Георгий Мирский: «Братья-мусульмане» готовятся принести в жертву Мурси

Ещё один ультиматум, который объявила Мурси оппозиция, истёк два часа назад. Но президент, несмотря на требования недовольных, не ушёл в отставку. А лидеры партии «Братья-мусульмане» призвали своих сторонников быть готовыми пожертвовать жизнями, чтобы остановить государственный переворот и принять мученическую смерть.

Столкновения между сторонниками и противниками президента исламиста Мухаммеда Мурси начались в минувшее воскресенье – в годовщину его избрания, и уже унесли жизни 20 человек, около тысячи – пострадали.

Новую революцию в Египте мы обсудили с Георгием Мирским, заслуженным деятелем науки РФ.

Макеева: Есть ли сейчас в Египте, как вы считаете, человек, который действительно бы мог сменить у власти Мухаммеда Мурси, или это опять волна вынесет какого-нибудь случайного человека на поверхность. Как вы считаете, дальше будут развиваться события?

Мирский: Ну, какой-нибудь человек появится. Но я не вижу какого-то такого великого харизматичного лидера, который бы взял в свои руки. Этого нет. Все будет иначе. Тут надо понять, почему народ взбунтовался.

Макеева: Это любопытно.

Мирский: Когда была «арабская весна», меня, когда спрашивали, как бы я нашел ключевые слова, чтобы характеризовать настроение людей, которые вышли на улицу, я говорил: «Надоело, не верим, не боимся». Но нельзя сказать, что Мурси так уж надоел, год всего прошел, так что не в этом дело. И он ведь не диктатор. Тогда, когда Мубарака сбрасывали, говорили: «Сбросим деспота, сразу будет свобода и счастье». Люди-то ведь историю не знают, вообще люди не знают историю. А если знают, то, что они уроки извлекают из этого? Никто не мог понять, а если бы поняли, все равно бы ничего не было, что революция только ухудшает всегда положение, что после революции следует политическая дестабилизация и экономическая дезорганизация. Люди надеялись на свободу и счастье. Свобода есть, вот это и есть свобода сейчас. Одного свалили, можно и другого свалить. Те люди уже разошлись, разгулялись, распоясались. Они чувствуют свою силу. Казалось, будет действительно будет что-то такое, а обстановка все хуже и хуже, безработица как была, так и есть, если не хуже. Инфляция, бензиновый кризис, электричество, одно – другое. Туризм падает. Все хуже и хуже. И люди, естественно, задаются, для чего же революцию устраивали? Это глупый вопрос, кто их просил устраивать революцию? Так получилось. Мурси – не какой-то деспот и диктатор, и Мубарак-то, по сути, не был. И даже Башара Асада нельзя назвать таким кровавым фашистским диктатором. Вот Саддам Хусейн был такой, да. Сталин и Гитлер вместе взятые в миниатюре. А эти не те люди, не в этом дело. И он же не лидер «Братьев-мусульман». Он человек довольно заурядный, без харизмы, и не он первоначально должен был пойти в президенты, другой человек, но неважно, все это прошло. Важно то, что не столько его, как личность, хотят свергнуть, хотя сошлось все на этом. В таких странах личность, независимо от того, это деспот, тиран или просто первый среди равных, либо Сталин, либо Брежнев, неважно – все сошлось на человеке: «Долой Башара Асада!», «Долой Каддафи!» и Мубарака. Сейчас и его. На самом-то деле, «Долой «Братьев-мусульман», вот в чем дело. Вот тут  мы видим – не знаю, конец ли это – но во всяком случае кризис того исторического эксперимента, к которому эти люди готовились в подполье 90 лет.

Казнин: «Братья-мусульмане» вы имеете в виду?

Мирский: «Братья-мусульмане». Они действительно с их девизом – «Ислам – вот решение». Причем, это ведь умеренные люди. «Братья-мусульмане» на фоне таких душегубов, мракобесов, как талибы, например, или «Аль-Каида» - вполне умеренные люди. Недаром, когда произошла «арабская весна», то после перемены власти в Египте и Тунисе, люди стали обращать внимание на кого? На Турцию. О, турецкая модель здесь будет. Умеренные исламисты. То, что исламисты – это естественно. 90% населения мусульмане, исламизм должен быть. Умеренные люди, вполне цивилизованные. И тогда особенную остроту приобрел давний спор: совместим ли ислам с демократией? Не получится ли так, что исламисты придут к власти нормальным путем, их выберут, законно победят и на этом все. Как там говорят: один человек – один голос – один раз. И забудьте про выборы. Вот, как говорили. Сейчас неизвестно, насколько верны были такие предположения, потому что вряд ли они досидят свой срок, Мурси досидит свой срок. Мы не знаем, что будет там, но какие могут быть варианты? Кто выступил сейчас? «Экономические неурядицы, прежде всего, все хуже и хуже, зачем делали революцию, уж лучше военные» и так далее. Вышли. Даже, как тогда в январе  2011 года, миллион человек. Что делать-то с ними? Расстреливать их сверху из вертолетов? Давить танками, как в Китае на площади? И солдаты не будут этого делать, и генералы не пойдут на это. Вот тогда они пришли к Мубараку и сказали: «Все, надо уходить, страна погибает». Сейчас может ли так же произойти? Не совсем. Дважды ничего не бывает. Тогда ведь действительно народ сплотился, не было никого, кроме аппаратчиков и предпринимателей, «жирных котов», в Египте есть такое выражение, так как есть другое выражение – «глубокое государство». Знаете, что это такое?

