Доведенный голодовкой, Олег Шеин пойдет в суд

Малыхина: Как вам лично кажется сегодняшняя реакция нашего руководителя на то, что происходит в Астрахани, и на тот вопрос, который ему задали?

Мизулина: У меня сложилось впечатление, когда он отвечал на вопрос моей коллеги Драпеко, что он, вообще-то, не владеет достаточной информацией. Мы просили оценить не итоги выборов, понятно, что здесь нужно проводить расследование, мы просили оценить ситуацию, которая сложилась вокруг оспаривания итогов выборов нашим коллегой Шеиным. Потому что на самом деле из ответа премьер-министра было видно, что он не в курсе, что на самом деле Олег Шеин подал жалобу в Центризбирком, и давно, больше месяца, что эта жалоба Центризбиркомом не рассматривалась; фактически, Центризбирком подталкивал Шеина к тому, что тот обратился в суд. Но по закону – любой человек, который участвовал в выборах и их оспаривает, он может обратиться либо в Центризбирком, ну, или в вышестоящую избирательную комиссию, здесь в Центризбирком; либо же он может обратиться в суд. Олег правильно выбрал Центризбирком сначала, потому что суд – как крайняя инстанция.

Более того, Олег же запросил материалы видеонаблюдений с участков, потому что – чтобы идти в суд, надо провести анализ этих материалов и представить некоторые данные, ведь совершенно же очевидно - почему люди недовольны результатами и не верят результатам, хитрость состоит в том, что очень сложно схватить за руку, ибо участвуют в фальсификациях люди, которые либо возглавляют какие-то участковые избирательные комиссии и не только, и, соответственно, если он на себя даст, что я там участвовал в фальсификациях, - он же сам становится преступником. Уличить очень сложно.

Видеоматериалы позволили бы проанализировать и вытащить некоторую доказательную базу. Но до сегодняшнего дня, обратите внимание, в чем парадокс – только сегодня, то есть, в момент, когда Путин пришел к нам в Государственную думу, что мы и хотели ему сказать, только в этот день Центризбирком вдруг на сегодняшнем заседании включил в повестку, вернее, даже не включил, а устно включил вопрос о ситуации в Астрахани. И докладывал член Центризбиркома Ивлев, насколько нам известно, мы это все из прессы, у нас на руках даже нет решения Центризбиркома, и устно он мотивировал отказ, ну, или признание того, что там якобы не было нарушений, в Астрахани, он мотивировал тем, что это якобы «Единая Россия» хочет на трагедии, потому что у нас действительно Олег Шеин очень принципиальный человек, на трагедии какой-то себе создать пиар.

Казнин: Не «Единая Россия», а «Справедливая Россия».

Мизулина: Да-да. Вот видите уже эти оговорки с «Единой Россией», - задавила всех, даже нас.

И вместо того, чтобы рассматривать: вот конкретное нарушение, вот конкретная ситуация, дайте оценку. Вместо этого – попытка все перевести в другую сторону, и как мне известно, мне журналисты сказали, что на самом деле Центризбирком сегодня решение принял – не отказать Шеину в удовлетворении жалобы, а принять информацию к сведению. А что такое - принять информацию к сведению? Это решение он даже не сможет обжаловать Верховный Суд, потому что Верховный Суд рассматривает жалобу на решение ЦИКа об отказе в удовлетворении жалобы.

То есть, понимаете: это все лицемерие, это ловкачество, и это очень опасно. И этому мог дать оценку, кстати, премьер-министр.

Малыхина: Вы в самом начале вашего комментария сказали, что вы хотели, чтобы премьер дал оценку ситуации, что вы хотели от него услышать?

Мизулина: Мы как раз хотели услышать от него правовую оценку ситуации, он, кстати, очень неплохой юрист, и очень часто он занимал принципиальную позицию; и вопрос, который задала моя коллега, он как раз состоял в том, что: смотрите, месяц уже длится голодовка, месяц принципиально, а Шеин известен своей принципиальностью, что месяц люди голодают и число таких голодающих растет, и голодают на самом деле, под угрозой жизни самого Олега Шеина и еще нескольких человек, это реально, это так.

Голодают они не просто так, а именно потому, что настолько серьезные нарушения, но по этим нарушениям не может Олег Шеин и его коллеги даже добиться рассмотрения этого вопроса Центризбиркомом и принятия решения. То есть, фактически, чиновники до настоящего момента отказывались делать то, что они обязаны. Они обязаны рассмотреть жалобу, принять решение, пригласить Шеина на это рассмотрение, вручить решение, как положено оформленное, и еще дать всю информацию с этих видеокамер, эту дискету. Ее, кстати, только сегодня тоже вручили Сергею Михайловичу.

