Бюллетени - почтой. В России появился еще один способ сфальсифицировать голосование

Доставлять голоса в избирательную комиссию будет "Почта России".

Решать - вводить голосование по почте или нет - должен региональный парламент. Уже известно, что в декабре так проголосовать можно будет за кандидатов в депутаты парламентов Санкт-Петербурга и Мурманской области: они приняли эти поправки летом. Это вызвало массу недовольства среди оппозиции и экспертов по избирательному праву: фальсификации происходят как раз с помощью открепительных удостоверений и досрочного голосования, а голосование по почте сделает этот процесс еще менее прозрачным.  

Писпанен: Скажите, пожалуйста, даже если сейчас не говорить о фальсификациях, вбросах, выбросах и так далее, о которых зачастую говорят при выборах, но, мы все прекрасно знаем, как работает «Почта России» - к сожалению, далека от совершенства. Я буквально вчера провела 50 минут на почте только для того, чтобы отправить одно письмо, передо мной стоял один человек. Как можно полагаться в таком важном деле, как выбор гарантов, на «Почту России»?

Бузин: Я думаю, что на «Почту России» надо полагаться ровно в той же степени, что и на наши избирательные комиссии, потому что «Почта России» работает, мне кажется, ничуть не хуже, чем избирательные комиссии. Я думаю, что вы слишком большое внимание уделяете все-таки и этому вопросу и этому документу, потому что речь пока что идет только о голосовании на региональных выборах.

Писпанен: Что не маловажно, все-таки.

Бузин: Это немаловажно, но сам по себе этот процесс был уже опробован. Это не впервые у нас голосование по почте и более того, ЦИК не в первый раз принимают такой документ. Первый раз он был принят еще при Вешнякове, сейчас он в некотором роде только переделан. Эксперименты были поставлены, например, в Свердловской области. Я посмотрел специально, какое количество людей голосовало по почте. Там в 2006 году - 62 человека на всю Свердловскую область, что составляет шесть тысячных процента от числа голосовавших. Это существенно меньше, например, чем то досрочное голосование, которое сейчас разрешено, у нас досрочное голосование осталось в таком очень сильно усеченном виде, досрочное голосование на удаленных и труднодоступных участках, где голосуют приблизительно 0,1% от жителей России. И совсем уж не сравнить с тем досрочным голосованием, которое было отменено, когда голосовало около полутора процентов избирателей. У меня такое ощущение, что пока что вот этот эксперимент, на который не только средства массовой информации, но и сама Центральная избирательная комиссия будет на нем акцентировать внимание. Но это не очень существенный эксперимент. У меня такое ощущение, что введено это голосование специально для той питерской массы людей, которые сюда приехали, для того, чтобы они смогли из Москвы проголосовать на выборах в Законодательное собрание.

Писпанен: Ох, как много они времени потратят на эти голосования.

Бузин: Не думаю. Я думаю, что у них будет свое собственное отделение почтовое.

Писпанен: Причем мобильная, с мигалкой.

Казнин: То есть, вы политическую не видите составляющую здесь совсем?

Бузин: Пока что я не вижу никакой политической составляющей, так же как политической составляющей внедрения технических средств голосования КОИБов и КЭГов. Пока это эксперимент.

Писпанен: А что это такое?

Бузин: КОИБ - комплекс обработки избирательных бюллетеней. Это такие устройства, которые сканируют избирательные бюллетени на избирательных участках. А КЭГи - это такие сенсорные устройства, на которых можно проголосовать. Их будет достаточно много, их будет более 5 тысяч на 96 тысяч избирательных участках на этих федеральных выборах. Это тоже в некотором роде эксперимент, и пока это находится в экспериментальной стадии, ожидать фальсификаций, тем более массовых, здесь не следует.

Писпанен: На этих сенсорных участках, вот этих приборах, о которых вы говорите…

Бузин: Комплексы электронного голосования.

Писпанен: ЕЭГи эти, на них уже нельзя будет сфальсифицировать каких-то данные, или тоже можно?

Бузин: Это, смотря, что значит сфальсифицировать.

Писпанен: Например, я поставлю галочку здесь, а вот этот КЭГ возьмет и…

Бузин: Вы нажмете пальцем на определенного кандидата. После того, как вы нажмете пальцем, вы посмотрите, что вы именно на него, на этого кандидата нажали, проголосовали за него (это можно посмотреть), а вот как это будет суммироваться, в принципе, это уже не известно.

Казнин: Фальсификации несмотря ни на что, происходят на выборах. И мы знаем случаи, когда буквально за час, за два, ночью процент вырастал так, как он не мог бы вырасти за это время. Это происходит. Есть отработанные схемы. Вот это вот, даже пусть экспериментальное введение конвертов с бюллетенями по «Почте России», в нужный момент можно применить так, чтобы было просто и без всяких последствий вбросить, например, часть бюллетеней за нужную партию?

Бузин: Когда это станет массовым голосованием, когда это будет более 1%, в этом случае, конечно. Потому что, как обычно, у нас принимают эти постановления и законы, не предусматривая исходно общественного контроля за этим.

Писпанен: Правильно. А что мешает вот именно на этих выборах, вдруг это превратится в массовое решение голосовать по почте?