Депутат Калашников о библиотеке хасидов: пусть приезжают к нам и читают тут

Макеева: Судя по комментариям, Леонид Иванович не за то, чтобы отдавать библиотеку.

Калашников: Я не то чтобы не за, я бы Ицхаку еще посоветовал смоленский архив оставить у себя, он имеет на это полное основание. Здесь два аспекта. По такой логике мы дойдем до того, что Евангелие должно находиться на святой горе. Здесь это не имеет никакого отношения. Мы говорим сейчас даже не юридическим языком. Книги были ввезены до Второй мировой и размещены Любавичским Ребе самим в библиотеке. Вторая часть – речь идет об архиве. Здесь нужно разделять эти вещи. Когда судья выносил решение, он вообще специфический судья, и мы должны выполнять такие бешеные решения.

Казнин: Почему такая реакция российских властей? Если российская сторона считает это решение суда ничтожным. Как будто обрадовались.

Калашников: Не обрадовались. У нас же уже была процедура, когда у нас арестовывали самолеты. Здесь Ицхак не очень прав, когда он ссылается на решения 90-х годов.  Как  тогда творились суды? При этом через несколько месяцев состоялся пленум Арбитражного суда, который отменил все решения. Ицхак не совсем корректен, когда говорит, что были решения в 91 году. У Америки существует такое правоприменение: у них внутреннее законодательство превалирует над международным. У  большинства стран мира этого нет. Америка не Африка может арестовывать то или иное имущество, потому что есть решение суда, по которым Америка существует.

Макеева: Матвей, что вы думаете?

Членов: Проблема должна быть решена в правовом поле. Сейчас стороны не слышат друг друга. Российская сторона вообще вышла из процесса. Последнее, что было, - письмо от 11 января 2011 года, где было сказано, что российская стороны не признает юрисдикцию суда. С другой стороны, судья тоже не слышит Россию. Проблемы 90-х годов решаются вполне себе в стилистике 90-х годов. Россию как бы поставили на счетчик. Решать проблему придется. То, что высказываются предложения о посредничестве, это положительный момент.

Макеева: Правильно я  понимаю, что вы сейчас не говорите о художественной ценности библиотеки Шнеерсона?

Калашников: Об этом говорить бессмысленно. Мне не понравились слова Ицхака, что есть святые книги, а есть просто книги. Какой суд разберется, где святые книги, а где нет. когда мы говорим о посредничестве, мы можем заблудиться в таких посредниках.

Макеева: Кто мог бы выступить посредником?

Калашников: Никакого посредника. Есть закон, на его основании надо решать. Вчера на заседании комитета по международным делам был ярым противником решения, которое сейчас готовится, но оно готовится законно, по передаче книг бывших австрийских князей Австрии. Но те хотя бы были ввезены после Второй мировой войны. А это наши книги, оставьте их нам. У нас есть свои евреи, свои хасиды, будут эти книги здесь. Часть книг была отдана в Марьину Рощу. В библиотеке была специальная комната. Переговоры должны быть не такие. Россия вынуждена теперь прятать свои музейные ценности, не вывозить их.

Макеева: Один из зрителей пишет, в чем проблема, пусть едут к нам и читают.

Членов: Такая возможность давно была предоставлена. Другое дело, что по закону им тоже нельзя вернуть эти книги до тех пор, пока они находятся в государственном архивном музейно-библиотечном фонде. Даже если они будут переведены из архивного фонда куда-то еще, для этого нужно как минимум согласие российской стороны, религиозной общины. Только российская религиозная организация может претендовать на возврат собственности.

Казнин: Вы говорите, переговоры должны быть, но при этом юридически нет никаких оснований.

Калашников: Выход один – это должно остаться в России.

Казнин: Есть решение суда. К сожалению, сейчас оно застопорило наши культурные отношения с США.

Калашников: Выход лежит только в судебной плоскости. Надо освободиться от этого незаконного решения и перейти к тому, как использовать это наследие.

Макеева: Поддерживаете ли вы сегодняшнее заявление российского МИД, который сказал, что будет искать ответные меры против США?

Калашников: Он обязан это делать. Если наши интересы будут где-то ущемлять, государство обязано на это реагировать, но я бы нее хотел до этого доводить дело.

Макеева: Министр культуры упомянул Хамовнический суд, пока вымышленное заседание, которое обсуждает, что делать с Аляской, не потребовать ли ее назад.

Калашников: Я бы еще Авдееву посоветовал, который сейчас ждет назначения послом Папе Римскому, вернуть ценности католической церкви. Это нонсенс. Конечно же, это должно решаться в дипломатическом порядке.

Макеева: Вы голосовали за закон Димы Яковлева?

Калашников: Я не голосовал за закон Димы Яковлева. Я в этом время болел. Но фракция голосовала по доверенности отсутствующих депутатов.

Макеева: Вы не поддерживаете подобные развития событий, чтобы разгорался второй дипломатический скандал?