Михаил Федотов: Путина на вручение премии журналистам вообще не ждали

Он обвинил журналистов, что они упустили шанс донести свою позицию до премьера. Как заявил Дмитрий Песков, «у всех приглашенных была возможность высказаться и наладить диалог с председателем правительства. Они сослались на занятость. Жаль, что они не воспользовались возможностью».

Однако, судя по комментариям самих непришедших, среди которых главный редактор журнала «Вокруг Света» Сергей Пархоменко, писатели Дмитрий Быков и Борис Акунин, никаких политических мотивов не прийти у них не было. Просто Сергей Пархоменко вообще не Москве, а у Дмитрия Быкова – уроки в школе.

Был на вручении премии и наш гость ‑ Михаил Федотов, глава Президентского совета по правам человека. 

Казнин: А вы как считаете, есть злой умысел в том, что некоторые не пришли?

Федотов: Честно говоря, я не очень понял, как Дмитрий Быков и Борис Акунин увязаны с этой премией, потому что они не были в числе награжденных.

Писпанен: Насколько я понимаю, они были в числе приглашенных, а не награжденных, они должны были вручать.

Федотов: Нет.

Писпанен: Нет? Ну судя по комментариям в ЖЖ.

Федотов: Нет. Я там был, кроме того, я сам являюсь уже несколько лет членом этого совета, который присуждает премии. Поэтому когда Сергей Пархоменко говорит, что власть хочет нас купить - какая власть? Мы с Ясеном Николаевичем Засурским хотим его купить?

Писпанен: Сергей разве так говорил? Просто он был у нас в ноябре в студии, сказал, что, конечно, пойдет, получит эти деньги и отдаст их Михаилу Бекетову на лечение.

Федотов: Бекетов сегодня уже получил премию, кстати говоря. Он был там, и это был для нас общий праздник. И когда ему вручали премию, весь зал встал.

Писпанен: Расскажите, пожалуйста, этот момент. Я читала у Ирины Петровский статус – это до слез. На самом деле, было полное ощущение, что это было очень трогательно, очень сильно. Засурский даже расплакался, очень многие находящиеся в зале.

Федотов: Это был такой сильный удар по нервам для всех. Михаил Бекетов, выпускник факультета журналистики Московского государственного университета, студент Ясена Николаевича Засурского, премию вручал Ясен Николаевич Засурский и министр связи и массовых коммуникаций Щеголев. А началось все с того, что для меня совершенно неожиданно появился председатель правительства Владимир Владимирович Путин.

Писпанен: Вы не знали, что он будет?

Федотов: Нет, не знал, что он будет. Я присутствую уже не на первой такой церемонии, уже не первый год, эта премия вручается уже, наверное, лет 6-7, я сам был лауреатом этой премии 2010 года, мы вместе с Батуриным получили эту премию за наш закон о печати, который действует уже 20 лет. Ни разу председатель правительства не посещал.

Писпанен: Так выборы, наверное, близко. С достойными людьми не грех постоять.

Федотов: Возможно.

Казнин: А формально какая была цель его?

Федотов: Я бы считал правильным, если бы премьер-министр, который пришел на это мероприятие, чтобы он и вручал премии.

Писпанен: Что же он, не вручал?

Федотов: Он сидел рядом с награжденными.

Казнин: А зачем он пришел, вы поняли?

Федотов: Чтобы поприветствовать журналистов, это как раз я понял. Я не понял, почему он не стал вручать премии.

Писпанен: То есть вообще ни слова не сказал.

Федотов: Нет, ну что вы. Он сказал, он выступил, у него было вполне подробное, достаточно большое выступление, очень интересное выступление. Но это была полная неожиданность.

Писпанен: По накалу страстей, который, как я поняла, был в момент вручения премии Михаилу Бекетову, когда все в едином порыве встали, многие плакали даже, Владимир Владимирович - не заметили? – обронил скупую мужскую слезу?

Федотов: Не могу ничего сказать, не знаю. Он сидел в первом ряду, я – в четвертом.

Писпанен: Он беседовал с Бекетовым после вручения, как-то отметил состояние Михаила?

Федотов: Да. После того, как вся церемония завершилась, образовался большой, очень плотный кружок, где был и Михаил Бекетов, и Владимир Путин, и министр Щеголев, и награжденные, и награждающие, Ясен Николаевич Засурский, безусловно. Там было такое количество журналистов, что я просто даже не рискнул в этот клубок влезть.

Казнин: Прозвучало что-то о том, как продвигается расследование?

Федотов: Нет.

Писпанен: Этим интересовался, например, премьер?

Федотов: Не знаю. О чем они говорили, я не слышал.

Казнин: Официальная информация есть о том, что якобы он заявил, что поручит ускорить расследование.

Писпанен: На личный контроль не взял?

Казнин: Идут ведь не месяцы даже, а уже годы.

Федотов: Я вам скажу – дело не в том, что кто-то хочет затормозить это расследование. Дело в том, что расследование – это действительно сложная штука. Скажу как юрист, который на юридическом факультете МГУ изучал именно криминалистику. Я просто знаю, что одно из правил криминалистики - должны быть исследованы все версии, должны быть проработаны все детали, собраны все доказательства, и тогда это предоставляется в суд. Насколько я знаю, Следственный комитет этим занимается.