Это о чем свидетельствует? А если бы Путин сегодня не пришел, мы бы и этого опять не имели.

Казнин: Давайте Геннадия Владимировича подключим. Если абстрагироваться от конкретной политической ситуации, а посмотреть в общем: премьер-министр, политические партии, выборы мэров. Что вы хотели, чтобы Путин начал давить, получается, на Центризбирком, на местную власть? Мы ведь знаем, что одно его слово могло бы ситуацию действительно изменить, это и есть давление. А в противном случае он говорит: Я здесь ни при чем формально.

Мизулина: А вот здесь я вам могу знаете что возразить? В политике всегда давление, и если вы это давление не выдерживаете – не идите в политику. Но что он мог сказать? Согласиться, или, хотя бы, дать такую оценку, что на самом деле, это же нетерпимо: люди голодают столько времени, а Центризбирком до сих пор не удосужился рассмотреть их жалобу, до сих пор не удосужились дать вот эти видеоматериалы.

Казнин: По идее, президент должен реагировать на такую ситуацию в первую очередь? Я имею ввиду текущего президента – Дмитрия Анатольевича Медведева, который еще исполняет свои обязанности. Почему к нему - никаких обращений?

Гудков: Давайте будем реалистами. Мы можем быть идеалистами, мы можем быть юристами, формалистами. Давайте будем реалистами. На сегодняшний день глава государства де-юре и де-факто – Владимир Владимирович Путин, который у нас назначает судей, по крайней мере, руководство, который у нас определяет работу Парламента, который у нас определяет работу Совета безопасности, и прочее, и прочее, и прочее.

Вы думаете, суд объективно рассматривает наши материалы по нарушениям на избирательных участках? Да вы что. Я сегодня только что получил ответы от Мосгоризбиркома, вот эти списки дополнительного голосования, оказывается, они теперь подшиты, засекречены. И никто мне не может сказать: а сколько же было дополнительных голосований, и какие предприятия с непрерывным циклом направили сюда в Москву сотни тысяч своих сотрудников. Никто не скажет уже, все. Сегодня получил официальный ответ. И поэтому мы совершенно четко знаем, мы даже не уверены, мы просто знаем, что этот вопрос – политический, решается он на политическом уровне. И Владимир Владимирович, чтоб спасти наших товарищей от публичного медленного самоубийства, а у нас имеет место быть публичное медленное самоубийство, доведение до самоубийства, - вместо того, чтоб сказать: Я дам команду, я обращусь, я попрошу, у нас есть возможности честно объективно разобраться в этом вопросе, разберитесь честно и объективно, - не так, как вы обычно это делаете.

Я сделал запрос перед выборами – какая у нас практика - судебная и прокурорская практика по нарушениям избирательных прав граждан. Вы знаете – какие ответы мне? У меня лежит официальный ответ Верховного Суда, Генеральной прокуратуры. Перефразируя казенный язык на общечеловеческий, я могу сказать: чище, благороднее выборов в мире не существует, чем наши, никаких претензий ни у прокуратуры, ни у Суда к нашим выборам нет никогда.

Поэтому, дорогие товарищи, давайте говорить – сегодня Владимир Владимирович решал судьбу жизни и смерти, возможно, смерти. Я сегодня только что звонил своему старшему сыну, депутату Госдумы, который находится в Астрахани уже несколько дней, они вместе с Ильей Пономаревым там были, сейчас там Алексей Навальный, Илья Яшин. Так вот я спрашиваю: Дим, ты мне скажи честно, между нами, Олег идет до конца? Мы не хотим смерти. Он говорит: Ты знаешь, я боюсь, что он закусил удила и он пойдет до конца.

Сегодня Владимир Владимирович решал вопрос жизни и смерти не только Олега Шеина, но и еще 6-ти его товарищей.

Малыхина: Завтра по любому поводу, по любым нарушениям, а у нас их происходит, как вы знаете, немало в разных отраслях…

Гудков: Может, не надо нарушать?

Малыхина: Это другой вопрос, подождите. Люди завтра все начнут повально голодать, по любому поводу.

Гудков: А почему начнут-то? Уже голодают. Вы знаете, что сегодня одномоментно идет 3 или 4 голодовки? Вы знаете об этом?

Малыхина: То есть, вы хотели, чтобы этот пример был услышан, и тут же на него произошла реакция, завтра начнут еще голодовки.

Гудков: А есть иные способы борьбы с массовыми чудовищными фальсификациями? Нам назовите, предложите, вы свежая, как говорится, голова, ну предложите нам с Еленой Борисовной. Елена Борисовна – блестящий юрист, руководитель Комитета, предложите нам другие способы бороться.

