"Мафиозно-правоохранительный спрут" не отпускает Игнатенко

Бывший заместитель прокурора Московской области Александр Игнатенко объявлен в уголовный розыск. Об этом сегодня сообщили в Следственном комитете. По данным ведомства, несмотря на свою должность зама, он играл главную роль в крышевании подмосковных казино. Именно Игнатенко координировал работу бизнесмена Ивана Назарова, знакомя его с районными прокурорами и мэрами подмосковных городов.

За свою деятельность с 2009 по 2011 годы бывший прокурор получил 47 млн. рублей. Это стало известно после показаний Ивана Назарова. В первых числах мая Игнатенко уехал из России. Сейчас, как полагает следствие, он находится на своей малой родине – Украине. Впрочем, местная прокуратура такими данными не располагает.

На Украине у Александра Игнатенко есть свой бизнес. В городе Ровеньки Луганской области на имя его брата оформлен развлекательный клуб «Премиум», открывшийся прошлым летом. Помимо дела о крышевании казино бывший прокурор будет проходить и по делу о незаконном выделении земли в Красногорском районе. Выкупив за копейки несколько гектаров, прокурорские работники создали там дачный кооператив «Силанс». В своих показаниях Иван Назаров сообщил, что в этом поселке он должен заниматься облагораживанием территорий и всей инфраструктурой в том числе.

О том, на что похоже дело прокуроров и чем оно должно завершиться, говорим в студии с Владимиром Овчинским, бывшим главой бюро Интерпола в России.

Казнин: Вы говорите, дела не развиваются. Видите, какие-то происходят действия.

Овчинский: В феврале я впервые столкнулся с этой ситуацией, когда меня Сергей Минаев пригласил на программу свою, это первая программа была по прокурорскому делу. Я сразу внутренне, интуитивно, профессионально понял, что сами казино, эти земельные участки – это такая вершина айсберга, за этим стоит что-то другое. И на самом деле так. Потом стал мониторить эту ситуацию. Те, кто хочет внимательно посмотреть, пусть найдут материал Ларисы Журавской, это журналистка, у которой есть большая статья «Скованные одной цепью». Она показала, что и казино, и земельные участки – это ерунда. Главное – это рейдерские захваты, это рэкет прямой. На самом деле, это мощнейшая мафиозная организация, где, наверное, Игнатенко – не главный, хоть его звали «папа», как крестных отцов называют. И Назаров – это один из консильери, который решал проблемы, также, как и Судаков, которого сейчас арестовали, у которого штаб-квартира в ГУВД Московской области находилась. Это два консильери, есть и другие. Дело в том, что мы сталкиваемся с ситуацией, когда в истории такого не было. У меня была первая докторская в стране по оргпреступности, я изучал международный опыт, и наш, в России что творилось.

Казнин: Даже в Италии?

Овчинский: Никогда. Там были мафиозные кланы и прикормленные полицейские, прокуроры, судьи. Они выполняли все коррупционно. Здесь другое. Здесь сообщество прокуроров, работников МВД, потому что говорить о просто прокурорском деле уже бессмысленно, мы видим, что идут аресты, обыски, задержания уже работников МВД, причем из серьезных организаций. Два высокопоставленных сотрудника из управления К, которое осуществляет весь электронный контроль, святая святых, арестованы по этому делу. Тот же Судаков, бывший сотрудник, выполнял фактически роль помощника начальника ГУВД области Головкина. Разворачивается нечто, которое говорит, что это мафиозный спрут из работников правоохранительных органов, который действовал четко по законам мафии. Даже сленг у них мафиозный, даже все эти празднества, если посмотреть «Крестного отца» Копполы, они прямо по этой модели устроены. Такое ощущение, что эти ребята заигрались, фактически мы имеем дело с мафиозно-правоохранительным спрутом, который действовал не только на территории Московской области, в столичном регионе и других регионах страны. Я думаю, что это дело сталкивается с огромным сопротивлением, как вы видите. Кого-то задерживают – сразу же сопротивление, пытаются выпустить дело, прекратить.

