Путин, Обама и Кэмерон закрыли саммит G20, так и не договорившись по Сирии

На своей итоговой пресс-конференции Владимир Путин дипломатично заявил, что отношения с США остаются конструктивными, хотя и с множеством разногласий.

Одно из них – невыдача США Эдварда Сноудена.  Путин снова подчеркнул, что Россия много раз пыталась подписать договор с США о взаимной выдаче, однако американская сторона этого делать не стала.

Владимир Путин: Он оказался у нас случайно, так бы и просвистел транзитом куда-то в Латинскую Америку. Но ваши соотечествинники с присущим им обычным блеском всех так напугали, что он застрял на нашей территории. Ведь они могли поступить совершенно иначе: вот взяли же и посадили самолет президента Боливии без всяких истребителей, просто воздушное пространство закрыли. Так же могли поступить и со Сноуденом, если бы он летел на гражданском самолете. Ну и дальше понятно, что с ним произошло. Нет, надо было обязательно всех застращать, напугать, а у нас его оставить. На что они рассчитывали? На то, что в отстутсвии соглашения о выдаче мы пойдем на одностороннюю выдачу Сноудена? Он на нашей территории не совершал никаких преступлений.

Второе большое разногласие – Сирия. Путин не скрывал, что Россия своего мнения не изменит. И тут прозвучало громкое заявление: в случае военной операции Россия будет помогать Сирии. Имеется в виду гуманитарная помощь.

Мы спросили Путина в том числе о международных отношениях уже не в контексте сирийского вопроса, поскольку понятно, что теме Сирии было посвящено большинство вопросов на пресс-конференции. Мы спросили про отношения с Белоруссией и скандал, связанный с делом «Уралкалия», задержанием топ-менеджера «Уралкалия» и уголовным делом в отношении Сулеймана Керимова.

Желнов: Если мы себя часто сравниваем с Америкой, Западом, в этой ситуации сложно представить, если бы был где-то на стороне арестован гендиректор «Кока-Колы», что долго бы власти молчали и никак не реагировали. С чем связано такое затишье? Пока не было ни одного упоминания по «Уралкалию». Разговаривали ли вы с Лукашенко по этому вопросу, какая у него была реакция?

Владимир Путин: С Лукашенко я по этому вопросу не разговаривал, а это затишье связано с тем, что мы хотим проблему решить, а не загонять ее в тупик, что очень легко сделать, начиная шум и гам по этому вопросу. А проблема, конечно, должна решаться.

Параллельно с Путиным брифинги проводили главные действующие лица в вопросе Сирии: это Барак Обама, премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон и президент Франции Франсуа Олланд.  Обама заявил, что и не рассчитывал добиться согласия Путина на действия в Сирии,  а также сказал, что в ближайший вторник, 10 сентября, выступит с отдельным телеобращением. 

Мнение Совбеза ОНН, на который ссылаются противники военной операции, американский лидер уважает, но при этом «Совбез бездействует», подчеркнул он. Дэвид Кэмерон на итоговом брифинге заявил, что саммит G20 не сплотил страны. При этом надо понимать, что Великобритания лишь поддержит военное вторжение, но участвовать в нем не будет.  За отказ от участия ранее голосовал парламент страны. 

Президент Франции, выступивший в Петербурге, настроен жестче Великобритании. Он заявил, что «военный удар поможет ускорить поиск решения для выхода страны из кризиса».  При этом большинство стран Евросоюза, собственно, как и сам Евросоюз как организация, поддержат военную операцию только в случае одобрения Совбеза ОНН или НАТО. В основном же страны Евросоюза выступают за политическое решение.  Так, премьер Италии Энрико Летта по итогам саммита заявил, что глубоко разочарован тем, что участники саммита не пришли к единому мнению. Против военного вторжения резко выступают Индонезия, Бразилия, Китай.

Однако, несмотря на такой «раскол» G20, есть несколько традиций, которые остаются неизменными: приветствие глав государств-участниц саммита и фотосессия family foto, которая прошла в пятницу.