Гудков: не собираюсь возвращаться в эту карикатурную Думу, в жизни не потеряюсь

Однако при этом, депутатского мандата его лишили законно. Такое заявление сделала официальный представитель Генпрокуратуры Марина Гриднева.

Как такое может быть, и что теперь будет делать Геннадий Гудков – он рассказал в прямом эфире ДОЖДЯ.

Казнин: Единороссы уже дали свой комментарий, который в общем выглядит совершенно понятным. Они сказали, что изначально и не собирались требовать никакого уголовного преследования, что речь шла не об уголовном преступлении, а о том, что Вы совмещали свою предпринимательскую деятельность с депутатской.

Гудков: Поэтому депутата Гудкова знали в стране, а многих депутатов, которые имеют большие бизнесактивы и занимаются исключительно политикой, в стране не знают. Это тоже в рамках логики «Единой России». Предположим, депутат участвует в каком-то криминальном деянии. Этого депутата сразу выгоняют из Думы? Нет. На него идет следствие, проводятся экспертизы, потом генеральный прокурор выходит с каким-то документом. Нам для проведения следствия нужно снять депутатский иммунитет, не исключить из Думы, а снять, разобраться, виноват или не виноват, и только потом принять решение, и его принимает только суд. Тот же депутат Бессонов, я тоже считаю, незаконно сняли депутатский иммунитет, но он работает в Думе, ходит на комитеты. Лишение мандата – более тяжкое наказание, нежели снятие депутатского иммунитета, или нет? По едросовской логике мы лишили депутата Гудкова полномочий, в том числе сняли депутатский иммунитет, за деяние, которое не образует никакого уголовного состава. То есть я мог перейти на «красный» улицу, и единоросы сочли бы, что это очень безобразный поступок, порочащий депутата, проголосовать и лишить меня полномочий. Иначе как внесудебной политической расправой назвать нельзя. Кто пришел к какому-то выводу, что я чем-то занимаюсь? Суд, следствие, какие-то присяжные, эксперты?

Писпанен: Комиссию созывали?

Гудков: Комиссия разделилась 50/50. Комиссии показали тезисы проекта черновика за 15 минут до начала.

Писпанен: К чему это все было нужно? К чему сегодняшнее заявление Генпрокуратуры?

Гудков: Они просто поступили по процедуре, достаточно объективно и честно. Они исследовали, у них процедурные сроки закончились. Ведь это не новость, то, что они сегодня сказали. Они летом уже выносили постановление об отказе от возбуждения уголовного дела, но так как нужно было создать и продолжить шумиху, они отменили это постановление, допроверяли, додопрашивали. Бедный депутат Кнышов – не бедный с точки зрения экономического состояния, а с точки зрения морально-нравственной.

Писпанен: После того, как он сам сложил полномочия, пилюля золотая стала.

Гудков: Ситуация, конечно, глупейшая.

Писпанен: В Вашей-то ситуации без золотых пилюль вернут мандат, как Вы думаете?

Гудков: Это пусть решает суд. Я мог вернуться в Думу и сейчас, разговаривал бы в статусе вновь испеченного депутата Госдумы. Нам же ЦИК сказал, что, если мы хотим, чтобы Гудков был в Думе, есть процедура повторного распределения мандата. Я отказался от этой процедуры, сказал, что мы не пойдем этим путем. Я не ставлю перед собой задачу любым путем вернуться в Думу. Будет решение суда, отменит оно – да, нет – пусть тогда такая смешная карикатурная Дума продолжает без меня. Я к этому отношусь спокойно, я не потеряюсь  в этой жизни, найду чем заняться полезным для страны.

Писпанен: Вы общаетесь с бывшими коллегами-соратниками по Госдуме, после того как был съезд справедливоросов и Миронов сказал выбирать с кем, а то сектантов много развелось, на Вас, наверное, намекает.

Гудков: Я же в ответном слове выступая, сказал, что как руководитель сектантского движения, я позволю себе говорить на три минуты дольше, чем положено по регламенту. У нас разные точки зрения. Они считают, что протестное движение – это «фу», а я считаю, что это новая политическая реальность, которую партия обязана учитывать, они обязаны идти в это протестное движение, это наши избиратели, наши граждане, мы обязаны вести его цивилизованным путем, добиваться с помощью него целей, тем более у нас есть общие задачи – добиться демократизации российского общества, политических реформ, не декоративной имитации бурной деятельности, а настоящих политических преобразований, способных сохранить стабильность в стране. Ведь страна ползет к кризису.