Казнин: Уже свидетеля убили.

Арно: А то, что вообще это вскрылось – это все-таки заслуга наших каких-то честных следователей или это какая-то месть? Не поделились, вот тогда мы вас…

Овчинский: Дело в том, что эта преступная организация где-то перешла границу допустимого, даже то, что допускается в нашем сумасшедшем мире современном. И когда они уже в открытую стали вымогать у того же Шестуна, главы Серпуховской администрации, он обратился в органы  ФСБ и действовал уже под контролем ФСБ. И запись вся велась под контролем ФСБ – и аудио, и видео. Конечно, наверху принималось решение, я думаю, даже не в правоохранительных органах, а в руководстве нашей страны, о том, что все-таки реализовать эти оперативные материалы и прекратить преступную деятельность этой преступной правоохранительной группировки. Чем это кончится, я не знаю. Дело в том, что вы понимаете, что это может кончиться ничем. Они могут быть все выпущены, пройдет судебный процесс, всем дадут штрафные санкции, штрафные меры наказания, выпустят на свободу. А посадят тех людей, которые дают показания, выступают в качестве свидетелей – может и так кончиться.

Казнин: У нас судебная система минимальное количество приговоров оправдательных выносит.

Овчинский: Наоборот. Если мы возьмем все, что касается коррупции, то есть получение взяток и дачи взяток, то только 20% коррупционеров направляются в места лишения свободы. Все остальные получают условно, штрафы.

Казнин: Это показательный процесс все-таки.

Овчинский: Только что в одном из регионов одно из ответвлений этой группировки, трех прокуроров осудили по такому же игорному делу. Одному дали штраф 300 тысяч рублей, другому – 400 тысяч рублей. При их доходах это все равно, что нам сходить у вас в кафе покушать – им 300 тысяч отдать штраф. Примерно то же самое.

Казнин: А то, что после встречи прокурора и президента исчезло какое-либо упоминание имени Артема Чайки из этого дела, а ведь начиналось это как громкая сенсация.

Овчинский: Никуда это не исчезнет, потому что все это все знают. Есть прямые показания Шестуна, есть видеозаписи. Ну вот принял президент решение, у нас генеральный прокурор тот же остался, сейчас будут пытаться заминать, но все равно это будет все время скрываться, потому что очень сильное внутреннее сопротивление. Очень серьезен еще личностный конфликт между руководителем Следственного комитета и генеральным прокуроров, он налицо. Это уже никто не скроет. Может быть, если бы этого конфликта не было, вообще ничего не было бы. Сейчас говорят о создании независимых прокуроров – а зачем? Ведь Следственный комитет создали для того, чтобы следователи были абсолютно независимыми, их подчинили президенту для этого. Будут еще какую-то структуру создавать? Есть независимые следователи, будут еще независимые прокуроры, у них появится свой «папа», как Игнатенко – и во что это все превратится? Надо хоть то, что есть выполнять.

Казнин: А не похоже это на дело «оборотней в погонах»? Когда было громкое дело, повязали нескольких человек?

Овчинский: МУРовское дело, Ганеев проходил с МЧС, начальник службы безопасности. Дело МУРовское в сравнении с этим – это просто мелочь, это гораздо более серьезное дело. Повторяю, те же люди, которые арестовывали, сажали зама главы Серпуховского района, которые хотели посадить Шестуна, которые работали в одной спайке с группой прокурорской. Эти же люди довели до смерти Трифонову, это все одни и те же люди, эти же люди работали по делу Магнитского, в одних командах. Эти все три дела взаимосвязаны, это один спрут, который работает. Они, наверное, эффективные сотрудники, видимо, кого-то они посадили действительно за дело в других регионах, даже в Московской области, но они же выполняют заказы. Такова сегодняшняя жизнь. Есть реальные сотрудники, которые в реальных командах, они могут сажать и настоящих преступников, могут фальсифицировать дела и выполнять функцию обратно.