Главный редактор издательства «Алгоритм» Александр Колпакиди: если бы не Генпрокуратура, мы бы не продали ни Геббельса, ни Муссолини

29/09/2013 - 17:45 (по МСК) Лика Кремер
На этой неделе Генпрокуратура возбудила уголовное дело из‑за продажи в московских книжных магазинах книг Йозефа Геббельса и Бенито Муссолини. Следователи обнаружили экстремистский характер обоих произведений, которые обосновывают и оправдывают идеологию нацизма, а также национальное и расовое превосходство одних лиц над другими.

Книга Геббельса «Михаэль. Германская судьба в дневниковых записях» была издана издательством «Алгоритм» и у нас в гостях был его главный редактор Александр Колпакиди.

Кремер:  Скажите, каким образом вы делали выбор, как решались на публикацию этой книги Геббельса?

Колпакиди:  Это роман, художественное произведение. Там не содержится никаких призывов, не описано никаких экстремистских действий, погромов, демонстраций – ничего этого в романе нет.

Кремер:  Я вам честно скажу, я не читала этого романа.

Колпакиди:  А его никто не читал.

Кремер:  Но правда ли, что там существует фраза «Христос не мог быть евреем и я докажу это»?

Колпакиди:  Да, герой романа пишет на эту тему. Герой – ветеран Первой мировой войны, он видит, что происходит в Германии. Это Веймарская Германия, разрушенная из-за кризиса, и естественно,  у него скептический взгляд на то, что происходит. Это произведение для историков является источником для работы. Там хорошо показана история людей, которые потом стали нацистами. Геббельс, когда его писал, не был нацистом. Он только что защитил докторскую диссертацию и колебался, он хотел быть коммунистом. Роман написан под явным влиянием Достоевского. Там один из главных героев – русский. Там много цитируется Достоевского, даже Пушкина и так далее. Ничего экстремистского, кроме этой фразы «Христос не был евреем» там не нашли. Но если вы пойдете в книжный магазин, то там лежит книга английского лорда Чемберлена, двухтомная огромная, которая так и называется «Христос не еврей».

Кремер:  Мне на самом деле не так интересен факт, что эта книга вышла, мне интересно, что эта книга вышла в серии, которая называется «Проза Великих». У вас там удивительная подборка в этой серии, мне хочется понять, руководствуясь чем вы подбирали героев серии?

Колпакиди:  Изначально идея была в том, что люди, которые не являются писателями, но что-то написали.  Там вышел Черчилль, который в молодости написал роман, там вышел Муссолини, который написал вообще женский бульварный роман, где нет вообще никакой политики, и он как и Геббельс не был тогда фашистом, там есть Блаватская, Рерих.

Кремер:  Там есть Сталин. Насколько я понимаю, это самая продаваемая книга в этой серии, судя по рейтингам, которые я видела.

Колпакиди: Благодаря вот этой шумихе, которая поднялась, спустя полгода после выхода романа Геббельса, распродался и Геббельс, потому что до этого его никто не покупал. Действительно, роман очень сложный. Мы предполагали, что эта книга не для широкой публики.

Кремер: И серия эта не для широкой публики?

Колпакиди: Вообще-то да, достаточно сложный роман у Черчилля, у Муссолини да, бульварный такой женский роман, но он все равно имеет ценность только для историков.

Кремер: Подождите, в этой же серии есть книга, которая даже преподносится не для историков. Книга называется «Сталин шутит» и подается она таким образом, это из аннотации, если я ошибаюсь, поправьте меня, но как я понимаю, вы главный редактор и вы эту аннотацию сами и составляли: «Великий вождь был велик во всем. Его юмор, собранный в одну книгу, практически в полном объеме открывает новые незнакомые грани этой масштабной личности». Это аннотация к книге о Сталине. Это для историков?

Колпакиди: Конечно для историков, а что в этой книге?

Кремер: Аннотация, которую я сейчас прочитала, для историков?

Колпакиди: Аннотация для читателей. Содержание для историков. Именно исторические примеры его общения с людьми, где он проявлял какие-то черты своего юмора. На самом деле, действительно оказалось, что он очень много шутил в жизни. У нас образ Сталина, как человека сурового, мрачного даже, а он, оказывается, очень часто подшучивал над окружающими, эти шутки иногда были небезобидные, но они сами по себе поучительные. Там очень много поучительного, например, как он с министрами общался…

Кремер: Давайте продолжим дальше по этой серии. Я так прошлась по тому, как вы подаете эту серию читателям, как вы ее преподносите. Аннотация к книге Муссолини: «Как и всякий талантливый человек Бенито Муссолини талантлив во всем».

Колпакиди: По крайней мере, отрицать того, что он был талантливым человеком, невозможно.

Кремер: Как выглядит сейчас то, что вам выдвинула Генеральная прокуратура? Проходит какая-то проверка? Что это?

