Спикер АТО Андрей Лысенко: мы не обстреливаем жилые кварталы в Донецке и Горловке

Лобков: Андрей, скажите, пожалуйста, чем вы объясняете невероятную эскалацию боевых действий на Украине и какую роль в этом мог сыграть обстрел мирного автобуса под Волновахой?

Лысенко: Дело в том, что активизация и интенсивность обстрелов обострилась неделю-полторы назад со стороны боевиков, и последние несколько дней стало понятно, что боевики не собираются приходить к соглашению, было принято решение, что Донецкий аэропорт, ту часть, которую боевики заняли в последнее время, освободить от них, провести операцию. И этим занимались вчерашние сутки, сегодня Донецкий аэропорт находится под контролем украинских военных, никто не атакует город Донецк, как об этом говорили вначале. Часть военных заняли свои позиции, для защитников аэропорта есть возможность получать и подкрепления, и боеприпасы, и все остальное.

Лобков: Зачем сражаться за Донецкий аэропорт, если от  него ничего не осталось? Это огромные потери и для украинской армии, и для тех ополченцев, которые его защищают. Это ведь не более, чем символ. Там уже ничего не осталось. Вам нужен Донецкий аэропорт как символ?

Лысенко: Нет, просто надо внимательно читать Минские соглашения. Там сказано, что на момент подписания протокола в сентябре, а потом и меморандума 19 сентября, вооруженные формирования украинских сил и незаконные вооруженные формирования пророссийских наемников должны остаться на той линии разделения, которая существует на момент подписания Минских соглашений. Как раз Донецкий аэропорт оказался на этой линии, на стороне Украины.

Потом в Минских соглашениях идет о том, что в случае перемирия, прекращения огня через определенное время, обе стороны должны отвести на 15 километров тяжелое вооружение калибром более 100 мм. Если боевики начнут отводить на 15 километров свои силы от Донецкого аэропорта, то это получится, что они зайдут аж за центр города, что им неинтересно. Поэтому боевики стараются выбить украинцев из Донецкого аэропорта, даже если на нем не останется ни одного кирпича – все равно это плацдарм для дальнейшего наступления. Поэтому аэропорт не является, как вы сказали, символом. Он уже стал символом, но имеет стратегическое значение для обеих сторон.

Лобков: Скажите, пожалуйста, не было ли катализатором всего этого обострения обстрел автобуса в Волновахе? И как вы относитесь к выводам миссии ОБСЕ о том, что выстрелы были со стороны севера, северо-востока, с той стороны, где по предположениям ополченцев располагаются позиции украинской армии, а вовсе не позиции тяжелой техники ополченцев?

Лысенко: Есть свидетели не только со стороны ОБСЕ и наших военнослужащих, есть свидетели, которые видели, как несколько установок Град со стороны Докучаевска выехали на позиции и обстреляли блокпост, на котором проходили автобусы из Донецка в Мариуполь и обратно. Вот как раз они попали под этот обстрел. Никаких особых военных формирований на этом посту не было, там было всего лишь несколько военнослужащих, которые осуществляли контроль. Террористы, делая обстрел этого блокпоста, надеялись уничтожить его, о чем быстро сообщили в интернете срезу после обстрела. А уже как стало известно, что они попали именно в автобус, они быстро откатились назад.

Это повторение случая с Боингом, когда сначала рассказывали, что подбили АН-26, который развозил продовольствие и боеприпасы нашим военным, а потом, когда узнали, что это МН-17 рейс малазийских авиалиний, обвинили украинскую сторону в этом. Почерк схожий, поэтому никаких сомнений не вызывает, что именно террористы, обстреляв из установок Град, подбили этот автобус, и жертвами стали 13 мирных жителей, которые возвращались в Донецк, которые еще верили как-то террористам. Теперь их семья уже точно не верят.

Лобков: Скажите, пожалуйста, одновременно с тем, как вооруженные силы обеих сторон стали сближаться и происходит бой и столкновение, Россия призвала к новому раунду переговоров. Почему сорвался предыдущий раунд? Почему 15-го числа не было встречи в Астане, 16 числа не было встречи в Минске? Возможно ли возобновление мирного диалога? Остаются ли у вас какие-то конфиденциальные контакты с представителями ДНР и ЛНР?

