Главный симптом шизофрении – инакомыслие. Кого и за что в СССР и России отправляли в психушки

Напомним, Косенко поставили диагноз «параноидальная шизофрения». Адвокаты Косенко в суде просили полностью оправдать их подзащитного, но, учитывая политический характер дела, надеялись хотя бы на то, что ему разрешат амбулаторное лечение. После такого приговора сразу заговорили о возвращении «карательной психиатрии». Что это такое – вспоминал Родион Чепель.

Чепель: Эксперты резко утяжелили ему диагноз. Ему поставили «параноидную шизофрению» вместо «вялотекущей неврозоподобной шизофрении», с которой Косенко регулярно наблюдался и лечился в течение 12 лет. У вялотекущей шизофрении – богатая история.

В оборот его ввел в 60‑е годы в СССР психиатр Андрей Снежневский. В 1950‑х врач год прослужил директором Института судебной психиатрии, затем 25 лет был директором академического Института психиатрии, где создал целое направление в психиатрии. К сожалению, его обвиняют в том, что именно он ввёл понятие «вялотекущая шизофрения».

При желании этот диагноз мог служить маской для чего угодно. Этот диагноз поставили десяткам диссидентов. Их по классификации Снежневского относили к «фанатикам правды». Уверенность в своей правоте, потребность в справедливости, обострённое реагирование на ситуацию, унижающую человеческое достоинство – все эти присущие диссидентам качества трактовались  как паранойяльные. Владимир Буковский одним из первых познакомился с этим диагнозом, когда в 1963 его отправили на принудительное лечение за самиздат. Вот, что пишет Буковский о своей встрече с психиатром: "Все, что я сейчас скажу, каждый мой жест она переврет и запишет в историю болезни. Горячиться нельзя ‑ будет запись: "Возбужден, болезненно заострен на эмоционально значимых для него темах". Аминазин обеспечен. Будешь слишком подавлен, угрюм ‑ запишет депрессию. Веселиться тоже нельзя ‑ "неадекватная реакция". Безразличие ‑ совсем скверно, запишет "эмоциональную уплощенность", "вялость" ‑ симптом шизофрении”. Не выглядеть настороженным, подозрительным, скрытным. Не рассуждать слишком уверенно, решительно ("переоценка своей личности"). Главное же ‑ не тянуть, отвечать быстро, как можно более естественно. Все, что она сейчас запишет, никакими силами потом не опровергнешь".

Этот же диагноз достался и Валерии Новодворской – после обвинения в антисоветской пропаганде за распространение листовок с критикой ввода советских войск в Чехословакию. Такой же диагноз – вялотекущая шизофрения – был поставлен и первому составителю «Хроники текущих событий» Наталье Горбаневской после известной демонстрации на Красной Площади против ввода советских войск в Чехословакию. Получается, и правда, главный симптом вялотекущей шизофрении – это инакомыслие. Вот что вспоминает Наталья Горбаневская о своем опыте проживания в психбольнице.

Мировое психиатрическое сообщество, естественно, осуждало эту практику, как и вообще расширительную диагностику шизофрении, и уж тем более осуждало использование психиатрии в политических целях.

Упреждая это, наши психиатры сами хлопнули дверью и вышли из ассоциации. Но тем не менее, с тех пор для всех совершенно очевидно, что советскую психиатрию именно исключили. И вернули только после того, как был принят закон о психиатрической помощи в 92 году, который гарантировал права пациентов. Приговор Косенко ‑ это два шага назад в СССР, уверен художник Андрей Бильжо, который 10 лет проработал психиатром в институте, созданном Снежневским.

Но есть мнение, что этот «возврат» произошел гораздо раньше. Судебно‑психиатрическая экспертиза стала в середине 90‑х фактически первой вертикалью власти.

А в 2001 году в закон о государственной судебно‑экспертной деятельности была принята важная поправка. По ней судебно‑психиатрическая экспертиза не может производиться в медицинских учреждениях, не относящихся к ведению исполнительной власти. А так как к Минздраву относится только институт Сербского – фактически, он монополизировал судебную психиатрию. Это был запрет на независимую экспертизу. Институт им. Сербского стал сродни Генпрокуратуре: заключение его специалистов невозможно, да и некому, ставить под сомнение. Эту монополию выстроила Татьяна Дмитриева, бывший главный психиатр России и директор Института им. Сербского, скончавшаяся 3 года назад. Она возглавляла институт судебной психиатрии 20 лет.