буквально еще в течение месяца, Сербия не арестовала и не выдала Младича Гаагскому трибуналу, у нее были бы серьезные проблемы, потому что в июне Европейский союз будет решать принципиальный вопрос, продолжает Сербия движение в сторону европейской интеграции или нет.

Макеева: Николя Саркози уже заявил, что теперь Сербия точно должна вступить в ЕС.

Фишман: Это немного напоминает – другие акценты и по-другому люди выглядят – Дюрренматта «Визит дамы», по которому был снят известный фильм с Валентином Гафтом. Где жизнь Валентина Гафта продают фактически задолжавшие жители города.

Макеева: Это и удивительно, и нет, что это в итоге один человек остался, один такой вопрос под названием «одна-единственная персона», и это открывает путь целой стране.

Фишман: Что с ним будет в Гааге?

Сысоев: Чтобы закончить предыдущую мысль, почему вы говорите – один человек остался. Я думаю, несмотря на то, что он не был ни президентом, ни главнокомандующим, все-таки это самое серьезное решение Белграда по выдаче. Я думаю, что она, может быть, даже серьезнее, чем в отношении Милошевича. Уж точно серьезнее, чем в отношении Караджича, который был арестован и выдан.

Макеева: Почему?

Сысоев: Потому что это были политики. А Младич – это генерал, который очень популярен в сербской армии, и сербская армия практически осталась нереформированной, во всяком случае, высший ее командный состав.

Фишман: Это те же люди, которые в 1995 году расстреливали?

Сысоев: Не расстреливали, но во всяком случае, многие из которых находились на командных позициях в югославской тогдашней народной армии, сейчас это армия Сербии. Так получилось – первые годы после свержения Милошевича армией командовал президент, тогдашний руководитель Югославии Коштуница, который фактически оставил и спецслужбы, и это. Поэтому, я думаю, что руководство Белграда, может быть, хотело и раньше выдать его, но оно находилось между молотом и наковальней. С одной стороны, желание быстрее ускорить процесс европейской интеграции и удовлетворить это требование Брюсселя и Вашингтона и других столиц. А с другой стороны, опасение, что это вызовет резкое противодействие армии. Поэтому Младич скрывался не только у своих родственников и в ресторанах и на стадионах. Большую часть он скрывался, очевидно, в казармах.

Макеева: Опасения эти не сняты, ведь армия действительно может возмутиться, нет?

Сысоев: Я думаю, что просто сейчас мы может только спекулировать на эту тему. Я думаю, что поскольку в последнее время было несколько таких крупных совещаний сербского Совбеза и высшего руководства было просто принято политическое решение, скажем так, официально озвученное как активизировать поимку, а на самом деле это означало, что откладывать больше нельзя.

Фишман: В Гааге тоже вопрос будут решать сейчас быстро, чтобы не повторилась история с Милошевичем.

Сысоев: Я думаю, что да. во-первых, в течение нескольких дней его должны выдать. Думаю, вопрос об этом не стоит, вопрос только, через сколько дней – через 2-3? Уже сказали, что максимум неделю. Я думаю, что это будет гораздо быстрее. Очевидно, через 2-3 дня генерал Младич окажется в Гааге. Там действительно не повторят, очевидно ошибок, как повторили с Милошевичем, когда процесс растянули на несколько лет. Во-первых, Младич по информации сегодняшней находится в достаточно серьезном положении, он серьезно болен – пережил инсульт и т.д., насколько он может выдержать физически. А с другой стороны, действительно по Младичу проще – у него фактически только два крупных эпизода. Это осада Сараево и Сребреница. У Милошевича все-таки было очень много эпизода – три просто темы есть. И он политическая фигура. Там они решили по максимуму. Это самые яркие эпизоды, которые, я думаю, суду будет легче доказать.