На каких условиях Visa и Mastercard могут остаться в России и нужны ли они россиянам

С момента появления проекта закона о Национальной платежной системе главным камнем преткновения был специальный обеспечительный взнос, который должны были внести иностранные платежные системы — Visa и MasterCard — на счет в ЦБ. Своеобразный залог, который бы гарантировал, что иностранцы больше не позволят себе в одночасье отключать российские банки от обслуживания по требованию властей США, как это было с банком «Россия» и СМП Банком. Размер этого залога — около четыре миллиарда долларов. Visa и MasterCard заявили, что им проще свернуть свой бизнес, чем внести залог.

Однако, как признал министр финансов Антон Силуанов, допустить ухода иностранных платежных систем мы себе позволить не можем. И вот теперь Минфин мучительно придумывает решение: как сделать так, чтобы и Visa и MasterCard остались, и чтобы закон не нарушать.

И вот Минфин обнародовал на специальной площадке для общественного обсуждения проект постановления, который позволит если не найти выход, то хотя бы выиграть время на дальнейшие переговоры. Суть постановления в том, что международные платежные системы могут начать выплачивать залог — а по закону это делается не сразу, а по частям — не с 1 июля, а с 1 ноября. Условие у Минфина одно: Visa и MasterCard должны перевести из-за рубежа в Россию всю информацию о проводке платежей.

Сейчас данные о любой покупке, сделанной с помощью карты Visa и MasterCard в ближайшем к вашему дому магазине, проходят через так называемые клиринговые центры, находящиеся за рубежом, в том числе в США. По сути, это ставит всю российскую платежную систему под контроль иностранцев, что уже успели ощутить на себе клиенты банка «Россия» и СМП банка, в один момент оставшиеся без работающих карт, когда их банки попали под санкции.

Перевод процессинга в Россию позволит почти полностью исключить эту ситуацию. Почти — потому что платежи, сделанные за рубежом, все равно можно будет заблокировать. Но перевести процессинг в Россию — дело непростое.

Игорь Чучкин, руководитель Департамента карточного, депозитного и комиссионного бизнеса Банка УРАЛСИБ: Они должны не просто перенести, а здесь, в России, должны быть российские юридические лица, которым они передадут обслуживание карт. Второй момент — это не просто российские лица, а они должны еще использовать российские программы и российские программные аппаратные средства. Процессинг должен быть зависим от России, а не от зарубежа.

Вопрос еще и в сроках. До ноября это сделать практически нереально, говорит Игорь Чучкин из УРАЛСИБа. Раньше платежные системы просили дать время хотя бы до начала 2015 года. Но здесь главное — сдвинуть дело с мертвой точки, а потом, если что, можно будет и передоговориться. К тому же, по словам замминистра финансов, будущий размер залога зависит от того, какую часть платежей удастся перенести в Россию. А пока российские банки готовят запасной вариант. Об этом еще месяц назад на Петербургском форуме рассказал «Дождю» Михаил Задорнов.

Монгайт: Скажите, как будет существовать наша Национальная карточка вне всяких связей с Америкой, от которой, видимо, она уже будет не зависеть?

Караченцева: Национальная карточка у нас призвана, прежде всего, решить вопросы платежей населения на территории нашей страны, поэтому она национальная. Второе – существовать без внешнего взаимодействия с международными платежными системами она по определению не может, и это бессмысленно. Конечно, мы должны иметь инструмент, который позволит нашему населению и нам с вами пользоваться всеми благами цивилизации расчетного обслуживания международного. Будет, конечно, интеграция. Вопросы интеграции, с какими платежными системами, как мы это будем делать, это тоже вопросы стратегии, которые сейчас будет разрабатывать оператор Национальной платежной системы.

Лобков: Я правильно понимаю, что фактически сумма, которую вначале переговоров назвало Министерство финансов, это несколько миллиардов даже долларов, двухдневный оборот постоянно нужно держать на счетах в Центробанке, это неподъемная сумма даже для этих гигантов MasterCard и Visa, которые, в общем, с России не так много получают доходов по отношению ко всему миру? Могли бы и уйти, что называется.

Караченцева: Первое – Шарф нам сообщил совсем недавно…

Лобков: Это председатель совета директоров…

Караченцева: Visa, да. Он сообщил, что Россия – это один из самых развивающихся сегментов бизнеса Visa, это 10% бизнеса Visa. Конечно, такая серьезная бизнес-единица, потерять ее всем не очень и хотелось бы. Потом мы прекрасно понимаем, что и Visa, и Master, так или иначе, они друг для друга как друзья, так и соперники. Конечно, друг на друга они смотрят, если кто-то сдает позиции, другой получает шикарную возможность позиции свои укрепить. Для обеспечения безопасности и защиты влияния от внешних наших партнеров, иногда не очень доброжелательных в отношении к нам, есть не только финансовые рычаги, есть технологические рычаги. И вот одну из задач Национальной платежной системы, в том числе ее единица - Национальная система платежных карт - и должна решить.

