Протоиерей Дмитрий Смирнов: За такие преступления статья должна быть расстрельная

Лобков: Считаете ли вы, что ответ господина Нургалиева – адекватный?

Смирнов: Если рассматривать то, что Рашид Гумарович говорил - в отрыве от контекста этого круглого стола, то, понятно, что нет. Потому что он находится в таких условиях, ну просто невыносимых, потому что если б милиция к нам приезжала откуда-то из Финляндии или с Луны, а она черпается из нашего народа. А наш народ имеет сейчас только трех главных воспитателей: это Лолита Милявская, Ксения Собчак и Анфиса Чехова.

Лобков: Не встречал, чтобы эти три дамы делали бы то, что делали сотрудники ОВД «Дальний» в Казани.

Смирнов: Это разумеется. Но общий фон, в котором живет наша молодежь, с точки зрения морали и нравственности, он, как модно сейчас говорить, ниже плинтуса. И то, чем потчует наше родное телевидение нашу молодежь, даже вот эти фильмы, детективы - там, милиция, эта милиция, она все время пьет водку, она запугивает свидетелей, это все видят.

Арно: Странно, что телевизионные начальники сегодня не присутствовали на этой встрече.

Смирнов: Они были приглашены, но Константин не пришел, Эрнст, например, его не было. Но даже это ничего тут не изменилось, потому что наш русский гений Иван Андреевич Крылов, он сказал по этому поводу, что Васька слушает, да ест. Мы об этом говорим 20 лет, воз абсолютно ныне там. Потому что если просто ругать милицию, менять министров, это ничего не изменит, потому что в милицию приходят наши ребята молодые, они оказываются, и это звучало на круглом столе, в ужасающих условиях. Ситуация абсолютно стрессовая.

Лобков: Но они ведь туда идут. Значит, они понимают – зачем.

Смирнов: Я ежегодно читаю в этом университете, где проходил круглый стол, ну, такие обзорные лекции в рождественских чтениях, и вижу лица этих молодых ребят и девушек, ну, это прекрасные лица, но сама система их начинает перерождать потихоньку. И система превращается потихоньку в антисистему, то есть, милиция уже не защищает, а работает сама на себя.

Лобков: А куда эти прекрасные лица с ваших рождественских чтений деваются, они в ОВД идут, или, может быть, они сразу идут в аппарат МВД, или в следователей Генпрокуратуры?

Смирнов: Нет, это, конечно. Но самое крупное заведение учебное милиции, но вернее, всего МВД, там разные есть подразделения. Ну, и там, кстати, Нургалиев озвучил цифру, что в этом году более 300 офицеров просто жизнь отдали свою, например. То есть, не только есть такие вот держиморды.

Ко мне тоже приходит огромное количество жалоб, ну, как последняя надежда. Узнают, что есть в церкви такой отдел, и мы пытаемся что-то сделать. И зачастую это просто невозможно, потому что получаем также отписки, потому что, понятно, что министр не может на это лично реагировать.

Лобков: Как не может реагировать? В некоторых странах министры в отставку уходят после таких жалоб подтвержденных.

Смирнов: Наш министр тоже уйдет в отставку. Это принципиально не изменит. Почему-то, странно - все стрелы направлены на одну персону.

Лобков: Нет, не на одну. Есть татарский министр, есть его подчиненные, там целая цепочка.

Смирнов: Понимаете, у нас этих цепочек не только в Татарстане.

Лобков: Так а в чем ваша роль может заключаться? Это еще такой чувствительный вопрос, потому что большая часть, как я понимаю, из тех людей, которые в Татарстане в этом участвовали, они, как я понимаю, скорее относятся к исламу, то есть, в этой встрече должны были принимать участие и муфтии?

Смирнов: Да, муфтий был и был раввин, три из четырех основных религий наших русских, они присутствовали. Но, действительно, источником нравственности, вообще, - только религия народа. Других их не существует. Ну, есть еще общечеловеческая, - кто верует в деньги.

Лобков: Я исключаю, что эти люди по пятницам в мечеть ходили, а вы можете это исключить?

Смирнов: Понимаете, я по пятницам в мечеть не хожу, поэтому я могу только судить о тех моих друзьях, которые ходят в мечеть по пятницам.

