Почему похищения людей чеченскими силовиками стали нормой в России? Объясняет главред «Кавказского узла»

В этой ситуации беспрецедентного ничего нет, похищения родственников чеченцами уже становится нормой, считает Шведов. Он отметил, что похищение женщин в Чечне уже не новость. Ситуации жены судьи Заремы Мусаевой уникальна тем, что раньше за пределами Чечни женщин так громко не похищали, а ее увезли из Нижнего Новгорода под предлогом допроса в качестве свидетельницы по делу о мошенничестве.

Полная расшифровка:

Ратникова: Хочу вас спросить, эта история, когда буквально на глазах происходит похищение близкого того человека, который позволял себе критические высказывания в отношении Кадырова, скажем так, чтобы настолько публично это происходило, насколько это беспрецедентно? Потому что, действительно, мы не первый раз слышим от критиков Кадырова, что их родственников похищают, но обычно они рассказывают об этом постфактум, а здесь буквально минута в минуту мы за этим наблюдали, и никто ничего не смог предпринять.

Шведов: Да, Валерия, действительно, история в определенном смысле беспрецедентная, а в определенном смысле она вполне объяснима, и понятна, и логична. Если внимание не было достаточно приковано к тем похищениям, которые происходили всего месяц назад, а речь шла о том, что до шестидесяти родственников, то чему здесь удивляться? Только лишь тому, что в данном случае, поскольку все события происходили не в Чечне, а в Нижнем Новгороде, удалось больше зафиксировать, удалось получить больше сведений, есть люди, которые говорят. Все же зависит от людей, которые готовы говорить, рассказывать, выходить к вам, например, в эфир. В случае, когда идет про Чечню или про людей, которые далеко, в диаспоре находятся, за пределами России, конечно, это выглядит немного по-другому. Здесь можно быстрее отработать, так сказать.

Но беспрецедентного здесь ничего на самом деле нет, просто недостаточно внимания уделяется тому, что подобные действия уже давно превратились в какую-то обыденность. Когда происходили подобные задержания и мы видели, как людей доставляли в Чечню из Беларуси, например, к ним не было достаточного внимания, и это потихоньку стало уже походить на норму.

Шевелев: Григорий, а правильно я понимаю, что похожая история произошла в прошлом году в Нижнем Новгороде? Оттуда похитили двух молодых людей, которые сейчас находятся в Грозном в тюрьме.

Шведов: Не могу подсказать, вы какую историю конкретно имеете в виду?

Шевелев: Я имею в виду двух молодых людей, семнадцатилетнего и двадцатиоднолетнего, по-моему, они были братья. В феврале прошлого года их похитили из Нижнего же Новгорода и отвезли в Чечню.

Шведов: Да, идет судебный процесс сейчас. Мы следим за этим судебным процессом. То есть, к сожалению, такие истории уже никого не удивляют. Удивляет, наоборот, другое. Удивляет, когда европейские чиновники, они регулярно задают этот вопрос, говорят о том, что релокация для людей, живущих в Чечне или на Северном Кавказе, в другой российский регион может обезопасить как-то этих людей. Конечно же, любой человек, который живет в России, абсолютно не является защищенным от того, чтобы его не похитили и не увезли куда бы то ни было. Историю Тепсуркаева вспомним в Краснодарском крае.

Что уникального в истории, которую мы сейчас видим? Все-таки женщин из-за пределов Чечни вот так не похищали, я думаю. Уникальность только в этом элементе. Похищение женщин уже, к сожалению, тоже стало нормой, но в Чечне, а вот чтобы из Нижнего Новгорода вот таким образом, как вы верно выразились, Валерия, под таким предлогом увозили женщину ― да, это все-таки новость. Да, новость то, что это жена судьи, тоже такая неприкрытая история здесь, неприкрытая форма давления. Но если не проводить большой, существенной разницы между мужчинами и женщинами и не проводить разницы между Чечней и Нижним Новгородом, то больших различий мы не видим.

Шевелев: Григорий, скажите, все родственники Заремы: и муж, и сын ― связывают происходящее с, собственно, ее младшим сыном Ибрагимом Янгулбаевым, которого власти Чечни подозревают в администрировании телеграм-канала «Адат», который, снова оговорюсь, был признан Заводским судом Грозного экстремистским в прошлом году. Вы можете подробнее рассказать, что это за телеграм-канал, что в нем публикуется и о чем рассказывается?

Шведов: Действительно, это может быть основной причиной. Дело, по которому она проходит как свидетель, видимо, только лишь повод. Это телеграм-канал, который приобрел гораздо больше новых подписчиков благодаря той войне, той кампании, которая в Чечне была против него объявлена, об этом был замечательный материал со статистикой, с анализом посещаемости в «Новой газете». Телеграм-канал, который, с одной стороны, ведет такой правозащитный мониторинг и пишет о похищенных, с другой стороны, особенно в последнее время занимает позиции не просто критики, но такой борьбы не только с руководством Чечни, а вообще с администрацией, со всеми чиновниками и любыми действующими лицами, облеченными властью в Чечне.

То есть это, наверно, основной ресурс на сегодняшний день, если мы говорим про какие-то институты, основной ресурс, который позиционируется как хаб, принимающий информацию из Чечни о похищениях, распространяющий эту информацию. Они в телеграм-канале 1ADAT даже предпринимают попытки помогать отдельным людям, то есть они сами вышли и на такую, скажем, юридическую или правозащитную деятельностью, в эту нишу.

Что сказать? Конечно, наверно, аудитория Тумсо Абдурахманова, известного блогера, влогера, может быть, и пошире, чем у этого телеграм-канала, но стилистика их заявлений довольно часто бывает близка, если вы понимаете, о чем я говорю.

Фото на превью: Антон Подгайко / ТАСС

*По решению Минюста компания-учредитель издания «Кавказский узел» общество с ограниченной ответственностью «МЕМО» внесено в реестр СМИ-иноагентов