Арестованных по делу о беспорядках на Болотной все больше

Сидоркина: Я как адвокат по результатам ознакомления с делом, которое было предъявлено в суд в рамках избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, могу сказать, что стороной следствия были предъявлены фотографии, которые, я так понимаю, были распечатаны с файла, имевшегося в Интернете, и были предъявлены протокола опознания моего подзащитного сотрудниками полиции.

Видео в судебном заседании не просматривалось, предъявляли для опознания фотографии, сделанные распечатки с видеофайла.

Писпанен: Что на этих фотографиях?

Сидоркина: Дело в том, что на фотографиях сложно определить – является ли лицо, которое там указано, моим подзащитным или нет - сложно.

Казнин: Если предположить, что человек, который на этой фотографии изображен, он что делает?

Сидоркина: Понимаете, там действия изображены в динамике, и определить – какие конкретно действия совершаются, сложно.

Казнин: Екатерина, а вы были вместе с Андреем на этом марше?

Миншарапова: Да, была.

Казнин: И что там произошло?

Миншарапова: В тот момент, когда его арестовали, в смысле – забрали вообще с марша, до этого он постоянно находился со мной. Мы были, где стояли все люди, в толпе вместе с людьми. Он постоянно старался быть передо мной, так как за меня боялся, и просто не хотели друг друга из вида терять. Все время начинался натиск ОМОН, и мы были на виду друг у друга. Часам к 8-ми как раз опять очередной натиск начался, а ОМОН просто шел, он вообще без разбору, он шел напрямую прям на толпу и старался выхватывать людей из толпы, то есть тоже без разбору. Что это за люди? Абсолютно разные люди были. И как раз часам к 8-ми так получилось, что я осталась одна, потому что очень страшно и под ОМОН попасть, и люди вокруг все в движении, и я уже смотрю, не могу его нигде найти. И прямо напротив меня как раз ОМОН в каком-то был столкновении с людьми, куда-то кого-то они утаскивали.

В общем, я пыталась его разглядеть, так и не смогла его найти. И уже через некоторое время, буквально минут через 10 он мне позвонил с какого-то неопределенного номера, оказалось, что он взял его в автозаке, в который его отвели, и сказал, что его вытащили из толпы, кинули на асфальт. Причем, как он сказал, человек 5. Они его избили при этом и уволокли в автозак. И уже после этого он отбыл в отделение, пробыл там целую ночь, при том, что у него были побои, к нему вызывали 2 раза «скорую». И как он уже потом узнал, он вообще мог уехать на «скорой», по идее, его даже должны были забрать. В итоге он отсидел эту ночь, и когда суд был, ему присвоили как 1 день ареста.

Писпанен: Он снял медицинское освидетельствование этих побоев?

Миншарапова: Вообще, он говорил, что вроде бы кто-то записывал это.

Сидоркина: В протокол занесено наличие телесных повреждений.

Казнин: Я понимаю, что вы не будете свидетельствовать против, но был момент, когда он мог быть в столкновении с полицейским?

Миншарапова: Когда он вечером пришел на следующий день, рассказывал, что он вообще даже сам не понял, как именно от меня толпа, то есть, получилось так, что в противоположную сторону толпа откинула. Он сказал, что у него получилось, что он вроде бы отбивался, потому что даже те люди, которые просто рядом с ним были, все очень агрессивно и напряженно было. И в тот момент, когда он уже просто хотел оттуда уйти, чтобы меня найти, его как раз и выхватили оттуда.

Писпанен: Светлана, то, что были зафиксированы эти побои, это каким-то образом окажет воздействие на суд?

Сидоркина: Мы об этих обстоятельствах будем говорить, и говорить с точки зрения правомерности действий сотрудников милиции в данной ситуации, мы можем подать заявление по факту нанесения телесных повреждений.

Казнин: Екатерина, вы были вдвоем? Или вы были группой людей?

Миншарапова: Мы вдвоем были. Когда весь этот арест уже дома произошел, меня очень пугали, что я на каких-то видео с камнями хожу, но в итоге мне этого ничего не предъявили. Я просто была одета в платье с голыми руками, с голыми ногами, у меня были вот эти мокасины на босу ногу одеты. Мы шли туда вдвоем, когда к нам часов в 5-6 подошли знакомые, - и то, оттого, что они живут в центре, и просто они позвонили, спросили: что мы делаем, и решили подойти посмотреть. И то они потом, когда это все, наверное, увидели, в общем, мы их уже потом не видели.

Казнин: Андрей состоял в каких-то фанатских или иных группировках?

Миншарапова: Он нигде не состоял. Он даже когда сам услышал сегодня на суде, он был вообще в шоке. Мама в шоке была. Потому что я с ним 3 года встречаюсь, и почти все время мы проводим вместе. Мы встречаемся со знакомыми, но это всего пара человек. И то с каждым годом люди, какие-то дела, у кого-то работа, у кого-то личная жизнь, мы даже очень редко встречаемся. Мы всегда вдвоем. И я даже у его знакомого спрашивала: может он когда-то раньше состоял? Он как это услышал, он вообще футболом даже не увлекается. Это просто какая-то клевета.

Писпанен: А почему вы пошли на марш?

Миншарапова: Потому что хотели высказать свое личное мнение. Мы были зимой, когда был очень сильный мороз.

Казнин: Какие перспективы?

Сидоркина: Сейчас, поскольку принято постановление суда об избрании меры пресечения – заключение под стражей, мы планируем процессуально решение суда обжаловать в этой части, обращаться с жалобой в кассационную инстанцию об отмене данной меры пресечения, о замене на более мягкую.

Писпанен: Почему, вы думаете, такая жесткая мера?

Сидоркина: В данной ситуации говорить о массовых беспорядках вообще не приходится. Я считаю, что квалификация по этой статье в отношении моего подзащитного является необоснованной. Если и был какой-то конфликт, то конфликт был между конкретными субъектами: между сотрудниками полиции и конкретными какими-то лицами. В данной ситуации говорить объективно, что именно он виноват в совершении каких-то действий, я считаю, что однозначно нельзя. Тем более и статус у него на сегодняшний день подозреваемого, поскольку определить, насколько были объективны действия сотрудников полиции, никто не оценивал. Поэтому для того, чтобы говорить о виновности, нужно рассматривать в совокупности все доказательства, которые есть. Поэтому на сегодняшний день говорить преждевременно о его виновности какой-то.