Лобков: Я к тому, что религиозный человек возможно здесь просто не работает. Нужна еще одна реформа полицейской системы, и многие об этом говорят.

Смирнов: Понимаете, какое дело, если мы возьмем 40 кубов гнилого леса, мы можем этот лес реформировать сколько угодно, но мы из него ничего не построим, понимаете? У нас в стране сейчас молодежью, кроме вышеуказанных людей, практически никто не занимается.

Арно: Тогда другой вопрос: если есть указание сверху – научить полицейских человеколюбию, каким образом это будет осуществляться?

Смирнов: Нужно изменить духовно-нравственную атмосферу в стране, вот что нужно.

Лобков: Но и так в каждом СИЗО, практически при каждом полицейском участке построена часовня, рядом церкви с шаговой доступностью в России. В каждом квартале есть церковь.

Смирнов: Из тюрьмы приходят ребята ко мне и говорят: о замечательно, батюшка, мы слышали ваши диски, мы в тюрьме обратились к Богу, мы Бога благодарим за то, что мы там оказались и мы теперь встали на честный путь.

Чтобы изменить МВД, это огромная структура, 1,5 миллиона человек, чуть больше, понимаете? Вдруг мы сейчас поменяем министра и всех его замов и все сразу изменится? Да нет.

Лобков: А вы против того, чтобы менять министра сейчас?

Смирнов: Это не моя прерогатива. Я давно знаком с Рашидом Гумаровичем, он, конечно, обращался ко мне самой лучшей своей стороной, но мне он кажется прекрасным человеком. Но я тоже понимаю, ну а что он может сделать с полутора миллионами людей?

Лобков: Не может, пускай уходит в отставку, может, есть тот, кто умеет.

Смирнов: Да? У вас есть кандидатура?

Лобков: У меня есть, но назвать сейчас не могу, президенту бы назвал.

Смирнов: Я просто никогда об этом не думал. Может, если бы я и подумал часа 2, может быть, я бы и нашел, если бы поставлена была такая задача. Потому что у меня, конечно, обширный круг знакомых.

Но я хочу довести до вашего сведения, тех кто нас видит и слышит, что не в этом дело. Нужен, как принято говорить, системный подход. Наш народ и МВД – это сообщающие сосуды, как скелет и мышечный, так сказать…

Арно: Но вы так и не смогли объяснить, каким образом вы будете оказывать это положительное влияние?

Смирнов: Уже принято решение: мы введем в учебных заведениях милиции курс о духовно-нравственной жизни, чтобы человек, который проходит обучение, различал добро и зло.

Лобков: Это родители еще делают обычно.

Смирнов: Родители делают. Вернее, должны это делать. У меня своя школа, одиннадцатилетка, которую я создал 20 лет назад. Наибольшие трудности мы как учителя, воспитатели, священники, у нас с родителями. Они совершенно дезориентированы.

Лобков: У меня вопрос, может быть, он покажется вам циничным, - мы знаем, что эти господа полицейские применяли чрезвычайно изысканные, извращенные пытки к задержанным. На этой стадии когда человек находится, слово пастыря, мне кажется, уже должно быть заменено словом прокурора?

Смирнов: Нет, скорее всего, уже судьи. И расстрельная статья. Я, конечно, противник смертной казни, но статья должна быть такая. Это безусловно. Когда человек дошел до стадии садизма, работающий в правоохранительной и правоприменительной системе, это, как говорил наш незабвенный президент СССР: «Это нонсенс».

Лобков: Сегодня представитель воздушно-десантных войск заявил, что церковь предлагает оснастить десант надувными храмами, которые можно было бы десантировать, знаете ли вы что-нибудь об этом?

Смирнов: Церковь, понимаете, не может предлагать такие вещи, как не может церковь предложить изменить систему детских колясок или упаковку молока, это не церковь. Это священник, в силу того, что он любит с парашютом прыгать вместе с десантниками, даже за это Орден мужества получил, он… что в систему вооружений и подготовки десантников, так как мы, когда проводим учения, мы всегда разбиваем и палаточный храм, может быть, это будет удобнее, но это не церковь предлагает, а один единственный человек на земном шаре.