Экс-полковник милиции Евгений Черноусов: ОМОН имеет право не выполнять приказ

Главой этой службы вызвался быть адвокат Евгений Черноусов, сам полковник милиции в отставке. Сегодня он в студии ДОЖДЯ. 

Лобков: Кому вы хотите помогать? Насколько я понимаю, пока обвинений официальных в адрес полицейских, в адрес ОМОНовцев - нет.

Черноусов: Мы будем помогать и уже помогаем тем полицейским, которые как «белые вороны», они не вписались в систему, которая МВД, в данном случае – полиция, и постоянно находятся в конфликте с руководством. То есть, они не могут отстоять свою точку зрения. Если же они пытаются работать по закону, по справедливости, то определенные возникают конфликты с руководителями. И, к сожалению, на местах, при наличии знакомых судей, прокуроров и так далее, их просто увольняют и даже возбуждают уголовные дела.

Лобков: Известны ли вам подобные случаи, потому что интересны детали.

Черноусов: Такие случаи есть, но в практике нет, чтоб проанализировать полностью, но тем не менее, в настоящее время у меня 2 уголовных дела, где я, как адвокат, осуществляю защиту сотрудников полиции, которые считают, что они правы, работали по закону, но их просто уволили, и более того – пытались возбудить уголовные дела.

Лобков: Речь идет о митингах или нет?

Черноусов: Нет, не о митингах. Что касается митингов, там же могут быть разные ситуации, и просто не доводят до сведения населения. В частности, не все полицейские могут выполнять какие-то указания негласные. Закон есть закон, но тем не менее, то есть: жестко воздействовать на митингующих, на людей. И, естественно, после этого они, безусловно, скорее всего, будут уволены.

Наша задача – если такие сотрудники есть, они к нам будут обращаться, мы будем…

Лобков: Мы сейчас видим кадры, на которых сотрудники полиции, очевидно, выполняют приказ по задержанию активистов-демонстрантов, но в то же время и события на Болотной 6-го, и события 7-го числа на Китай-городе, показали, что зачастую без каких-то формальных признаков – активности или оскорблений, или нападений на полицию, сотрудники полиции выхватывали людей из толпы и помещали их в так называемые автозаки. Не создалось впечатление, что они уж как-то очень возражали против таких приказов. Или, все-таки, нашлись те, кто отказывался?

Черноусов: Я обращаю внимание на то, что не все полицейские будут выполнять такие приказы, жестко пресекать вне закона действия митингующих, пикетчиков и так далее.

Такие полицейские будут и есть, которые пострадали от того, что они не хотели выполнять эти приказы. Теперь они будут знать, что есть такая организация, в которой мы будем оказывать юридическую помощь, причем – бесплатную юридическую помощь с тем, чтобы восстановить их права.

Лобков: Полиция – это полувоенная структура, не считаете ли, что своей деятельностью подрываете моральный дух полиции внутренних войск?

Черноусов: Нет. Я сам 30 лет отслужил в милиции, еще полиции не было тогда, я знаю, что это заблуждение у населения, что все полицейские – бессовестные, они нагло себя ведут. Там есть очень порядочные люди.

Дело в том, что этих порядочных людей нужно тоже защищать, это наши люди, у них есть семьи, они действительно порядочные, их нужно поддержать. И мы, правозащитная организация «Горячая линия», их будем поддерживать всячески. То есть, если они, допустим, уволены незаконно, или же пытались возбудить дело, мы будем восстанавливать их права, обязательно. В этом и смысл.

Лобков: Как полицейский может отличить приступный приказ от неприступного?

Черноусов: Элементарно он может отличить. Они же имеют определенный опыт и практику участия на таких мероприятиях, где собирается большое количество людей. В чем опасность того, что они будут нарушать закон или уже нарушили в данном случае? Ведь толпа может оказать и сопротивление. Зачем создавать эти конфликты когда нужно действовать по закону, адекватно.

Лобков: Как отличить – вам отдается приказ, вы полицейский, у вас дилемма: идти на людей, выхватывать по одному в достаточно случайном порядке, или нарушить присягу, как я понимаю?

Черноусов: Полицейский должен понимать, что сегодня он пойдет на нарушение закона, выполняя чей-то, будем говорить, устный приказ, но потом будет за это отвечать.

Лобков: Рекомендация ваша полицейским?

Черноусов: Мои рекомендации такие – соблюдать только закон, закон о полиции, Конституцию РФ.