Колпакиди: Сначала было возбуждено гражданское дело, идет суд. В суде как-то странно себя повела прокуратура: они к роману не предъявили никаких претензий, предъявили претензии к дневникам, дневниковым записям Геббельса, которые изданы в Германии в 2007 году. Я думаю, вы догадываетесь, что раз дневники изданы в Германии в 2007 году, вряд ли там что-то есть, что нужно запрещать. Саму справку, которую подготовили на следующее заседание, кстати, совсем не специалисты в области истории, меня удивило, я первый раз с этим столкнулся. Оказалось, что экспертизу делают психологи и филологи, хотя в данном случае, конечно, историки должны были бы делать. А они предъявили претензии к самому роману, но в экспертном заключении не было ни слова из романа. Поэтому сам судья назначил новую экспертизу, на этот раз свою от суда. В конце октября будет еще одно судебное заседание уже с этой экспертизой. Это дело идет, все нормально, и вдруг неожиданно в эту пятницу у нас проводится обыск, приходят человек 15 молодых людей, причем без всякого ордера. Оказывается, в нашей стране очень легко провести обыск, якобы кто-то позвонил и сказал, что у нас в издательстве совершается преступление.

Кремер: А вы не знали, что в нашей стране так? У вас же столько книг в этой серии, про главу КГБ тоже есть. Но вы думали, что такое не может случиться?

Колпакиди: Я даже не подозревал. Вы представляете сколько книг в издательстве, они все перерыли, нашли вот эту книгу Муссолини, мы сами даже не знали, что она осталась в издательстве (нами же изданная).

Кремер: Хорошо покупают?

Колпакиди: Муссолини не так хорошо, поскольку это действительно женский роман и он устарел. Потом нашли книгу не нами изданную в Харькове, которая не запрещена на Украине, кстати, некого Ходоса, какого-то деятеля, я даже не читал ее. И нашли книгу Родзаевского, изданную в Москве, тоже не нами изданную. И на основе этого уже возбудили уголовное дело, не дождавшись решения гражданского суда и не дождавшись экспертизы, назначенной судом.

Кремер: Книги продолжают при этом продаваться? У вас после этих дел появились проблемы с распространением?

Колпакиди: Они сразу же пресекли продажу книг. Насколько я знаю, они конфисковали остатки тиража. Но если бы не вся эта шумиха, мы бы никогда в жизни не продали ни Муссолини, ни Геббельса, потому что мы не рассчитывали, что это будут бестселлеры. Но именно сама вот эта шумиха, поднятая прокуратурой, она создала им рекламу и книги стали хорошо продаваться. Причем, если до этого, как я понимаю, покупали действительно только историки, то сейчас стали покупать люди нездоровые, которые звонят в редакцию, требуют экземпляров. Сами вот эти люди спровоцировали эту реакцию. Хотя еще раз говорю, роман совершенно безобидный. Все крупнейшие наши авторы, Быков, Млечин, Сванидзе выступили против запрещения романа. На какую общественность ссылается прокуратура – для меня загадка. Какие-то неизвестные люди что-то в блогах написали. Роман издан в Америке в 1987 году.

Кремер: Но роман издан в Америке таким маленьким и не очень популярным издательством.

Колпакиди: А у нас тоже маленький тираж.

Кремер: Я так понимаю, это единственное издание с 1929 года.

Колпакиди: Нет, он издавался и в Латинской Америке, он не запрещен. В Германии, если я не ошибаюсь, было около 20 тиражей этого романа и любой человек в Германии может его прочитать. Он достаточно сложен, это писал доктор наук, который только защитился. Это действительно очень сложное произведение. Достоевский был любимым писателем Геббельса на протяжении всей его жизни и здесь видно очень сильное влияние Достоевского.

Кремер: В этой серии, которую вы так красноречиво назвали «Проза Великих», кроме Муссолини, Геббельса, Сталина и остальных, что вы еще планировали здать?

Колпакиди: Гарибальди, Дизраэли, Макиавелли, то есть людей, которые не являются писателями. Дизраэли был премьер-министром Великобритании, причем одним из самых успешных. Гарибальди был освободителем Италии.

Кремер: Как главный редактор, какие книги вы никогда не возьметесь издавать?

Колпакиди: Того же Геббельса после того, как он вступил в нацистскую партию, стал действительно деятелем. Понимаете, абсурд всей ситуации: обе книги не были внесены в список запрещенных. На сегодняшний день в списке запрещенных более 2000 книг, эти не внесены. Но прокуратура тут подводит под то, что запрещена публикация трудов деятелей нацистского и фашистского движения. Но в данном случае роман и дневник не являются идеологическим трудом. Вот допустим статьи Геббельса, когда он уже стал нацистом, это действительно мы никогда не напечатаем, это вредные погромные статьи. Но это и есть его труды как политического деятеля, а роман является художественным.

Кремер: А как отличить вредную литературу?

Колпакиди: В романе нет никаких призывов, там нет оскорбления никаких народов, нет разжигания национальной розни. Там просто показано бедственное положение студента, который является героем, ну и автора, и его проблемы с заработками и так далее. Посмотрите, ведь очень похоже на «Преступление и наказание», только герой Геббельса бросает университет и становится шахтером. А герой Достоевского, между прочим, убил двух старушек ни за что ни про что. И подвел под это идеологическую базу, чего не делает герой у Геббельса, как ни странно. Чем опасна вся эта ситуация, сегодня за Геббельса никто не хочет заступаться, да мне и самому противно выступать сейчас и я не хочу говорить, что Геббельс какой-то замечательный человек. Этот роман действительно нужно знать, чтобы понимать, что происходило в Германии и почему там произошло то, что произошло. Но завтра запретят Лимонова, которого мы издавали, Удальцова, которого мы издавали.

Кремер: А Сталина если запретят? На чем же вы зарабатывать будете? Спасибо, у нас в гостях была главный редактор издательства «Алгоритм» Александр Колпакиди.
Также по теме
    Другие выпуски