Командир ИЛ-96 Сергей Кнышов: На сегодняшний день летчик совершенно бесправен

О претензиях к «Аэрофлоту» заявил сегодня замглавы ведомства Владимир Тюльков. По его словам, состояние безопасности полётов на территории московского региона ухудшилось. И такая ситуация наблюдается не только в «Аэрофлоте», но и в других авиакомпаниях.

В самом перевозчике нам сперва весь день отказывались комментировать заявление прокурора. А уже вечером пресс‑секретарь «Аэрофлота» Ирина Данненберг опровергла все обвинения в нарушении норм полетов.

Данненберг: Что за бред? У наших пилотов 70 дней отпуск.

Данненберг не ответила на вопрос, хватает ли авиакомпании пилотов и не будет ли в ближайшее время задержек рейсов. Мы адресовали этот вопрос гостю студии, командиру ИЛ-96 авиакомпании «Аэрофлот» Сергею Кнышову.

Макеева: Что, правда не дают отпусков?

Кнышев: Я бы сказал, что не только «Аэрофлот» с этим сталкивается, но и другие компании. В пик перевозок, действительно, не хватает летного состава. Слава богу, что прокуратура начала заниматься всеми этими заявлениями. Это только доходит сейчас, все они были написаны гораздо раньше.

Макеева: В новогодние праздники, что ли?

Кнышев: Не в новогодние. Мне кажется, еще раньше были написаны они. Их порядка 8 заявлений. Это только Шереметьевский профсоюз летного состава написал, на который сейчас оказывается давление со стороны руководства.

Макеева: Какое именно?

Кнышев: Заместитель председателя вот этого Шереметьевского профсоюза был уволен перед Новым годом.

Макеева: Ничего себе!

Кнышев: Активные члены, так сказать. Это делается для того, чтобы отказались от своих мнений и сдали свои позиции.

Макеева: Действительно 70 дней у пилотов отпуск, как сказала Ирина Данненберг? Удается отгуливать сколько из этих дней?

Кнышев: Дается отгуливать и когда, да?

Макеева: И когда?

Кнышев: Наверное, тогда, когда меньше всего хочется летать пассажирам - в ноябре и так далее, в марте. Пик перевозок у нас - январь, новогодние праздники и детские каникулы осенние и весенние. Я могу подтвердить, что существует проблема. Несколько типов самолетов эксплуатируется. Когда одни перерабатывают, другие вообще сидят без работы. Вот на сегодняшний день на ИЛ-96 - это отечественный самолет - практически нет рейсов. Чтобы они были, надо просто заниматься, работать с этим. К сожалению, в руководстве «Аэрофлота» нет даже людей, которые рядом с аэропортом родились, не то, что говорить о каком-то профессиональном летном образовании, поэтому могут происходить любые чудеса.

Казнин: А все-таки, чудеса-то чудесами, но вы подаете заявление на отпуск, вам что, его не подписывают?

Кнышев: Если такая необходимость во мне, как в пилоте, существует, да, просто не подписывают и все.

Казнин: Как это объясняется?

Кнышев: Да никак не объясняется. Не пойдешь в отпуск и все. Полетаешь сколько-то, потом пойдешь.

Макеева: В принципе, я прошу прощение, для любой компании это характерно: если бы все хотели пойти в отпуск именно в августе, это бы создало проблему для любой компании.

Кнышев: Нет, понимаете, в чем дело, в ноябре, в декабре месяце составляется график на будущий год, он утверждается, и мы же понимаем, что мы график планируем. Потом оказывается, летчиков не хватает, этого не хватает, поработай еще, полетай чуть-чуть, ну и так далее.

Макеева: А почему летчики сразу в прокуратуру с эти обратились или до этого были какие-то попытки решить проблему с руководством?

Кнышев: А с руководством говорить бесполезно.

Макеева: Трудовая инспекция существует.

Кнышев: Бесполезно говорить. Трудовая инспекция, 47 заявлений было написано по задержке заработной платы. Уже как два месяца получили летчики ее на руку, а воз и ныне там - деньги не выплачены, существует задолженность.

Макеева: И большая?

Кнышев: Ну, порядка 100 тысяч в месяц на пилота. Если сложить, на 12 умножить, на 47, то цифры, я думаю, нормальные цифры.

Макеева: А с чем вы сами это связываете? Как вы со своими коллегами обсуждаете ситуацию?