Мизулина: Я могу вам назвать правовые способы, без голодовки. Включить вопрос о парламентском расследовании ситуации, которая сложилась в Астрахани на рассмотрение в Государственную думу. У нас есть закон о парламентском расследовании, сегодня Владимир Владимирович сказал: Я поддерживаю идею парламентских расследований. Нам не удастся, вот мы проголосовали только что, 214 человек вчера, все фракции объединились, по Шеину, - его не поставили. Потому что у «Единой России» чуть больше половины, и они его просто заблокировали.

Я знаю Парламентское Право других стран, я вам могу сказать, везде: Германия, Франция, Великобритания, любая страна, входящая в Организацию экономического сотрудничества и развития, - парламентская позиция защищается, для постановки вопроса в повестку, то есть, обязательно вынесение на публичное рассмотрение – достаточно зачастую даже решения одной фракции, независимо от ее численности. Либо, как в Германии, например, там 1/5, даже есть еще меньшее количество депутатов. И этот вопрос обязательно будет включен.

У нас 3 фракции вчера, оппозиционных, по Шеину объединились, нам этот вопрос так и не удалось включить.

Второй вопрос – он опять упрется в Думское большинство «Единой России». Мы же это много раз проходили.

А если бы, кстати, сегодня Владимир Владимирович сказал: Да, это не дело, здесь надо разобраться, и очень хорошо, если вы, парламентарии и Государственная дума возьмете на контроль этот вопрос.

Все, «Единая Россия» тут же бы и на парламентское расследование согласилась. У нас идет правительственный законопроект о поправках в уголовное законодательство применительно к избирательному. Вот мы сейчас попробуем провести наши поправки. Я думаю, скорей всего, поддержит вся оппозиция.

А поправки о чем? Чтобы за фальсификации, за подделку протоколов, избирательной документации ответственность была не в виде штрафа малюсенького, а чтобы никакого штрафа, - лишение свободы до 10 лет, это тяжкое преступление. Что это дает? Сразу в совокупности идет еще одна статья УК, которая называется: «Совершение тяжкого преступления организованной группой», где наказание – до 20-ти лет лишения свободы. И под эту организованную группу тогда попадала бы, когда некоему главному руководителю региона дается команда из неких, допустим, Центральных органов власти, а руководитель региона, соответственно, дает команду чуть ниже, а те – руководителям предприятий, школ, председателям избирательных комиссий. Вот организация.

На самом-то деле, почему сложно вытащить эти факты, потому что существует вот эта реальная организация. Она нигде не зафиксирована, конечно, но она есть.

Гудков: Круговая порука - называется.

Мизулина: Да, потому что они все преступники.

Казнин: В Ярославле, в Тольятти проиграли единороссы, и это зафиксировано. Если были вопиющие нарушения в Астрахани, почему не выходят возмущенные люди, жители города?

Гудков: Кто вам сказал? Вы не правы.

Казнин: Мы каждый день связываемся с нашим коллегой там, и он подтверждает, что 200, максимум 400 человек. Почему?

Гудков: Вы говорите о сегодняшнем дне. Я имел счастье или несчастье приезжать на выборы в Астрахани уже несколько раз. И я вам могу сказать, что сам город Астрахань, Жилкин – он нормальный губернатор, я считаю, что вменяемый адекватный человек, я лично знаю Жилкина и хорошо к нему отношусь, несмотря на партийные разногласия, но тем не менее, я хочу сказать, что в самом городе Астрахани, город Астрахань – это вообще оазис массовых фальсификаций выборов, и я там бывал много раз, и там выходили на улицы тысячи людей.

Я был на прошлой кампании Олега Шеина, ездил, и вечером собралось 1,5-2 тысячи человек – пришло на митинг с моим участием, я приезжал поддержать Шеина, - уже тогда были зафиксированы массовые нарушения, и избиения, и прочее со стороны бывшего мэра Боженова, которому теперь доверено руководить Волгоградской областью, он теперь проводит совещания в Италии, в пятизвездочном отеле. За что боролись, как говорится, на то и напоролись.

Так вот люди сегодня - те, которые впитали в себя традиции фальсификаций, они сегодня у руля в Астрахани. Поэтому в субботу, я вас уверяю, у меня сын участвует в этом штабе, в субботу в 5 часов, я думаю, что мы все поедем, полетим, сейчас решается вопрос об участии фракции в этом массовом митинге, там уже Алексей Навальный, там уже Илья Яшин, там уже Дмитрий Гудков. Все прилетают в субботу, и выходит огромное количество астраханцев.