Лобков: А можно, допустим, если я в российском магазине покупаю товар со счета в российском банке, с карточкой российского банка, все равно эта информация о деньгах идет через Америку. Правильно ли я понимаю?

Караченцева: Тут можно уточниться. Есть такое понятие у карточников – свой в своем, свой в чужом. Если у меня карточка уважаемого банка, и я обслуживаюсь в устройстве этого же самого банка, то есть это свой в своем, то тогда эта транзакция замыкается внутри процессинга моего банка, если у банка есть собственный процессинг. И тогда никаких препятствий у нас с вами нет. Мы сами знаем, что 85-90% всех транзакций российских держателей происходит в России, то есть это локальные доместиковые транзакции. И расчеты по ним происходят внутри России. У нас у Visa расчетный банк – ВТБ, у MasterCard – это Сбербанк. Рублевые все транзакции происходят между банками-эмитентами и российскими эквайерами таким образом. А вот если свой в чужой пришел, то есть у меня карточка эмитента одного банка, карточка банка А, а терминал стоит в магазине банка Б…

Лобков: Так чаще всего и бывает.

Караченцева: Как сказать. Если мы с вами возьмем эквайринговые сети, то мы увидим, какую долю у нас занимают крупнейшие эквайеры, они же крупнейшие эмитенты, и поймем…

Лобков: Нет, вы меня не заставите искать магазин, в котором стоит терминал моего банка.

Караченцева: Нет, не надо искать, я не к этому привела пример, а к тому, что только такие транзакции у нас идут через внешние операционные центры платежных систем, которые расположены за рубежом. Вот здесь есть риск. Но если мы с вами выстраиваем Национальную платежную систему, технологическую платформу выстраиваем и даем доступ любому внешнему участнику к нашему пространству информационному, и которое следует за этим расчетным пространством, потому что информационные данные – это основа для расчетов, тогда у нас появляются рычаги.

На простом бытовом примере: наши карточки за рубежом, 10 тысяч карточек раз – и почему-то прекратили работать, какие-то санкции произошли, мы тогда 10 тысяч карточек, которые у нас здесь иностранных эмитентов, приехали к нам люди, мы раз – и рычаг отпустили, и у них не работают.

Монгайт: А что нам от этого хорошее, от того, что мы другим досадили, нам от этого как-то приятно?

Караченцева: Нет, не мы досадили. У нас есть с вами зеркальные меры. Понимаете, у нас равновесие наступает.

Лобков: Это из серии назло бабушке отморожу уши.

Монгайт: А какие-то плюсы от того, что у нас будет Национальная платежная система, для меня, как для пользователя? Почему мне лучше пользоваться Национальной платежной системой, чем, условно, моим MasterCard?

Караченцева: Этот бизнес есть для физических лиц и B2B-сектор, то есть там торговцы. Для B2B-сектора совершенно очевидно, что такая карточка станет понятным единым идентификатором. Если мы с вами возьмем госуслуги, то там у нас больше 20 идентификаторов, человек нормальный не в состоянии…

Монгайт: Она дешевле будет?

Караченцева: Она будет дешевле, конечно, для банков. Она будет дешевле в обслуживании по транзакционно, она будет уникальным идентификаторов для всех государственных платежей и информационных потоков государственных. Туда мы с вами можем и включить вопросы электронного паспорта и так далее. И все доместиковые транзакции, то есть замкнутые транзакции внутри нашей страны, пользование карточки нашего населения, информация в принципе не будет ходить…

Лобков: А вообще этот оброк, я не знаю, как его назвать, налог на пребывание в стране, который сейчас хотят взять в Министерстве финансов с Visa и MasterCard, вообще есть страны, которые такие же берут налоги, обеспечительные меры, абы чего не вышло по поводу санкций? Я не знаю, в Иране работают Visa и MasterCard.

Караченцева: Нет, они не работают в Иране.

Монгайт: У нас Национальная платежная система будет?

Караченцева: Национальная платежная система карт, вы имеете в виду, конечно, будет, потому что Национальная платежная система России существует. Это совокупность согласно закону всех наших платежных систем, в базе у нас лежит платежная система Банка России и так далее. Национальная система платежных карт обязательно будет, все понимают, что это инструмент, который нам внутри, это наш инструмент, мы им управляем, мы его контролируем, мы им и экономику определяем, мы правила игры определяем всех, кто к нам подключается.

Лобков: То есть прогноз такой - Visa и MasterCard не уходят, платят, но платят гораздо меньше, чем сначала им было выставлено, да?

Караченцева: Это первое. Второе – это процесс закономерный, я так понимаю, поступательный от тех самых сложных и прогрессивных переговоров, это какое-то движение навстречу нашей стороны и иностранных операторов. Им срок дали, за который они могут маневр совершить, чтобы исполнить наши жесткие требования по информационной составляющей технологической. Соответственно, если переключим мы наше движение операции, какой-то свитч мы запустим поступательно, то их оброк, как вы выражаетесь, та сумма, которую они должны депонировать, она будет снижена. Они, очевидно, это тоже понимают. 

Фото: Илья Питалев / РИА Новости