Кстати говоря, в минувшем году – мало кто обратил на это внимание – случилась совершенно невероятная вещь: у нас в Уголовном кодексе усилили ответственность за нападение на журналистов.

Писпанен: При этом при всем хоть одно нападение на журналистов было раскрыто, доведено до суда, кто-то понес наказание?

Федотов: Единицы, к сожалению.

Писпанен: А таких нападений, как мы знаем, очень много.

Федотов: Именно поэтому, и я просто счастлив, что наш Совет к этому приложил руку, именно мы продавили эту поправку в Уголовный кодекс, и теперь за нападение на журналиста, если это нападение связано с насилием или даже угрозой насилия – до 6 лет лишения свободы. Это тяжкое преступление, это серьезное преступление, его расследует Следственный комитет.

Мы сейчас договорились со Следственным комитетом, снова будем следить за тем, как эта норма реализуется на практике. Она вступила в силу. Случаи нападений на журналистов продолжаются. Коллеги-журналисты, сегодня праздник, сегодня день Российской печати. Давайте помнить о том, что закон нас защищает, и давайте пользоваться этим законом.

Писпанен: Главное - убедить себя в этом, что закон нас защищает.

Федотов: Я знаю три принципа, по которым живу. Как-то одна моя аспирантка прочитала очередную мою заметку, написала мне: «Михаил Александрович, мне за вас страшно». А я ей ответил: «Не надо за меня бояться, потому что я живу, руководствуясь тремя принципами. Принцип первый: поступай так, как бы ты поступал в абсолютно свободной, демократической стране. Второй: будь абсолютно уверен, что не нарушаешь закон. И третий: ничего не бойся.

Казнин: Это проще, наверное, нам – живущим и работающим в Москве. А вот если это сказать тысячам журналистов в регионах…

Федотов: То же самое. Я знаю этих журналистов, которые работают в регионах.

Писпанен: А я знаю журналистов, которые уже не работают в регионе, потому что они подумали, что они живут в демократической стране, ничего не боялись, поступали в соответствии с законом, но так получилось, что почему-то закон не поступал в соответствии с законом с ними. И они либо сидят, либо без работы, либо избиты.

Федотов: Это бывает, к сожалению. Насчет сидят – теперь этого не будет, потому что журналистов…

Писпанен: Бывают другие статьи.

Федотов: По этим статьям – «Клевете» и «Оскорблению»- теперь этих статей в Уголовном кодексе нет.

Писпанен: Есть другие. Есть незаконное хранение наркотиков, например, у людей, которые даже не знают, как они выглядят.

Федотов: Понимаете, здесь мы выходим на проблемы, которые уже не имеют прямого отношения к СМИ – на проблемы независимости суда, на проблемы неотвратимости наказания, в том числе, наказания за незаконные приговоры, за заведомо неправосудные приговоры. К сожалению, такие есть. Во всяком случае, есть очень много сомнений по поводу правосудности таких приговоров. Здесь одно связано с другим, все увязано. Надо заниматься комплексно.

Писпанен: Говоря прекраснодушно, мне это, конечно, все нравится. Говорите абсолютно верные вещи, и очень хочется, чтобы это действительно работало.

Федотов: Мы пытаемся это сделать.

Писпанен: Да, спасибо вам за это. Вот начало года, мы уже приступили все к работе - ваше видение российских СМИ после 4 марта? Если побеждает кандидат в президенты, который, как всем кажется, скорее всего, победит, будет ли, чего все боятся – очередное закручивание гаек?

Федотов: Во-первых, я думаю, что нет, во-вторых, я надеюсь, что нет. И в-третьих, в истории на самом деле очень мало что зависит от конкретной личности.

Писпанен: Как же, есть такие примеры.

Федотов: Я вам приведу пример не из нашей истории, а из истории другой страны за океаном. Там были очень разные президенты, в том числе, очень слабые. Тем не менее, Америка не стала слабее, там ничего страшного не произошло. Еще в советское время я своим студентам задавал вопрос: «Как вы думаете, что произойдет, если американский президент внесет предложение в Конгресс объявить его партию руководящей, направляющей силой американского общества?».

Писпанен: Мне кажется, это некорректное сравнение, потому что если там президентов Конгресс может отклонять миллион раз, а у нас проскакивает на раз все.

Федотов: Даже вам скажу больше того: его бы не отклонили, его просто отправили в сумасшедший дом. Но у нас, к сожалению, ситуация другая. Но не все зависит от личности в данном случае. Все зависит от общества. Власть ограничит общество ровно настолько, насколько это позволит общество.

Я на встрече с президентом в июле-месяце говорил о том, что не имеет значения, какая избирательная система, как вы будете назначать или выбирать губернатора. Если в регионе есть гражданское общество, там будет хороший губернатор, и вы не сможете ни выбрать плохого, ни назначить плохого. А если нет гражданского общества, какая разница, как это губернатор там появится – будет он избран или не избран.

Писпанен: В любом случае его не выбирают, давайте будем честными.

Федотов: Нет, сейчас президент сказал, что должны вернуться к выборности губернатора. Абсолютно правильно. Но для этого надо создать гражданское общество.

Писпанен: Давайте создавать его.