Казнин: Ведь даже официальные результаты говорят, что за Шеина проголосовало 30 или 40; 40%, по-моему.

Гудков: Пусть телезрители слышат: есть голосование на КОИБах, есть голосование в так называемом ручном пересчете, в котором там жульничают. Так вот, разница в лучшем результате на КОИБах и в худшем результате в ручном пересчете – 7300 %.

То есть, в 73 раза отличаются эти результаты. Здесь в пользу Олега Шеина проголосовали, а здесь в пользу кандидата от «Единой России».

Казнин: Его сторонники почему не выходят эти дни, ведь он голодает, он в тяжелом состоянии?

Мизулина: А я могу понять. Может быть, я была наивна, я все пыталась, брала слово, чтобы уточнить и донести до Владимира Владимировича, что он не обладает достаточной информацией. Я перелистала в Интернете - и ЖЖ, и все, что угодно вчера, все смотрела относительно того, что жалобу, например, в ЦИК подал Олег Шеин я узнала не из Интернета, из Интернета не поймешь. Если читаешь в Интернете, то получается, что Олег вдруг раз объявил голодовку, а никаких жалоб никуда не подавал, и даже в суд не обжаловал, - кажется, полный абсурд. Вы понимаете, что это умный опытный вменяемый человек, такого быть не должно. Я стала эту информацию просто спрашивать, выяснять, уточнять. Выяснилось, что он сделал так, как предусмотрено по закону.

Он ведь когда начал голодовку-то? После того, как были его жалобы отклонены, то есть, после признания результатов выборов. А до этого они оспаривали и пытались добиться. А дальше началась волокита, они вынуждены были выйти на голодовку, чтобы заставить не волокитить, а принять решение. Он и говорит: Откажите, но дайте мне на руки решение.

Но ведь этого не было сделано.

Малыхина: Что, вы думаете, будет дальше, ваш прогноз.

Гудков: Дальше будет следующее – есть оптимистический вариант, есть пессимистический. Сегодня после вот этого, безусловно, неприятного для Владимира Владимировича момента в Думе, он вызовет своих помощников, скажет: Ребята, разбирайтесь, прекратите мне этот бардак, прекратите мне этот скандал, я не собираюсь инаугурироваться на костях, так сказать, погибших от голодовки членов «Справедливой России» или других партий; чтобы разобрались, чтобы было честно и объективно. Происходит чудо, рассматривают, сегодня есть достаточно материалов, которые свидетельствуют о чудовищных фальсификациях в Астрахани, назначают…

Малыхина: А если рассматривают и доказывают, что все хорошо было?

Гудков: Не было. Мой сын, я могу верить своему сыну, находился там в день выборов; было их 4 депутата – Крутов, Гудков, Горовцов, я не помню, кто 4-й. Вы можете поверить, что треть избирательных участков вынесли физически всех – наблюдателей, членов с совещательным голосом комиссии, членов с решающим голосом. Треть.

Моего сына пытались, но он просто хороший спортсмен, он мастер спорта, вообще-то. Его пытались физически удалить, это было очень сложно, его не смогли. А вот менее подготовленного в физическом отношении – депутата Крутова, депутата Государственной думы Крутова с бумагами «Справедливой России» и прочими, прочими – его вынесли дважды, вес у него другой.

Вы считаете, что это честные выборы? Тогда я отец русского балета. Вот так и запишите.

Мизулина: Вы спросили: А может быть получится все хорошо? Но если это так, так вы тогда что препятствуете? Выносите решение, Центризбирком мог вынести это еще 3 недели назад, оспаривает суд, и все.

Чем больше препятствуют, тем больше растет уверенность, что правильно наши коллеги настаивают.

Гудков: Теперь дальше. Если б я выиграл 60 на 30, я б пошел бы, раздавил своего соперника - делайте перевыборы. Столяров этого боится.

Пессимистический вариант: Владимир Владимирович занимает соответствующую позицию, суд – как сказал Владимир Владимирович, прокурор – как сказал Владимир Владимирович. Все дальше остается, не дай Бог – происходит летальный исход, инаугурация Владимира Владимировича будет на костях. Но сегодня все в Астрахани, все общество, все гражданские активисты, «Лига избирателей» и так далее, вы можете представить, какой эффект будет иметь для политического будущего России? Вот я вам рассказал пессимистический вариант.

Мизулина: А у меня, все-таки, остается надежда на то, что Путин, он такой человек, действительно, с характером, не случайно он, все-таки, имеет достаточно большое влияние, что он обратит внимание на то, что происходит в Астрахани.