США готовят запасной аэродром на Марсе

Челнок добирался до Марса 8 месяцев. Во время посадки аппарата специалистам на Земле пришлось пережить «семь минут ужаса», как их назвали в NASA. В это время управление было полностью автоматическим, то есть руководить аппаратом с Земли  было невозможно. И если бы что-то не сработало, то вся операция полностью бы провалилась. Посадку Curiosity в прямом эфире транслировали на сайте американского аэрокосмического агентства и когда он наконец-то сел – это стало настоящим праздником.

Как это космическое достижение отразится на нас, землянах, обсудили с Андреем  Иониным, членом-корреспондентом Российской Академии космонавтики им. Циолковского.

Монгайт: Скажите, пожалуйста, в чем прорыв?

Ионин: Прорыв? Ну, я бы хотел сказать, что то, что мы видели на экране, радость этих людей, ну, во-первых, особенно во время Олимпиады, надо сказать, что радоваться успехам других – это вообще-то очень хорошее чувство. Конечно, лучше радоваться своим успехам, но радоваться за других тоже очень хорошо, и мы сейчас радуемся за американцев. Но я бы хотел вспомнить еще. Мне посчастливилось в свое время участвовать, принимать участие в запусках российских ракет «Энергия», «Буран». Я помню, я тоже был в ЦУПе, вот это было нечто очень похожее. Это ни с чем незабываемое чувство, это действительно так и происходит. Когда после завершения очень огромного, большого дела происходят такие события.

Что касается этого запуска очередного марсохода американского, который начнет свою работу или, уточню, уже начал свою работу, это, безусловно, очередная ступенька к тому, что человек осваивает Солнечную систему и ближайшую, может быть, наиболее пригодную для человечества планету – это Марс. Американцы шли к этому давно, то есть первый марсоход, совсем маленький, всего 10 кг, начал свое движение на Марсе 15 лет назад. Он проработал всего 3 месяца, хотя, правда, должен был проработать один, но проработал 3 месяца, провел большие исследования. Следующая пара близнецов «Спирит» и «Оппортьюнити» начала свою работу в 2004 году. Что удивительно, «Оппортьюнити» вместо 3-х месяцев и «Спирит»… Один проработал 5 лет, а другой работает до сих пор.

Казнин: Кто-то им помогает ведь, да?

Ионин: Да, можно предположить, если смотреть особенно американские блокбастеры, что кто-то там есть. С этой целью любопытства новый и послан. Та цель, которая обозначена, и та цель, которая понятна большей части и волнует очень практически всех людей на Земле - найти хоть какие-то признаки жизни на Марсе. Это обозначено основной публичной целью нового проекта.

Казнин: А ведь пилотируемая экспедиция на Марс, о которой сказал Барак Обама сегодня, к 30-му году, насколько вероятна? Или это действительно уже точно будет? И в связи с этим тогда: как Россия собирается участвовать в этой программе вообще?

Ионин: Я хотел бы сказать следующее. Чтобы человечество оказалось на Марсе, зачем оно туда полетит – это отдельный вопрос, предположим, мы решили, что мы должны там быть. Но на самом деле надо решить 2 задачи. Первая задача – это показать: сможет ли человек вообще долететь до Марса, как он там сможет выживать. Не секрет, и про это сейчас уже пишут специалисты, что вне магнитного поля Земли при воздействии космического излучения жесткого человеку будет трудно преодолеть эти 8 месяцев полета. Если не принять соответствующих мер, а, может быть, даже и те меры, которые мы сейчас понимаем предпринять, человек просто не долетит живым до Марса. Исходя из этого проект был оборудован специальным устройством, которое изменяло радиационное поле на всем этом участке полета, и, в принципе, это позволяет хоть как то подумать о том, построить систему защиты  для человека, который будет совершать этот полет. Потом надо понять: а что есть на Марсе? Вот мы знаем: на Луне находят воду. Надо найти в первую очередь воду, но не только для того, чтобы ее пить. Вода, если ее разложить на кислород и водород – это топливо, которое можно использовать, то есть это очень важно. Надо исследовать. То есть это некие ступеньки, если первый марсоход был 10 кг, следующая пара близнецов весила 180 кг, то этот уже 900 кг. Он уже такой размером 3х3х3, машинка довольно тяжелая будет путешествовать, планируется, что 2 года, но памятуя историю предыдущих американских проектов, я надеюсь, что он дождется, вот это любопытство, оно дождется, когда человек в 30-м или, может быть, в 35-м году полетит.

