«Пока что я разрешаю Собянину делать неприятные вещи в моем городе»

Унылые подземные переходы отдадут на растерзание московским граффитчикам, с которыми раньше власти города нещадно боролись, вытесняя к железнодорожным путям и заводским корпусам. «Я нисколько не возражаю, чтобы вы занимались совместным художественным оформлением этих пространств, делали их чище, светлее и красивее», – сказал Собянин. Чем ответят сами мастера баллончиков с краской – мы спросили у гостя студии, post graffity художника и куратора Кирилл Кто.

Писпанен: Что значит «пост-граффити»?

Кто: Есть движение граффити, есть социальное граффити – послание любви или ненависти, есть субкультурное граффити – писание своего имени, широко распространенное во всем мире явление. Пост-граффити – это то, что существует, благодаря тому, что было граффити. Почти вся моя работа связана с комментированием, интерпретированием, легализацией, подстегиванием уличных авторов граффити, чтобы они становились более востребованными социально, либо наоборот, чтобы они были пуристами, носителями чистых, традиционных идей.

Лобков: Русский Бэнкси не появился пока?

Кто: Приемы Бэнкси есть у многих русских художников, просто это корпорация, у него десятки менеджеров.

Лобков: Если Собянин действительно даст вам подземные переходы, вы готовы там работать?

Кто: Пока что я позволяю Сергею делать очень неприятные вещи в моем городе. Некоторые вещи отвратительны, со сменой мэра не все стало лучше. Что-то стало резко хуже. Нам не то что предлагают поучаствовать, мы сами выступаем с предложениями на кратковременные проекты и с бизнесом, и с властью.

Лобков: Но они потом стирают то.

Кто: Из больших переходов – это тоннель возле центра современного искусства Винзавод. Как было сказано в заявлении Сергея Собянина, переходы и так отданы на растерзание уличным граффити-авторам, как раз в переходах творятся разные непотребства. До этого они были отданы на растерзание разным реконструирующим их компаниям, где вместо мозаики появлялся, например, ужасный керамогранит. Главное, кто будет этим заниматься, потому что у Правительства Москвы уже в течение 10-15 лет появлялись разные инициативы, как легализовать, цивилизовать, приручить, заработать. Часто это были профанные проекты, потому что за них брались либо непрофессионалы, либо профессионалы, откатывающие и разрезающие бюджет. Это катастрофа, что сделала компания «Маяк» со своими трансформаторными подстанциями.

Лобков: Они выделяли деньги, чтобы расписывали их подстанции?

Кто: Десятки миллионов рублей, которые были потрачены нецелевым образом, и авторы, расписывавшие эти подстанции, чаще всего не очень сведущие в вопросе, просто воровали краску.

Лобков: А если вам не будут давать деньги, это будет чисто эксперимент, вы сами готовы за свои деньги, видя город как художественное полотно, расписать?

Кто: Конкретно я работаю не с подземными переходами, а с дворами. Было сказано еще про железнодорожные линии и метрополитена. В переходах не очень интересно рисовать, но что-то с ними нужно делать, поэтому нужна стимуляция и поддержка со страны каких-то компаний. Вот портить переходы, оставлять неприятные послания – это все могут.

Лобков: А как отличить хорошее граффити от плохого?

Кто: Эстетически – есть категории способности человека сочетать цвета, скомпоновать, содержательно – сложнее. Есть много вещей, которые маркируются как нелегальное граффити, на самом деле является рекламой или заказной пиар-кампанией. Тут надо консультироваться у людей сведущих.

Лобков: А с Вами будут консультироваться? Вы встречались с Капковым из Департамента культуры, с кем-то из его людей?

Кто: Я открыт к любым контактам, моя информация доступна в отличие от большинства уличных авторов. Я не скрываю лица, потому что когда происходит теневое консультирование, когда серые кардиналы от граффити-корпорации, производящих краску, распиливают бюджет, в итоге страдают потребители, то есть горожане. Качество работы часто бывает низкое, поэтому я готов к любым взаимодействиям.