Единоросс Федоров о #маршпротивподлецов: горд тем, что несут мой портрет – вошел в историю

Давлетгильдеев: Никита Баталов, корреспондент Коммерсантъ FM пишет, что Екатерина Лахова собирается принять в марше против антимагнитского закона, говорит, что хочет посмотреть на тех, кто против решения проблем сирот. Вы не собираетесь вместе с Екатериной Лаховой принять участие?

Федоров: Я не хотел бы даже там находиться. Я не сторонник работорговли. Я понимаю, что это марш сторонников работорговли. Вы сказали, что собираются показывать портреты тех, кто активно участвовал в принятии этого закона. Я тоже активный участник, я бы хотел видеть свой портрет, чтобы потом показывать детям и внукам, для меня это предмет гордости, потому что я участник освобождения России от работорговли.

Давлетгильдеев: Почему работорговля?

Федоров: Потому что 95% тех детей, которых усыновляют, это продажа.

Давлетгильдеев: То есть их отдают в рабство?

Федоров: Их продают.

Давлетгильдеев: Кто их продает?

Федоров: 70 агентств работает в России, шерстят везде, где можно, не только в детских домах, но и в слабых семьях, выдергивают детей из семей при поддержке в том числе Министерства образования и за деньги продают.

Давлетгильдеев: То есть Министерство образования продает детей?

Федоров: Да, как африканские князьки продают свой народ. Не только детей. Оно способствует направлению за рубеж и ученых, и молодых специалистов. Вся система, установленная после 91 года, неправильная. Эта система направлена на то, что Россия манипулируется извне. Именно поэтому Путин ее пытают менять, ему в этом нужна поддержка людей. Без массовой поддержки сменить систему внешнего управления невозможно.

Давлетгильдеев: Поэтому реформу этой системы начали именно с детей и детей-инвалидов?

Федоров: Ее начали не с них. Во-первых, работорговля абсолютно неприемлема. Есть вещи, которые терпимы, например, что мы поддерживаем экономическую систему Европы и США своими ресурсами, деньгами, но когда мы торгуем детьми, это нетерпимо.

Давлетгильдеев: Но с некоторыми странами это терпимо.

Федоров: Нет, это нетерпимо ни с кем.

Давлетгильдеев: Я на днях читал статью, в которой на вас ссылались. Судя по этой статье, Франции и Италии можно.

Федоров: Не так. К сожалению, у нас есть соглашение. Конечно, со временем и это позорное явление должно отпасть, но хотя бы с чего-то надо начать. Соединенные штаты покупали порядка 7-% российских детей. Следующий этап – надо запретить торговлю детей вообще, кроме того, где есть соглашение.

Давлетгильдеев: Вы сейчас искренне со мной разговариваете? Вы честно считаете, что это работорговля?

Федоров: Это же очевидно. Это считаю не только я, это считает Европейский Союз, развитые страны. Европейским странам запрещено торговать, даже усыновлять.

Давлетгильдеев: Вы знаете, что в европейских странах и Америке нет просто детских домов?

Федоров: Естественно, почему я и упомянул Министерство образования. Когда начали получаться патронатные семьи, тут же эксперимент свернули, потому что сократился поток детей, которым Россия торгует, и Министерство образования специально закрыло этот проект для того, чтобы увеличить экспорт российских детей.

Давлетгильдеев: Складывается стойкое ощущение, что вы уверены, что в России есть какая-то масонская ложа, которая зарабатывает капитал на том, что торгует детьми, и эти люди еще и сидят во власти.

Федоров: То, что эту торговлю сопровождают криминальные деньги, никто не отрицает. Сами торговцы говорят, что две третьих денег идет на взятки.

Давлетгильдеев: Взятки директрисам детских домов, которые сидят в перстнях?

Федоров: Для чего билл имени Магнитского принят? Для того, чтобы заставить чиновников манипулировать им в поддержку США. США официально говорят, нам нужны эти дети для внутреннего устройства Соединенных Штатов. Посмотрите, кто их покупает. Их не покупают нормальные граждане США.

Давлетгильдеев: Которые хотят убить.