Макеева: Нет.

Мирский: Это этот аппарат коррумпированный, который слился с предпринимателями. Это олигархи, богачи и крупные чиновники, генералы, которые нахапали себе, настроили дач, вилл, катаются на роскошных автомобилях, в том числе и военные – вот это называется «глубокое государство», настоящее, остальное - видимость. Так вот, когда народ тогда вышел, было понятно, сейчас что? Знаете, что меня удивляет? Что оппозиция сумела за несколько месяцев собраться с силами и  организовать настоящую кампанию, мобилизовать людей. 20 с лишним миллионов подписей за отставку Мурси. Вот этого я от них не ожидал. Но это разношерстная компания, конечно, кто сюда входит? Те же, кто начал революцию тогда – молодежь, интеллигентная, образованная, демократически настроенная, городская. К ним потом присоединились средние слои, часть бедноты потом присоединилась, особенно, когда «Братья-мусульмане» подошли, уже тогда они сообразили, что надо побыстрее вскочить в поезд, пока он не ушел. Это было тогда. Сейчас это люди, которым помимо того, что не нравится ухудшение экономического положения, боятся, что эти исламисты, пусть они умеренные, цивилизованные, ближе к турецким, чем к афганским людоедам, но все-таки рано или поздно – поскольку многие считают, что такой персонаж, как умеренный исламист, не существует на самом деле, это до поры, до времени – будет создано теократическое государство. Что-то близкое даже если не к Талибану, то может быть к Ирану. А Египет проделал большой путь. Это не дикая какая-то отсталая страна. Это страна очень развитая, страна образованных людей. Раньше считалось, что египтянин – крестьянин, мужик. А сейчас выросла городская прослойка, очень многочисленная, сильная. Я уж не говорю про интернет, твиттер, фэйсбук, как в Тунисе, когда все это началось, помните? Так вот уже сейчас не те времена, когда можно было бы думать, что под этим лозунгом «Ислам – вот решение» будут восстановлены жесткие законы, шариат. Люди не понимают, что такое шариат. Думают, что это действительно жестокое, жуткое законодательство. Шариат – это не законодательство. Законодательство исламское на основе шариата, а шариат – прямой путь, сумма правил, предписаний, норм, которые определяют всю вашу жизнь от колыбели до могилы. Поэтому сам по себе шариат – это не страшно. Важно, как его применять. В исламе не сказано, что за прелюбодеяние нужно убивать мужчину и женщину. Нет, 40 ударов кнута и иди.

Макеева: Совестно вас прерывать, но придется это сделать, потому что это выпуск новостей, у нас много тем. Если коротко, резюмируя именно сегодняшнюю ситуацию, как вы считаете, у Мурси сдадут нервы, и он в ближайшие часы уйдет, и наступит некий период еще большей дестабилизации, или как? Если говорить о ближайших прогнозах.

Мирский: Это как раз вопрос, из-за которого ломают себе голову все: и там, в Каире, и в Вашингтоне, и везде. Потому что, получается, просто так уходить...  если бы дело  было так: что он уходит, как Мубарак, когда к нему пришли генералы и сказали «уходи, страна погибает», если бы можно было, чтобы руководители «Братьев-мусульман» пришли и сказали: «Все, не получилось, уходи», - чтобы сохранить власть, систему, при которой они играют первую скрипку, если бы они были в этом уверены, они бы погнали его моментально. Беда в том, что это может быть только начало. И им, власти, придет конец. А они-то десятки лет ждали. А их сметут. А куда потом, что? Через 100 лет опять? Вот почему они боятся. Дело не в том, чтобы у Мурси сдали нервы. Не он сейчас решает. А руководство «Братьев-мусульман». И вот они мучительно думают, как быть. От него избавиться проблемы нет, и может быть, как раз в том, что народ настроен против него: «Долой Мурси», «гнать поганой метлой» - для них, для «Братьев-мусульман», есть положительный момент – пожертвовать им. Но получится это или нет, неизвестно. Армия вышла на сцену. В прошлом году он ее фактически обезглавил, он их обыграл, как мальчишек. Вызвал к себе ведущих генералов и уволил их.  Они рот разинули, а уже поздно. Все. И тогда казалось, что армия – это бумажный тигр. Нет. Следующее поколение появилось. Они ждали, затаили некоторое хамство после этого. И сейчас эти генералы, которые моложе возрастом и ниже рангом тех, которых он погнал, они говорят свое слово. Значит ли это, что они установят военный режим? Я в это не верю. Во-первых, они точно так же, как «Братья-мусульмане», не имеют представления о том, как управлять современным государством. Нужны другие люди. А еще может быть важнее то, что Америка этого не потерпит. Американцы уже дали им понять, что если они создадут военный режим, они не будут получать американскую помощь. А ведь все генералы кончили американские военные академии. Во-вторых, огромная часть той большой суммы, которую каждый год получает Египет, идет именно на нужды армии. Вот в чем дело. Они этого боятся. Американцы могут этого не потерпеть. Потому что дух времени такой. Не время сейчас военных диктатур. В каких-то мелких странах к югу от Сахары, может быть.