Лайма Вайкуле присоединилась к борцам против шуб: это просто немодно

Лайма Вайкуле, участница арктической экспедиции «Зона, свободная от убийства» в защиту гренландского тюленя сегодня гость нашей студии. И еще к нам в гости пришла Ирина Новожилова, президент Центра защиты прав животных «Вита».

Казнин: Расскажите про эту экспедицию.

Вайкуле: Мне кажется, нет человека, который бы не откликнулся в защиту более слабого. В том случае был тюлень, сегодня мы говорим в защиту всех животных, из которых можно сшить шубу. Мне кажется, это ужасно, когда мумию одевают. Это нездорово.

Писпанен: Вы когда-то надевали шубу?

Вайкуле: Моя мама мне надевала шубу, я ее до сих пор помню.

Писпанен: А обувь?

Вайкуле: Такая, какую можно купить.

Писпанен: Она же тоже из живых существ?

Вайкуле: Да, она тоже. Но это претензии к дизайнерам. Надо об этом начинать говорить. Например, я обожаю сумки Louis Vuitton, потому что они не из кожи. Все зависит от предложения. Мы начинаем кричать о том, что люди могут обойтись без шуб. Я призываю. Мне кажется, сегодня уже немодно надевать шубы.

Писпанен: Что же делать тем женщинам, которые живут в Магнитогорске, Уссурийске и так далее? И с дизайнерами, и с доставкой товаров, и с деньгами там не очень хорошо. 

Новожилова: Меха не обеспечивают защиту от холода такую, которую сегодня могут дать альтернативные материалы при -60 градусах. Мы освоили даже нанотехнологии. Поэтому говорить о том, что сегодня, в 21 веке, по-прежнему может использоваться пещерная одежда.

Писпанен: Вы говорите про мегаполисы, про европейскую часть.

Новожилова: Нет, конечно. Во время экспедиции, в которой с нами была Лайма, на борту были представители МЧС, мы разговаривали с ними, спрашивали, как они по полгода работают в Арктике. Они рассказали, что шубы тяжелые, грузные, в них невозможно там находиться, а работают они в современных утеплителях. Те материалы, которые мы называем альтернативными, сегодня меховщики берут на вооружение, чтобы внутренние слои шубы утеплять. Шуба не дает такого тепла. Я, готовясь к сегодняшней пресс-конференции, разговаривала с изобретателями различных альтернатив, и оказалось, что в Москве есть тепломанекены, которые изучают тепловые свойства разных материалов. Результаты, которые были ими получены, даже не говорят о том, что меха и альтернативная одежда эквивалентны. Меха не конкурируют.

Писпанен: Альтернативная, наверное, дорогая?

Новожилова: Нет.

Вайкуле: Дешевле, чем шуба.

Казнин: Многие говорят, что собак убивают, а из звезд эстрады никто не заступается за них. Почему?

Вайкуле: Я заступаюсь.

Казнин: Вы же не были на митинге в их защиту.

Вайкуле: Если бы я знала, что такой проводится. Мне кажется, что зверство надо заканчивать, начиная с собак и заканчивая тюленями.

Казнин: Хорошо говорить европейцам о таких вещах, у них сознание чуть другое. В России еще не готовы к подобному.

Писпанен: Говорят даже, что вам не о ком подумать -  у нас пенсионеры умирают от голода.

Вайкуле: Кто-то будет думать о пенсионерах, кто-то – о детях, кто-то – о собаках. Это приводит к одному – к любви.

Новожилова: Пифагор говорил, что тому нетрудно убить человека, кто спокойно убивает животное. Это все взаимосвязано. Речь тут идет о сострадании. Если это чувство у человека есть, оно не может быть узконаправленно. Это лукавство, когда говорят: люблю собак, ненавижу людей. Это неправильно.

Казнин: Это большой бизнес, как  с помощью таких экспедиций можно остановить производство вещей из шкур животных?

Новожилова: А как остановили, например, на Белом море? Это была индустрия, которая процветала со времен Сталина, набирала обороты. Запретили. Сейчас есть нехороший процесс, потому что с тех пор, как запретили, прошло два или три года, а местные зверобои так и не думали налаживать хозяйство. Совершенно не развивают область, они пытаются акцентировать внимание на своей несостоятельности. Ждут, пока им в клюве кто-то принесет деньги.

Вайкуле: Но это вранье. Они не могут выжить, две недели зверски убивая. Эти люди становятся чудовищами.

Писпанен: Почти весь шоу-бизнес в шубах.

Вайкуле:  Очень плохо.

Писпанен: Вы ведете работу среди коллег?

Вайкуле: Я не могу никого осуждать. Даже на пресс-конференции была девушка в шубе, я ее сразу подметила, она, конечно, тоже ответила мне вниманием. Но, в конце концов, мы все же обнялись.

Я не осуждаю, я призываю быть милосердными, не убивать. Зверофермы – как концлагеря для животных. Уверена, что если бы человеку, который носит шубу, надо было взять топорик и дать по голове прекрасной лисице, он бы этого не сделал. Они должны представить себе, что это сделал за них кто-то другой. И производство прекратится.

Новожилова: Я думаю, мы победим, не борясь. Мы уже это сделали. Завтра москвичи уже увидят плакаты на улицах города. Это эпохальное событие. Впервые появилась социальная антимеховая реклама. Весь ноябрь она висела в Питере, завтра будет в Москве. После этого – по городам. У нас более десятка городов, которые захотели иметь такую же рекламу у себя. Это северные города: Магнитогорск, который вы упомянули, Архангельск, Екатеринбург – там много людей, которые не носят меха. Нам это радостно.

Писпанен: Возможно, пример Лаймы вдохновит кого-то…