Сергей Алексашенко: приговор Навальному может нарушить экономику страны, теперь любого можно посадить за сделку купли-продажи

Алексашенко: Я не стал бы связывать то, что происходит на бирже, с долгосрочными последствиями приговора Навального.  Биржи реагируют на сиюминутные события в одну или другую сторону. Мне кажется, нужно говорить о том, что этот приговор означает для российской экономики. На самом деле, Алексей Навальный и Петр Офицеров были осуждены за то, что одна компания купила у другой компании продукцию и оплатила ее. Вот смысл приговора. Это означает, что любая сделка купли-продажи в России отныне может быть названа хищением, нанесением ущерба. Это ставит под угрозу не только крупные компании, но любой бизнес, который можно вести в России. Мне кажется, самым ярким свидетельством того, что этот приговор более чем серьезно будет воспринят в мире, явилось заявление представителя Европейского союза о том, что наличие верховенства права ставится под сомнение. Экономика не может существовать без опоры на закон, на суд. Мне кажется, что сегодняшний приговор разбивает основы российской экономики, российской правовой системы.

Белоголовцев: Михаил Прохоров, комментируя приговор, сказал, что огромное количество бизнесменов и юристов посмотрят на это, сделают выводы и, возможно, закончат занятия бизнесом, или попробуют сменить сферу деятельности. Согласны ли с таким утверждением? С вашей точки зрения, воспримут ли бизнесмены, не занимающиеся политикой, это как сигнал для себя, учитывая, что практически все говорят в первую очередь именно о политической подоплеке этого дела?

Алексашенко: Я думаю, что этот сигнал, безусловно,  будет воспринят бизнесменами в нашей стране, независимо от того, занимаются они политикой или не занимаются. Точно так же, как первый приговор Михаилу Ходорковскому открыл двери широкой охоте чиновников на бизнес, когда по всей стране развернулся рэкет, когда бизнес стали просто отбирать под теми или иными предлогами. Мне кажется, что второй приговор Ходорковскому был вынесен той же самой схеме. Так и здесь - украли весь лес, который был куплен. Это говорит о том, что на основании этого прецедента любая сделка может быть поставлена под сомнение, любой бизнесмен может получить срок, который будет отнюдь не условным. Как мы видим, статья выбрана специально такая, которая не попадает под экономическую амнистию.

Белоголовцев: Как раз об экономической амнистии. То, что ее принимают, и буквально через две недели выносят такой резонансный приговор – это попытка сгладить одно другим, или это просто событие, которое неправильно рассматривать в связке, амнистия – сама по себе, Навальный – сам по себе?

Алексашенко: Я бы рассматривал эти события как не связанные. С экономической амнистией, похоже, Владимира Путина просто загнали в угол. Все его советники, все его окружение посоветовали, что лучше соглашаться, чем сопротивляться. А приговор Алексею Навальному – это политический приговор, борьба с политическими противниками. Это есть содержание тоталитарного режима.

Белоголовцев: Насколько, с вашей точки зрения, реалистичен сценарий, по которому Навальному либо скостят срок на апелляции, либо переквалифицируют статью, например, чтобы он мог попасть под амнистию?

Алексашенко: Статью, насколько я понимаю, нельзя переквалифицировать. Могут уменьшить срок. Но вы понимаете, с точки зрения участия Алексея в выборах, там 1 года, даже 6 месяцев содержания под стражей будет достаточно, чтобы он не принимал участия в московских выборах. Любой приговор, включая условный, будет лишать его права на участие в выборах.