Евгений Ясин об экономической рокировке: самостоятельных министров в России нет, все решает Путин

Для Белоусова переход к Путину – это повышение. Именно Эльвира Набиуллина на посту помощника президента была самым влиятельным человеком в российской экономике, велик шанс, что такой же аппаратный вес останется и у Белоусова, который давно знает Путина и писал ему экономическую часть предвыборной программы еще в 2004 году.

Новый министр Алексей Улюкаев тоже давно во власти. В правительстве он впервые оказался еще при Егоре Гайдаре. В начале 2000-х занимал пост замминистра финансов Алексея Кудрина. А затем перешел в Центробанк.

Финалом этой цепочки перестановок может стать назначение кого-то уже на пост Улюкаева, который он освобождает в Центробанке. И тут тоже есть основной кандидат – это Ксения Юдаева, в прошлом главный экономист Сбербанка, а ныне начальник экспертного управления президента.

Сергей Алексашенко, бывший заместитель председателя ЦБ: Для председателя Центрального банка общение с общественностью, СМИ – одна из основных задач, потому что экономика в целом и население реагируют на то, что делает или не делает ЦБ меньше, чем на то, что он говорит. И, конечно, если  на экране появляется председатель ЦБ, рассказывает о том, что происходит, как он видит ситуацию, она в данном случае, и насколько там много уверенности в голосе, население может вести себя тем или иным образом.

Как скажутся эти перестановки на российской экономике – обсудим с Евгением Ясиным, научным руководителем Высшей Школы Экономики.

Зыгарь: Как вы оцениваете эту рокировку, которую давно ожидали? Будет ли какой-то качественный сдвиг или просто это игра в пятнашки внутри одной и той же команды?  

Ясин: Я не ожидаю никаких серьезных изменений в политике, прежде всего, потому что это не в российской традиции, чтобы министры принимали ответственные решения, они остаются на долю первого лица, в крайнем случае, премьер-министра. В порядке исключения упомяну министра образования Ливанова, который пытается что-то делать сам, ведет игру сам отчасти, избавляя от неприятностей своих начальников, ну, мы так же знаем, как его попытки встречает общество. Все убеждены, что он делает только глупости.  Никому не приходит в голову, что, может быть, там есть глупости, но они вынуждены крайними обстоятельствами. В целом правило такое: все работают в режиме советников, распоряжения исходят в адрес своего стаффа. Кто там у них работает, подчиненный, персонал, выполняет указания начальника, а все остальное – это более-менее проведение одной и той же политики, в данном случае политики, с которой согласен президент Путин.

Зыгарь: То есть Алексей Кудрин был довольно мощной влиятельной фигурой, который умел продавливать свою позицию. Эльвира Набиуллина не наберет того же аппаратного веса, который в свое время был у Кудрина?

Ясин: У Кудрина был козырь, которого никогда не будет у других вице-премьеров или министров финансов. Он работал в одной и той же должности вместе с Путиным у Собчака, они очень хорошо знают друг друга, поэтому у них более ровные отношения. И то, я могу напомнить, что когда Кудрин в эпоху борьбы с Ходорковским выступил и сказал, что за нарушения этики мы должны карать, как мне известно, его пригласил Владимир Владимирович, сказал: «Слушай, не лезь не в свое дело». Примерно так. Таких влиятельных министров финансов не будет. Я думаю, что господин Путин умеет слушать финансистов. Силуанов – это сильный ученик Кудрина. А Кудрин ищет себе новое амплуа, думаю, это не такой легкий поиск. Людей, которые сейчас назначены, я всех хорошо знаю, и я отношусь к ним с большим уважением, это профессионалы. Если кто-нибудь скажет, что Эльвира Набиуллина специалист по экономике в больше степени, чем по финансам или по функциям ЦБ, я не соглашусь, потому что у каждого человека, который занимает высокий пост, есть определенный угол и диапазон зрения, а в остальном это специалисты, которые посоветуют, скажут что-нибудь полезное, повлияют на обоснование позиции. Поэтому у меня никакого беспокойства нет относительно того, как эти люди будут выполнять свои функции. Будут разногласия – они будут вызываться больше не профессиональными знаниями, а исполнением определенных ролей, в которые они поставлены. ЦБ должен бороться с инфляцией, не его задача – добиваться высоких темпов экономического роста. Вы думаете, что этим делом будет заниматься Улюкаев? Ну, может быть, он иногда найдет какие-то слова. Но в основном он тоже не будет  это делать. Самое главное, что они все хорошо знают: чтобы в России произошли какие-то серьезные изменения в состоянии экономики, которые создали бы новые импульсы для экономического роста, здесь нужны серьезные институциональные изменения. Что значит «институциональные»? Это изменения по существу, изменения экономической обстановки, системы законодательства, приучения людей к тому, чтобы пользоваться этим законодательством, так чтобы понятно было, что оно работает. У нас привычка, традиция…А вся наша нынешняя жизнь – это борьба традиций и борьба современности. Одни хотят что-то сделать современное в России, другие боятся, что не справятся и стараются держаться за прошлое. Это бывает так, что меняются местами одни и те же люди. Это не так просто. Но если мы хотим добиваться подвижек, то придется идти на серьезные институциональные изменения: в том, что касается защиты собственности, это ключевой вопрос, взаимоотношение между бизнесом и силовыми и правоохранительными, и судебными органами. Там безобразие откровенное, которому даже трудно найти объяснение, кроме одного, что от высшего руководства соответствующие сигналы, которые приводили бы их в чувство, не поступают. Это все нужно делать и это непростая работа.

Арно: Большинство россиян могут и не заметить этих перестановок, но наверняка они заметили падающий курс рубля, и не понимают, что с этим делать. Хотелось бы услышать совета от вас. Сможет ли эта новая троица успокоить россиян?

Ясин: Когда Силуанов недавно выступил и сказал, что рубль упал, и это может повториться, это вызывало панику. Хочу заметить, что перед этим с таким же заявлением выступил Бен Бернанке, и после выступления председателя Федеральной резервной системы, там наблюдались подобные явления. Это что: если вы боитесь чихнуть, чтобы не заболело все общество? Нет. Все равно, если вы должны сказать, если вы должны перейти от политики денежного смягчения к более жесткой денежной политике, все равно придется это сделать. И эти падения будут, потому что это рыночная экономика. А так вы хотите от меня узнать о том, будет падать рубль, или он будет подниматься. Пускай меня назначат центральным банкиром. Я, кстати, откажусь. Потому что я не знаю. Я знаю, что я своим друзьям советую: хотите быть более-менее уверены, возьмите рубли, доллары и евро, в равной пропорции разделите сбережения между ними и успокойтесь.

Зыгарь: На своем последнем выступлении на Питерском форуме Владимир Путин объявил, что будет создан некий мега-регулятор, который возглавит фактически Эльвира Набиуллина. То есть из просто Набиуллиной она станет мега-Набиуллиной, которая будет курировать нечто большее, чем просто ЦБ. Каких изменений ждать от этого?

Ясин: Я не жду никаких изменений. Путину втолковывали мудрость, что плохо, когда в банковской сфере в качестве регулятора является ЦБ, за финансовую и бюджетную сферу – министерство финансов, а над всеми остальными финансовыми рынками есть маленькая контора, которая не в состоянии справиться с Центральным банком и Минфином, поэтому пускай ЦБ. На мой взгляд, в мире есть только одна страна, где есть мега-регулятор, в остальных странах действуют примерно одинаковые системы, где регулятору финансового рынка дается гораздо больше полномочий, чем у нас. Поэтому сейчас все хотят знать, что же это нам даст? Ничего.