Депутат-коммунист Вадим Соловьев: вода камень точит, так что скоро мы отправим в отставку правительство Медведева

Сами академики обещают ответить на обвинения. На вторник они назначили экстренную пресс‑конференцию. И обращают внимание на то, что обвинение в краже бюджетных средств совпало с обсуждением проекта реформы академии, за которую так ратует правительство.

Борются с проектом реформы не только академики, но и коммунисты. Сегодня КПРФ отчиталась о том, что набрала уже 2 миллиона подписей за роспуск правительства Дмитрия Медведева. Причем начали сбор – как раз после сообщений о грядущей реформе РАН.

Обсудили эту тему с нашим гостем в студии – Вадимом  Соловьевым, депутатом Госдумы от КПРФ, зампредседателем комитета по конституционному законодательству и государственному строительству.

Дзядко: Когда эти подписи приобретут характер формальной инициативы, будут внесены в Госдуму, и когда этот вотум недоверия может быть рассмотрен?

Соловьев: Коммунисты собрали 101 подпись депутатов Государственной Думы, вся наша фракция подписалась и поддержали девять представителей партии «Справедливая Россия». Мы посчитали, что было бы неправильно, если бы инициатива шла только от депутатов без получения мнения наших избирателей, поэтому развернули сбор подписей – за 3 месяца мы собрали примерно 2 миллиона подписей. По моему мнению, где-то в конце сентября мы начнем реализовывать эту инициативу.

Кремер: А все равно же в Думе большинство у «Единой России», они все равно будут решать.

Дзядко: Это заранее проигрышная игра. Зачем заниматься инициативой, которая обречена на неудачу, поскольку большинство у «Единой России»?

Соловьев: В политике быстрых решений не бывает, тем более по отставке правительства. Мы исходим из того, что капля камень точит. Если мы на данном этапе вдруг не получим большинство, хотя мы ведем серьезные переговоры с нашими коллегами из других фракций, в том числе и с «Народным Фронтом». На кулуарном уровне очень много депутатов Государственной Думы поддерживают нашу инициативу.

Дзядко: В какой части? Инициатива касается не только законопроекта о реформе Российской академии наук, там у вас претензии к правительству не ограничиваются Академией.

Соловьев: Мы выдвинули десять основных претензий, среди них экономические претензии с точки зрения стагнации нашей экономики фактически мы на ноль вышли благодаря именно  деятельности нашего правительства, как мы считаем. Тем более, что деятельность эта привела к тому, что инвестиции государственные в промышленность сокращаются, нашего отечественного товаропроизводителя давят налогами. Повышение социального налога привело к тому, что 400 тысяч малых предприятий прекратили свою деятельность. У нас претензии по финансовой политике очень серьезные, потому что сегодня совокупный долг нашего государства превысил уже 760 млрд долларов, то есть превышает наши золотовалютные резервы. И по социальным вопросам огромные претензии. Во-первых, правительство дважды снимало или рекомендовало снять с рассмотрения вопрос о детях войны. Сняли льготы по оплате детских садов и студенческих общежитий. Повысили налоги на землю, недвижимость.

Кремер: Понятно, что список ваших претензий довольно большой, при этом шансы реализовать от этого больше не становятся. Вы сами сказали, что у вас есть некие кулуарные договоренности, что вода камень точит, что это способ раскачивать лодку и, видимо, зарабатывать политические очки.

Соловьев: Дело не в политических очках, дело в том, что мы реально считаем, что правительство не профессионально и не способствует выводу страны из кризиса.

Кремер: Но у вас нет никакого реального инструмента добиться отставки правительства. Пока вес на уровне обсуждений.

Соловьев: Мы преследуем целый ряд целей, в том числе предупредить общество о том, что на грани экономический кризис. Было бы лучше, если бы в нынешней ситуации, когда у нас есть еще определенный резерв, чтобы сегодня правительство ушло в отставку, а не потом, когда кризис разразится полностью, потом придется в пожарном порядке это делать.

Кремер: То, что вы называете «предупредить общество», я называю «политические очки».

Соловьев: Можно назвать как угодно нашу работу, но мы преследуем очень конкретные серьезные цели. Я не исключаю, что может сложиться ситуация… Мы же в 98 году фактически тоже не имели большинства в Государственной Думе, когда предложили левоцентристское правительство во главе с Примаковым. Мы к этому идем. Поэтому не нужно доводить ситуацию…

Дзядко: Несколько месяцев назад в Государственной Думе в равной степени обсуждалось будущее министра Дмитрия Ливанова. Поговорили, и воз и ныне там. Дмитрий Ливанов как был министром образования, так им и остается.

Соловьев: Значит, на данном этапе пока президент страны и премьер-министр не считают необходимым это сделать, но ситуация развивается, двигается в этом направлении, поэтому я не исключаю, что мнение президента может измениться в отношении правительства. И мы делаем все, чтобы убедить и президента страны, и общество, и депутатов, наших коллег, чтобы они поддержали нашу инициативу. Я уверен, что это все равно произойдет. Если это не произойдет в сентябре, это произойдет в декабре или январе, и тем не менее этот процесс нужно начинать.

Кремер: Как быть с тем, что та самая РАН в том виде, в которой вы так за нее ратуете и охраняете ее состояние, сейчас там находят якобы какие-то хищения или проблемы. Вам кажется, что это способ давления на РАН?

Дзядко: Да и вообще часть этой реформы заключается в том, чтобы из-под Академии наук вывести бесконечные какие-то имущества, чтобы ученые занимались наукой.

Соловьев: Это делается для того, чтобы захватить это огромное имущество, распилить и приватизировать, как это было с Министерством обороны, образования. Вся практически затея только вокруг имущества. Поэтому мы считаем, что если будет проведен тот закон и реформа, которые проводит правительство, это полностью угробит всю нашу науку.

Кремер: Как быть с тем, что прокуратура выявила сейчас в Академии наук серьезные нарушения и хищения?

Дзядко: Или в этом вы надзорному ведомству не доверяете?

Соловьев: Когда возникает необходимость разобраться или со структурой, или с отдельными политиками, и даются указания прокуратуре, она всегда находит какие-то злоупотребления, нарушения, привлекает к ответственности…

Кремер: То что в РАН были какие-то нарушения, вы не верите.

Соловьев: Наверняка какие-то нарушения в нынешней системе – сегодня наша хозяйственная система построена таким образом, что работа без нарушений практически невозможна…

Кремер: Вы же против того, что ее реформировать.

Соловьев: Нарушение нарушению рознь. Можно установить нарушение на 10 рублей и кричать об этом целый год, чтобы дискредитировать ту систему, которая оказывает сопротивление. Расследование длится, возбуждаются уголовные дела… Когда ситуация меняется, все дела прекращаются. Мы с этим сталкивались неоднократно.

Дзядко: Тогда надо попробовать систему изменить, чтобы хищений не было, но вы почему-то заведомо уверены…

Соловьев: Можно изменить, если мы в отставку правительство уберем и сменим действующую власть.

Дзядко: Эта инициатива ставится на голосование, фракция «Единая Россия» большинством голосов это отклоняет, что дальше?

Соловьев: Дальше мы повторим свои действия, но попозже, когда ситуация начнет меняться, когда то, о чем мы говорим, станет очевидным и депутатам, и президенту, и нашему обществу.