Нелли Игнатьева: продуктовые ритейлеры ошибаются, лекарства – это не так выгодно

Но на их долю приходится почти половина лекарств в России – а это 220 миллиардов рублей.

Власти, таким образом, рассчитывают усилить конкуренцию на рынке и добиться понижения цен. Предложение выдвинул на правительственной комиссии заместитель председателя правительства Игорь Шувалов. Эту информацию нам подтвердил его помощник Александр Мачевский.

Шувалов ссылался на мировой опыт – в развитых странах любой человек может купить безрецептурные лекарства в супермаркете. Такая идея в России возникала еще в 2009 году, но тогда предложение отвергли.

В этот раз доклад среди прочих готовят Минздрав, Минэкономразвития и Федеральная антимонопольная служба.

У нас в гостях Нелли Игнатьева, исполнительный директор Российской ассоциации аптечных сетей.

Казнин: Если есть по этому поводу мировой опыт, то чем мы отличаемся, например, от Франции, где это очень распространено?

Игнатьева: Приятно, когда мы ссылаемся на мировой опыт. Но любой опыт всегда имеет смысл перенимать в определенном объеме или полностью только тогда, когда он действительно может быть транслирован со всех точек зрения. Это касается, в том числе OTC-препаратов, то есть препаратов безрецептурного отпуска. Да, действительно, во Франции мы можем на бензоколонке приобрести обезболивающий препарат. И в ряде других стран, например, в США, мы можем приобрести лекарственные препараты не в аптеках, но у нас совсем иная система здравоохранения. На российском рынке 70% от упаковок, находящихся в обращении, – это препараты безрецептурного отпуска. В денежном эквиваленте они составляют другую пропорцию. По сравнению с другими рынками, некоторые препараты безрецептурного отпуска у нас вызывают сомнения, почему они имеют место быть  в этом обращении. У нас такие правила, что лекарственный препарат отпускает специалист с фармацевтическим образованием. Никто другой не имеет права отпускать лекарство из аптек. Я сама получила высшее образование, сама работала в аптеке. В функции фармацевтического специалиста входит не только отпуск лекарственных препаратов, но и в том числе консультация о лекарственном препарате, о его составе, правилах приема, хранения в домашних условиях. Ведь правильно принять лекарственный препарат – это одна из составляющих успеха лекарственной терапии.

Писпанен: Может, очень снизился уровень обучения, но когда я попыталась посоветоваться со специалистами в аптеках, они, все как один, советовали один и тот же безрецептурный препарат. Они при мне доставали справочник и зачитывали, но читать я тоже умею, как и все те, кто будет покупать эти препараты в магазине, а не в аптеке.

Игнатьева: В Вашем примере есть два момента. Во-первых, глубокое заблуждение нашего потребителя в том, что когда он обращается к фармацевтическому специалисту, он ожидает назначение. Фармацевтический специалист не наделен правом назначения лекарственных препаратов. Назначает только врач. Фармацевтический специалист дает информацию о том лекарственном препарате, который есть в аптеке. Что касается первых впечатлений потребителей при обращении к специалисту: человек этот получил образование и делает определенные профессиональные выводы. Хотя скрывать не буду, непрофессионалы есть везде. Исключить это не могу. В сфере здравоохранения таковым не место. У нас уже есть вопросы к аптечным специалистам, профессорам с высшим фармацевтическим образованием, как отпускаются лекарственные препараты. Давайте теперь представим ситуацию, когда мы это отдаем в руки вообще не специалистов. Что тогда будет? Абсолютно бесконтрольность.

Писпанен: Может, перевести тогда препараты в рецептурные?

Игнатьева: Сейчас об этом речь. Во всяком случае, задание, которое мы ожидаем получить в виде доклада к 1 декабря – о возможности реализации отдельных лекарственных препаратов в торговых сетях. Если сегодня не справляется специалисты, не обеспечивают тот должный уровень качества, который от них ожидает население, что говорить тогда, когда это попадет в руки непрофессионалов. Не забудьте, Росздравнадзор не имеет возможности своего штатного числа специалистов проводить чаще проверки всех аптечных организаций на территории РФ. А представьте, что лекарственные препараты будут продаваться через большее количество торговых учреждений! Контрольная система канет просто к никуда. И сегодня я сама прочла одну шутку в Интернете, что у нас в стране не останется мела. Давайте задумаемся над этим.

Казнин: А какое мощное лобби у ритэйлеров! Это явно продавливание закона, решения, которое началось не сегодня, а в 2009-м. Еще тогда эта инициатива была почти доведена до конца.

Игнатьева: Я бы не спешила с такими выводами. Инициатива от Минпромторга действительно была, тогда нам, специалистам, удалось отстоять точку зрения в пользу здоровья наших граждан. В пользу той системы, которая работает на сегодняшний день.

Казнин: Все-таки лобби? Идет борьба..

Писпанен: За 220 млрд.?

Игнатьева: Это заблуждение специалистов с продуктового ритэйла. Это как мыльный пузырь, они ориентируются на то, чтобы получить эти денежные средства.

Писпанен: Они считать не умеют?

Игнатьева: В любой сфере деятельности есть отдельные профессиональные моменты. Хочу сделать акцент: лекарственные препараты в отличие от товаров обычного повседневного спроса поддержаны регулированию цен со стороны государства. И это правильно, чтобы лекарства были доступны. Этот перечень жизненно необходимых важнейших лекарственных препаратов, на которые установлен порог торговой надбавки для розничного звена. Ту маржу, которую рассчитывает получить торговый ритэйл в борьбе за эту долю рынка, не оправдает их ожидания. Но если продуктовый ритэйл сегодня хочет у себя реализовывать лекарственные препараты, ничто не мешает им на своих огромных территориях лицензировать аптечные объекты и находиться в рамках того правового поля, которые сегодня работают все аптечные организации. Только тогда мы сможем говорить о правильной, добросовестной, этичной конкуренции.