Лобков: А в оперативном порядке? Вот полицейский, вот ОМОНовец, вот он стоит, ему дают приказ вклиниться в толпу, брать всех.

Черноусов: Брать всех – это и есть правонарушение со стороны полицейских. Кого он может задерживать? Кого можно доставлять в отдел внутренних дел? Только тех, кто совершил правонарушение или преступление. Всех остальных нельзя задерживать, нельзя их хватать, нельзя одевать наручники, это все - превышение должностных полномочий. И поэтому время иногда проходит, полицейские думают, что их «прикрыли», а потом возникает ситуация: помните, как прапорщик в Санкт-Петербурге? Его же нашли все, и его действия были незаконны, его же осудили. Так что нужно жить не сегодняшним днем, а вообще за любые нарушения закона, полицейский должен знать, он может быть привлечен к уголовной ответственности. А многие знают это. Не все нарушают, я еще раз говорю. А вот такие, знаете, рьяные, активные, у кого, может быть, психика ненормальная, - зачем хватать, бить ногами, я просто не понимаю этого.

Лобков: Как вы считаете, по тем кадрам, которые транслировали все, в том числе, и мировые телеканалы, допустим, будут установлены люди, которые это делали. Я в этом очень сильно сомневаюсь, потому что, например, московскому ОМОНу так и не удалось найти человека, который бил то ли женщину, только потом выяснилось – мужчину субтильного телосложения, вот нет его в списках московского ОМОНа. А это значит, что, наверное, появляется уверенность, что «прикроют»?

Черноусов: Мне странно слышать такое заявление. Обратите внимание, они же не отрицают, что был ОМОНовец в форме, но они пошли по какому-то странному пути, - это не московский сотрудник ОМОНа. Тогда какой? Санкт-Петербургский, из Нижнего Новгорода, Башкирии? Ведь это установить, я вам просто говорю как полковник милиции, прослуживший на разных должностях в центральном аппарате, требуется всего 1 час, чтоб установить – где, кто был, в каком квадрате, кто старший. И поэтому не может быть, чтобы вдруг такие сложности установить этих сотрудников. Это просто оттяжка во времени, какие-то там идут разговоры, анализ этой ситуации. Там все установлено.

Я не пойму вот эту оттяжку во времени, она идет во вред полиции, это говорит о том, что: что, и здесь даже бардак? Даже не знают, кто там задействован на охране общественного порядка? Такого не может быть.

Лобков: Есть такой рецепт, по крайней мере, мы знаем его из американских фильмов, когда полицейский или военнослужащий сомневается в приказе, насколько он законен, поскольку, все-таки, не высшее юридическое образование у них у всех, то в таком случае я должен требовать письменного приказа, правильно я понимаю или нет?

Черноусов: Правильно, но вспомним закон о полиции. ОМОН – это полицейские. В законе о полиции говорится: выполняются приказы только законные. Анализирует сотрудник – законные или незаконные – с учетом своих знаний, с учетом того, что он получил приказ.

Лобков: Он может сказать: Я не буду выполнять этот приказ, потому что я сомневаюсь, что это приказ законен?

Черноусов: Да, он может сказать в присутствии других свидетелей, что это незаконно. И сказать: вот в этом незаконность, в данном случае я не вижу, что человек совершает правонарушение, не буду его задерживать.

Могут быть последствия в отношении него, но он не может быть привлечен к ответственности.

Лобков: Посмотрите на эти кадры – времени мало для принятия решения тем же сотрудником. Понять – кто именно на тебя бросился, и тем более – кто в тебя бросил камень, потому что камень вылетает из толпы, кто в тебя бросил бутылку? И естественная реакция – брать всех, кто вокруг. И вот в Неаполе мы сейчас видели – то же самое.

Черноусов: Когда Союз распадался, я видел 100-тысячные митинги в Ереване и так далее. Там вообще все это – не тысяча, не две. Тем не менее – для этого сейчас же и видео техника, и там оперативная служба снимает 100% - кто это, и все это нужно фиксировать.

Я полагаю, что руководители, которые там осуществляют охрану общественного порядка, руководят, они должны сами быть заинтересованы, чтобы была видеофиксация со всех сторон. В случает какого-то конфликта, чтоб предоставить эти документы и определить – правильные действия полицейского или неправильные. А потом найти эти видеозаписи – тоже, оказывается, трудно.

