Дело Абызова: Алексашенко, Шуманов, Гаазе и другие о причинах и последствиях задержания экс-министра

Илья, скажите, пожалуйста, вообще как вы можете прокомментировать такую новость, такое задержание еще одного министра, пусть и бывшего? Но тем не менее, это министр правительства Медведева. 

Шуманов: Это действительно значимая новость и такое неординарное явление для России, поскольку за последние года это восьмой федеральный министр, который когда-либо в российской современной истории задерживался, поэтому это пальцы двух рук, и мы можем посчитать каждого. Я думаю, когда мы говорим про Абызова, надо понимать, что это не просто министр, это очень символический министр, который курировал «Открытое правительство». Собственно, в его руках был некий диалог с обществом, в том числе, гражданским обществом, попытка выстроить некие коммуникативные каналы, работать на открытость государства, и разумеется, он работал «вне тренда», как мне кажется. И мне кажется, его роль как «человека Дмитрия Медведева» является предопределяющей, наверное, в этом задержании. 

То есть можно сказать, что в принципе это один из первых таких явных, если вспоминать такой термин, министров-капиталистов, это человек с бизнесом, из бизнеса, который, обладая собственными какими-то активами и капиталами, пришел именно работать в правительство? Не структурный, аппаратный чиновник, а именно такой действительно бизнесмен, который был.

Шуманов: Ну да, назвать его «технократом» мне трудно все-таки, но действительно это достаточно состоятельный человек, он входил во вторую сотню списка Forbes. И на мой взгляд, состояние его достаточно понятно, откуда оно взялось, где он его зарабатывал. И приходя уже с таким человеком в правительство, естественно, от него ожидали, наверное, как минимум, отторжения коррупционных практик. 

Вот насколько мы изучаем биографию Абызова, известно, что он давно был связан с энергетическим бизнесом в Новосибирской области. Известно ли вам что-нибудь о конфликтах, которые могли бы быть, в том числе, возможных каких-то коррупционных, не коррупционных, с новосибирскими энергетиками? Что происходило там, насколько это была прозрачная или непрозрачная зона? 

Шуманов: Речь идет, насколько я понимаю, о приобретении активов компании в Новосибирской области, которое, собственно, Следственный комитет оценивает как некую мошенническую сделку. Но я думаю, за гранью этих четырех миллиардов находится другое дело, которое латентно длящееся уже несколько лет, это спор господина Абызова с господином Вексельбергом, и он происходит не в России, а в Британских Виргинских островах, и он касается спора за компанию, часть компании «КЭС-Холдинг», так называемую «Т Плюс», которая тоже владеет энергетическими активами. И там спор идет о полумиллиарде долларов, то есть сумма действительно большая, и последние решения суда в Тортоле говорят о том, что суд в некой степени встал на сторону господина Абызова, его компаний, и понуждали судебные решения раскрыть информацию собственных активов господина Вексельберга, находящегося под санкциями, мы помним. Разумеется, эта ситуация является критической для Вексельберга, и возможно, это было воспринято как некая попытка посягательства на суверенитет, в том числе и российский.