«Обидно, если Валентин Распутин останется для нас тем, кто подписывает письма против Pussy Riot». Олег Кашин о смерти писателя

Лобков: Олег, как я понимаю, вы вообще интересуетесь патриотической литературой: Леонидом Леоновым, Распутиным, Бондаревым. Это какой-то отдельный феномен, как я понимаю. Те люди, которые пошли намного раньше, чем государство, по тому самому пути, по которому государство идет сейчас и, по сути дела, предсказали этот правый православный поворот. Как так получилось? Их вытолкнули туда, в эту сферу тогдашней интеллигенции, писателей межрегиональная депутатская группа или это было предопределено?

Кашин: Ну, как говорится, выжили, вытолкнули. Не вы, Паша, конкретно, а либеральная интеллигенция. Если мы обсуждаем мой некролог на сайте Colta.ru все-таки, а не Snob. Я настаиваю на том, что произошла главная проблема, трагедия в конфликте 80-х, что собрались хорошие люди и решили, что могут строить новую Россию без плохих: без Распутина, без Доронина, без Проханова. Мы — русская интеллигенция, а это вообще непонятно кто сидят в углу, и пускай сидят, мы их не замечаем. И вот не замечали, а они 20 лет придумывали вам как раз эту новую Россию, в которой теперь приходится жить.

Ладно, Распутин — это все-таки художник. Но есть люди — тот же Проханов, Дугин или Лимонов, которые тоже художники, но в еще большей степени мыслители в том смысле, что они нафантазировали эту Россию. Они мечтали о ней, они формулировали ее в то время как хорошие люди, будучи увлеченными…я не знаю, чем в 90-е годы была увлечена либеральная интеллигенция, чем-то более земным, потому что как читатель и потребитель, я думаю, вы со мной согласитесь, что реально мечты. Люди с той стороны фронта идеологического нам не придумали такую Россию европеизированную, хорошую, толерантную, в которой хотелось бы жить. Они чем-то глубоко были погружены. Эти патриоты как раз были заняты настоящим делом.

Лобков: Этот образ, который у Распутина был в «Прощании с Матерой» и в других произведениях, эта затонувшая деревня, в которой он родился. На самом же деле этот образ, он очень близок тому, что нам показал сейчас Звягинцев в «Левиафане» или к тому, что показал Быков в «Дураке», или к тому, что показал Балабанов в последних фильмах. Мне кажется, что таким образом получилось, что на идее о том, что Россия погибла, соединились либеральное крыло и патриотическое.

Кашин: Как раз тоже забавно, грустно, смешно, что Распутина всю жизнь называли консерватором. С другой стороны, странный консерватор, который говорит, что все погибло, ничего уже не спасти. Это очень не консерватизм. Это действительно то направление художественное, которому, правильно вы совершенно называете и Балабанова, и Звягинцева, и этих художников, совсем не мракобесных, совсем не народно-патриотических, но по какому-то глупому условному разделению, еще есть слово «деревенщики», такое достаточно ругательное — не вполне писатели, деревенщина, которое оттесняло Распутина туда.

Я недавно спорил на похожую тему. Есть такой одиозный человек в Донбассе Грэм Филлипс, английский журналист, который безумно угорает по «Новороссии», и его украинцы ненавидят. Но он вернется в Англию, он уже возвращался, его там MI6 допросит, но при этом никто не оспаривает того, что он англичанин, английский журналист, и он всегда им будет. А у нас почему-то каждый, даже я в глубине души, хочет построить окружающий мир так, чтобы несимпатичных нам людей в нем просто не было. Не то, что Распутин — великий писатель, но говорит глупости, допустим, а просто нет такого писателя, мы его не замечаем. Вот у нас есть Астафьев, потому что он хороший, наш.

Лобков: Потому что Астафьев держался в стороне от политики и мало давал таких публицистических интервью.

Кашин: Астафьев никуда не держался, Астафьев подписывал письмо Ельцину в поддержку расстрела Белого дома, Астафьев поддерживал Ельцина на выборах 1996 года, Астафьев был своим для демократов. И в этом кругу он был таким представителем правильных деревенщиков. Поэтому не держался он далеко от политики, как раз он был за ту политику, которая всем нравилась. Распутин был за другую политику, и, соответственно, Распутина можно было игнорировать.

Лобков: Но знаете, президент Путин через пресс-секретаря Дмитрия Пескова послал свои соболезнования семье. И воля покойного — была похоронить его в Иркутске, тем не менее, потом поступили новости, что его отпоют в Храме Христа Спасителя.

Кашин: Насколько я понимаю, его привезут в Москву отпеть, а похоронят в Иркутске.

Лобков: Получается, это событие общенационального масштаба?

Кашин: Но патриарх редко кого отпевает, согласитесь.

Лобков: Получается, что это будет главное событие, так или иначе, которое где-то будет, как ни странно, оттенять празднование присоединения Крыма в эти же дни.

Кашин: Которое тоже Распутин поддержал. Мы помним, что он подписывал всякие письма в поддержку аннексии Крыма, в поддержку «Новороссии» с осуждением хунты. Как раз его имя, когда Шолохов уже был старенький, тоже московские не очень популярные писатели-антисемиты любили привлекать Шолохова для подписания каких-то коллективных писем  против сионизма, когда Шолохову уже было все равно, ему было под 80. Вот здесь была такая же история. И обидно было бы, если бы Распутин для вас остался тем человеком, который подписывает письма против Pussy Riot или еще что-то.

На самом деле, человек, написавший хотя бы рассказ «Уроки французского», который мы все изучали в школе в 6 классе, он должен оставаться, прежде всего, литератором и художником, а не такой более-менее одиозной литературной и политической фигурой. А так понятно, что газета «Культура» напишет какую-то яростную статью на тему того, что жиды умучили нашего Распутина, еще кто-то, Проханов что-нибудь скажет. Но не нужно ориентироваться на это внешнее наносное, Распутин и наш тоже. Он великий русский писатель.

Фото: facebook.com/oleg.kashin