Лобков: Возвращаясь к главному вопросу – а что, уже начались увольнения каких-то сотрудников, которые не подчинялись приказу? Уже начали как-то «чистить» полицию и ОМОН?

Черноусов: В правозащитную организацию «Права человека» и московско-хельсинскую группу обратились полицейские, которые посчитали, это с Ростовской области, что их уволили незаконно, я как раз участвую в комиссии, которая будет проверять вместе с управлением собственной безопасности аппарата МВД России. И такие жалобы и заявления поступают, и поступают правильно в правозащитные организации, поскольку на местах обращаются к прокурорам, Следственный комитет, - никакой реакции. Как правило, отказные материалы и требуется вмешательство.

Лобков: А причины какие, почему их уволили?

Черноусов: Они считают, что какое-то предвзятое к ним отношение, пришел новый начальник, взял и освободил их, своих людей поставил. Разные мотивы, но каждое дело требует разбирательств.

Лобков: Но после московских митингов такие обращения к вам уже были?

Черноусов: Пока еще не было таких обращений.

Лобков: Некий слух ходил в Интернете, что несколько сотрудников ОМОНа то ли уволились, то ли были уволены, и адвокат Романова некая высказалась в пользу того, что она их трудоустроит. Потом выяснилось, что к ней никто не обращался, и что все это миф.

Черноусов: Я не располагаю такой информацией, даже что кто-то был уволен и так далее. Если кто-то пострадает от того, что он посчитал, что не выполнил приказ, незаконный приказ, и обратится к нам, тогда будем рассматривать. Пока к нам не поступало ни жалоб, ни заявлений со стороны сотрудников. Поэтому мы и создали «Горячую линию» с тем, чтобы они знали, куда обращаться.

Лобков: Если говорить о том, как приказ отдается. Как он вообще должен отдаваться? Какая формулировка должна быть? Приступить к задержаниям кого? Как командир должен отдать приказ, чтобы он был законным?

Черноусов: Перед такими мероприятиями проводится инструктаж, и всему личному составу зачитываются их права, обязанности, в каких случаях задерживать. Все это повторяется каждый раз, когда они заступают на службу на каждом митинге в обязательном порядке.

А затем в случае, кого нужно задержать, дают команду – старший, командир отделения и так далее, что задержать того-то, того-то. И, к сожалению, бывает, что задерживают - просто надо задержать кого-то там, задерживают, потом отправляют в суд. Ну а дальше история всем известна: суды на стороне полицейских. Я сам защищал несколько человек – просто вытащили, задержали и мировые судьи штампуют. Здесь это проблема.

Лобков: Как вы считаете, это должно быть обязательной практикой, чтобы вызывать свидетелей-полицейских, чтобы они давали показания? И других полицейских, и как можно больше, чтобы обеспечить, хотя бы, большую объективность в рассмотрении этих дел?

Черноусов: Когда я осуществлял защиту, полицейские приходили, давали показания в суде, но давали показания свидетели, которые отрицали все это и говорили, что этого не было. И вот тут суд странно оценивал ситуацию: 2 полицейских говорят, что да, он действительно совершал, нецензурно выражался, там типовые все, под копирку написанные, а 10 человек говорит: Нет, этого не было совершенно, видеозапись приобщайте и так далее. И решение судьи, что полицейским суд верит, доверяет, поскольку они не знали, а здесь свидетелям, они друг друга знают, показаниям их нельзя доверять. То есть, суд, к сожалению, у нас в стране полицейский. Всегда.

Лобков: Исходя из того, как могла пройти операция, могли открыть так называемые гуманитарные коридоры и эвакуировать людей через боковые стороны, в сторону других каналов, других мостов. Могло быть это сделано?

Черноусов: Это должно быть сделано. И этого сделано не было. Невиновных могут просто затоптать элементарно!

Лобков: Должны ли отвечать за это полицейские?

Черноусов: Безусловно. Те, кто охранял общественный порядок, руководители – они должны отвечать. Если такой несчастный случай произойдет, не дай Бог, со смертельным исходом, это минимум – халатность, не говоря о превышении должностных полномочий. Слава Богу, что пока этого не было, но показывают эти случаи, что это не предусмотрено, то не предусмотрено, авось, небось, как-нибудь. Так же нельзя! Это же просто накаляет эту ситуацию, обстановку. Надо, наоборот, чтобы каким-то образом приходить к согласию и так далее. Такие жесткие действия, они ни к чему не ведут.