Федоров: Нет, убить – это так называемый черный рынок детских органов, 5 тысяч операций в год. Туда попадают люди, которые не проходят фильтры в самих США. В США полмиллиона сирот, но не каждого из них разрешат усыновлять любому человеку.

Давлетгильдеев: Если родитель стоит полгода на детей-инвалидов из Эквадора?

Федоров: В США создано специальное агентство, которое скупает детей по всему миру. Это государственная политика США. Эти 70 агентств в России – подразделения этого государственного аппарата. Фактически российская семья, слабая в социальном отношении, сталкивается в ситуацией, когда агентство вырывает ребенка из семьи и отправляет за границу. У нас отсутствует допуск российских семей к усыновлению, потому что приоритет тем, кто платит.

Давлетгильдеев: А у вас есть американская виза, недвижимость в США. У меня стойкое ощущение, что вы лично обиделись и так пустились в бой.

Федоров: То, что врут по поводу била имени Магнитского – список, виза. Бил имени Магнитского – закон для манипулирования гражданами Российской Федерации. Средства массовой информации сознательно врут по поводу официального закона США. Проверяется это 5 минут.

Давлетгильдеев: Я читал оригинал.

Федоров: Механизм манипулирования там прописан, списка там нет?

Давлетгильдеев: Нет.

Федоров: Почему тогда наши СМИ говорят о списке?

Давлетгильдеев: Вся система с 91 года поддерживает внешнее манипулирование. Для того, чтобы эту проблему менять, с чего-то надо начинать. Начали с самого уродливого явления, пришедшего к нас в 91 года из Средневековья. Вы знаете, что принцип покупки детей запустил еще Горбачев.

Давлетгильдеев: Почему вы называете это покупкой?

Федоров: Если человек в интернете выбирает лицо и потом платит за него деньги, это называется покупка.

Давлетгильдеев: А российские семьи тоже покупают?

Федоров: Нет, российская семья не покупает, она выбирает, беседует с ребенком. Она не платит за его усыновление. Если человек платит 100 тысяч, часть из них платит американское правительство.

Давлетгильдеев: У вас идеальная картина мира. К сожалению, российские семьи, которые хотят усыновить ребенка, вынуждены платить большие деньги. Сейчас каждая семья, которая хочет усыновить, должна пройти платные курсы по адаптации ребенка в новой семье. Это очень осложнило систему усыновления.

Федоров: Естественно, их надо убирать, мы об этом и заявили. Вопрос, который мы сейчас обсуждаем, начало длинного процесса освобождения от внешнего манипулирования.

Давлетгильдеев: Мне кажется, он начинается с вещей под названием накопление политического капитала на детях-инвалидов.

Федоров: Если вы хотите, чтобы работорговля была в красивых одеждах… Позавчера я общался с финским телевидением. Для них это абсолютно понятная и приемлемая вещь, они отлично понимают, что это торговля детьми, что это отвратительное явление.

Давлетгильдеев: У них детских домов нет. У них нет семей, которые выбрасывают детей.

Федоров: У нас тоже в некоторых субъектах нет детских домов. Проблема с детскими домами решается за полгода. Для того, чтобы решить эту проблему…

Давлетгильдеев: Достаточно запретить иностранцам усыновлять детей.

Федоров: В том числе.

Давлетгильдеев: Процент, вспомните, какой.

Федоров: Иностранного усыновления? Очень небольшой. Ну и что.

Давлетгильдеев: И это решит проблему?

Федоров: Этот небольшой процент стал небольшим процентом, потому что общий объем купленных США детей по экспертным оценкам достигает полумиллиона, по официальным оценкам – 100 тысяч. Дети, которые были куплены в Волгограде, 1200 человек, они в статистику не вошли. Был судебный процесс, когда женщина продала, подделав документы суда, 1200 детей, которые тут же пропали.

Давлетгильдеев: Вы не собираетесь усыновить кого-нибудь?

Федоров: Я исхожу из того, что это персональное решение в каждой семье.

Давлетгильдеев: Владимир Путин сказал, что задумается.

Федоров: Я просто не считаю, что об этом стоит говорить. Это решение каждой семьи, не дело пиара.

Давлетгильдеев: Мне просто кажется, что человек, который говорит слово «работорговля», не боится пиара. Вы 20 лет занимаетесь политикой.