Монгайт: Официальная задача – найти жизнь на Марсе?

Ионин: Она не официальная, я бы сказал, она такая – публичная, которая понятна каждому.

Монгайт: Непубличные задачи какие?

Ионин: Решить те технические проблемы, понять - как же человек может в случае чего выживать на Марсе, то есть исследовать геологическую природу, желательно найти воду и еще решить такие задачи. Это первая часть. Техническая часть – как обеспечить возможное нахождение человека на Марсе, как он туда сможет долететь и как он там сможет выживать. Но на самом деле есть еще одна задача, которая скрыта от нас. Я начну чуть издалека. 61-й год, президент Джон Кеннеди, как вся Америка, пораженный успехами Советского Союза в космосе, объявляет о том, что американцы летят на Луну. Прошло 7 лет, американцы на Луне. Это было 50 лет назад. Президент Буш в 2004-м году объявляет, что американцы возвращаются на Луну. Прошло 7 лет, и президент Обама вынужден отменить эту лунную программу, потому что за 7 лет не сделано практически ничего. Причина в деньгах? Нет. Причина в технологиях? 50 лет прошло. Нет. Причина в людях. И то, что мы сейчас видим, нам нужно сформировать общество, команду технических специалистов, которые смогут осуществить этот проект. На самом деле, такой проект реализуют люди.

Монгайт: Некого отправлять на Луну, в чем проблема?

Ионин: Некому придумывать это все. И не случайно я и говорю, что человечество немножко забыло про космос, для него сейчас оно решает какие-то другие задачи, мы все это понимаем, что человечество отвернулось от каких-то крупных, масштабных проектов, типа полета на Луну, мы понимаем, что «фон Браун» – американская команда и команда Королева, они мечтали, что человек окажется на Марсе и в 80-м году. И, в принципе, может быть, я абсолютно не исключаю, что если бы жизнь сложилась немножко иначе, то человечество там бы оказалось, но человечество просто в определенный момент повернуло свой вектор развития, пошло в другую сторону. Сейчас мы понимаем, что либо мы это сделаем и человечество окажется на других планетах, реализует, может быть, какую-то задумку высшего разума и начнет расселение в космосе, и немаловажно - решит ту проблему, которую мы все понимаем, создаст некую дополнительную резервную точку, где человечество сможет сохраниться, потому что все мы понимаем, что по космическим меркам человечество висит на волоске, то есть одни астероид, абсолютно никем не управляемый, может все, что мы видим и наблюдаем, может как бы все стереть. И если все человечество считает, что оно высший разум, то оно должно позаботиться о сохранении того высшего разума и, положим, создать где-то плацдарм, Марс – наиболее подходящая для этого точка. Кстати, у китайцев есть проект отправки тысячи представителей своей национальности, конечно…

Монгайт: Про Луну забыли, решили сразу перенести все свои проекты на Марс?

Ионин: Нет, я не думаю, что забыли про Луну. Я скажу парадоксальную вещь: на самом деле не важно Луна или Марс, нужно найти такую задачу, которая воодушевит людей, которые будут ее реализовывать.

Монгайт: То есть надо найти нефть?

Ионин: Нет, не нефть. На самом деле технарей, вот этих людей, которых мы видели, которые так бурно радовались, их нефть абсолютно не интересует, для них интересны совсем другие задачи. Вы же понимаете, эти технологии, эти решения, тот же самый уникальный спуск, этот небесный кран, который они придумали, это же создается не за деньги, это чистый креатив, людям просто интересно решать сложнейшую техническую задачу, которую до них не решал никто, потому что к Марсу подлетают на очень большой скорости, посадить эти 900 кг, это сложнейшие технологические задачи, ее не решал никто, а они решили. Я бы им дал Нобелевскую премию, коллективу, потому что это уникальная техническая задача, очень сложная.