Лысенко: Если вы помните, была сначала встреча на уровне глав управлений внешнеполитических ведомств, потом была встреча министров иностранных дел в нормандском формате. И когда стало понятно, что министры иностранных дел не получили от главарей ДНР и ЛНР конкретных предложений по решению Минских соглашений, стало понятно, что нет необходимости встречаться, потому что предложений у боевиков нет. Минские соглашения выполнялись, боевики настаивают на этом, но опять же первыми открывают огонь. Мы надеемся, что следующий раунд переговоров, и он должен состояться как можно быстрее, должен быть конструктивным. И украинская сторона идет на то, чтобы этот конструктив привел к миру, а не к гибели людей.

Лобков: Какова ситуация, по вашим данным, сейчас в Донецке? Наши источники, с которыми мы сейчас говорили, говорят о том, что слышны выстрелы, разрывы, но непосредственно разрушений в городе они не видели. «Deutsche Welle» со ссылкой на свои источники говорит о том, что в городе есть разрушенные дома. И кто стреляет по Донецку?

Лысенко: Сейчас в Донецком аэропорту продолжается противостояние, которое идет несколько суток подряд. Каждый день мы вывозим оттуда наших раненных бойцов. К сожалению, есть погибшие ребята. Наши военнослужащие, у них нет интереса стрелять по беззащитному городу, поэтому накрываются только огневые позиции боевиков, из которых они открывают огонь. Это приблизительно прямая видимость: чуть ближе, чуть дальше. Боевики при этом используют жилые кварталы и обстреливают наши позиции Градами из жилых кварталов.

К сожалению, а, может быть, к счастью, мы не открываем по этим позициям огонь, чтобы не попасть по мирным кварталам. Боевики это понимают. Они обстреливают со своих позиций сначала аэропорт, а потом успешно теми же снарядами той же серии жилые кварталы, и об этом быстренько рассказывают, о том, что якобы это украинские военнослужащие стреляют по городу Донецку. У нас нет интереса обстреливать Донецк.

Лобков: А что касается Горловки, сегодня РИА «Новости» и НТВ сообщают о том, что Горловка подверглась массированному обстрелу, которая находилась под контролем лидеров ДНР, и есть многочисленные жертвы. Что вы можете сказать о Горловке?

Лысенко: Я не готов сказать по поводу жертв. Я точно знаю, что если наша артиллерия начинает работать, то она работает именно по разреженным точкам и скоплениям противника, но не как уж не по мирным кварталам.

Лобков: Горловка находится сейчас под контролем ДНР или под контролем украинских военных?

Лысенко: Я сейчас не готов сказать, оперативной информации по этому поводу у меня сейчас нет.

Лобков: Существуют ли планы отвоевать Горловку до того, как начнется новый раунд мирных переговоров? Существует ли у украинской стороны и у ДНР и ЛНР изменить те границы, которые объективным образом сложились в период перемирия?

Лысенко: Украинская сторона образцово выполняет те нормы минского соглашения, подпись под которыми есть официальная и российской стороны. Украинские военные не планируют атакующих действий, которые бы пересекали линию размежевания, о которой шла речь в Минских соглашениях. Поэтому темные бурные фантазии боевиков о том, что украинцы якобы собираются наступать – это ложь. Мы готовы решать этот конфликт только мирным путем. Вплоть до того, что мы согласны передать полномочия местным советам и провести выборы на сегодняшней оккупированной территории согласно украинскому законодательству. Люди сами себе выберут своих руководителей, им для этого не нужно оружие и Грады с танками.

Лобков: Там уже были некие выборы?

Лысенко: Это были не выборы, это была пародия на выборы, так выборы не проводятся. Тем более, они не признаны никем.

Лобков: Сегодня, судя по сообщениям новостей Донбасса, замечены самолеты Енакиево-Горловка в 13:06, которые вылетели из Харьковской области – это три пары штурмовиков, ориентировочное направление – Донецк. Работают ли сейчас военно-воздушные силы Украины по целям, которые находятся на территории, контролируемые правительством так называемой ДНР?

Лысенко: Военная авиация не работает по целям, потому что по Минским соглашениям мы не имеем права этого делать. Единственное, кто поднимается в воздух и пребывает в место столкновения – это наша санитарная авиация, которая вывозит наших бойцов из Донецкого аэропорта. Это максимум, на что мы идем. С воздуха по боевикам, а именно с самолетов огонь не ведется.

 Фото: ukrinform.ua