Кнышев: С коллегами мы обсуждаем. Мы связываем это с тем, что в «Аэрофлоте» существует два «Аэрофлота», также как и в России - одна Россия и, так сказать, вторая. Также как и «Аэрофлот» - Савельев со своей компанией и летчики, те, кто обслуживает всю вот эту компанию. Поэтому они и нас не слышат, и не желают слышать. Поэтому приходится обращаться в прокуратуру, в Роструд и во все государственные организации. И спасибо им, что они начали сейчас реагировать на это все.

Казнин: Вы думаете, будет толк?

Кнышев: Я думаю, чем ближе выборы, тем больше толку. Скорее всего, будет на этот раз, если…

Макеева: Вот смотрите, Александр Лебедев в предыдущем сюжете, вы как раз слышали, предлагает в качестве независимого директора в совет директоров «Аэрофлота» ввести новых людей, например, Навального. Как выдумаете, вот такие люди, вообще, в принципе, новые люди могли бы помочь вам решить эту ситуацию?

Кнышев: Вы знаете, я ничему не удивляюсь. Если бы предложили ввести какого-нибудь летчика знаменитого, конструктора, космонавта - я бы удивился, а то, что Навальный… Завтра Немцова предложат, наверное. Они нужны в авиационной компании, он же разбирается в авиации.

Макеева: Вы иронизируете, я правильно поняла?

Кнышев: Ну, скорее всего, да.

Макеева: То есть, вы считаете, что не хватает именно летчика?

Кнышев: Да не хватает профессионалов, профессионалов не хватает. Менеджеров полно, профессионалов - нет.

Макеева: Но ведь проблемы такого рода, как переработки, отпуска и так далее, мы слышим, они возникают время от времени, во всяком случае, несколько лет. С 90-х годов, наверное, я слышу про это, просто сообщения такие.

Кнышев: Вы правильно говорите. Были другие приоритеты: прежде всего - безопасность, а потом деньги. Сейчас все изменилось, некоторые даже не знают это слово «безопасность». Что мы видим? В прошлом году произошли катастрофы: в Петрозаводске громкая такая катастрофа, в Ярославле. Кто виноват? Виноват летчик. Когда мы начинаем говорить, что мы не хотим быть пресловутым человеческим фактором в чьем-то будущем, на нас начинают, так сказать, оказывать давление, выгонять, отстранять и так далее и тому подобное. Приходится поэтому писать. И президенту писать, и премьеру, и в прокуратуру, и куда угодно.

Макеева: Вы связываете вот эти громкие авиакатастрофы именно с тем, как чувствуют себя летчики, что они измотаны?..

Кнышев: Да. В любом состоянии он садится и летит. Он совершенно бесправен. На сегодняшний день летчик совершенно бесправен. Априори, за его спиной находятся 300 пассажиров, но «надо», «лети», «давай» и «вперед». А будешь что-то говорить, так сказать... Мы что пытаемся добиться от нашего руководства? Мы говорим: ребята, надо начинать уже работать по законам. Все, больше мы ничего не требуем. У нас великолепные законы, давайте их выполнять. Если написано, что в неделю нужно работать 40 часов, почему работаем 45 либо 50? Если написан отпуск 70 дней по графику, летом 40, зимой 30, то давайте его придерживаться.

Казнин: Скажите, а как вы прокомментируете то, что, например, буквально вчера началась забастовка пилотов во Франкфурте и отменены там 200 рейсов уже. Почему такие методы борьбы не используются в России?

Кнышев: Забастовка на транспорте в России запрещена, к сожалению. Я первый готов пойти на забастовку на Красную площадь. У меня накопилось вопросов уйма к руководству «Аэрофлота». Господин Савельев, это который генеральный директор, категорически не желает встречаться со мной и с такими как я. А таких добрый десяток точно набирается.

Казнин: Но ведь сила профсоюзов все-таки, наверное?

Кнышев: Профсоюз, так сказать, играет роль, играет роль…

Казнин: Или не играет?

Кнышев: До сегодняшнего дня, на сегодняшний момент играл. Делается все, для того, чтобы его разогнать.

Макеева: Вообще профсоюз такой сильный, там скажем, самостоятельный, смелый, идущий на смелые поступки, это довольно большая редкость для России. И вы упомянули Красную площадь. Не надо Красную площадь. Сейчас в принципе, достаточно такое активное время, когда многие участвуют в различных митингах. И вот, в частности, Федерация профсоюзов активно выводит людей на митинг 23 февраля. Возможно, вы слышали об этом. Ваш, например, профсоюз, собирается ли в каком-то митинге принимать участие? Хотите ли вы этого, участвовать?