Александр Сидякин: КОИБы нужно отменить, потому что бюллетень слишком длинный и в щель не пролезает

В документе предлагается отказаться от финансирования и производства электронных урн. Вместо них депутаты предлагают вернуться к традиционным бумажным бюллетеням и прозрачным урнам для голосования.

Депутаты мотивируют это тем, что в ближайших выборах в сентябре примут участие около 50 партий. Комплексы обработки избирательных бюллетеней (КОИБы) такое количество политических движений обработать не могут. При этом прошлогодние выборы показали, что на участках, оборудованных КОИбами «Единая Россия» набирала меньшее количество голосов, чем на обычных участках. Например, на думских выборах по девяти московским территориальным избиркомам, где применялись КОИБы, «Единая Россия» получила 30 процентов голосов. При этом, средний по городу результат составил 46,6 процента.

В чем истинная причина желания избавиться от КОИБов – обсудили с нашим гостем, депутатом от партии «Единая России» Александром Сидякиным.

Лобков: Александр, вы член этого комитета?

Сидякин: Нет, но я в курсе ситуации, связанной с КОИБами. Проблема действительно существует, потому что когда мы планировали решение о том, что необходимо 80 тыс. участков из 92 тыс. оборудовать КОИБами, мы исходили из того, что у нас 7 политических партий, которые участвуют в выборах, максимум 10, и бюллетень туда может поместиться. Сегодня 59 партий зарегистрировано, 34 из них направили своих членов в участковые избирательные комиссии с правом решающего голоса. Все они имеют право участвовать в выборах. Бюллетень сейчас длиной в 1.9 м. Я рулон вам принес.

Лобков: Что нужно делать избирателю? Ставить галочку, и поместить это в щель КОИБа?

Сидякин: Этот бюллетень попытаться затолкать. Что такое средний избиратель? Это, как правило, женщина, чаще всего – женщина 50-60 лет, которые не очень дружат с разными системами подсчета голосов. На эту программу было запланировано 12 млрд. рублей. Миллиард уже истрачен, в 37% участковых избирательных комиссий КОИБы стоят. Но давайте думать, дальше будем продолжать тратить эти деньги, запланированные на программу? Им можно найти гораздо более достойное применение с учетом того, что проблема есть.

Лобков: Нет ли такого уклона, что все, обещанное Медведевым, плохо работает? Не подвергается ли «де-Медведизации»?

Сидякин: Я бы не политизировал этот вопрос таким образом. Веб-камеры использовались федеральной кампанией только один раз – на выборах президента. И вы знаете, что сбросы, зафиксированные с помощью них на участках в Дагестане, например, позволили потом выборы на этих участках отменить. Все международное сообщество наблюдало. Это раз. Во-вторых, мы идем по пути того, чтобы ящики для голосования стали прозрачными, чтобы наблюдатели видели, что он пустой, что там ничего не лежит. Третий шаг – изменение правового статуса наблюдателя. Надо запретить его удалять с избирательного участка за исключением случаев нарушений, зафиксированных на видео. Есть набор способов, которые позволят нам обеспечить прозрачность и открытость избирательного процесса, в то же время не тратить неразумно 11 млрд.

Лобков: Кто-то ставил эксперименты по помещению этой бумаги в КОИБ?

Сидякин: Попробуйте. Если даже взять лист А4 и загнуть уголок с одной стороны, то КОИБ его уже не считывает как действительный. А представьте, что приходит пожилой человек, человек с ограниченными возможностями, попытается протолкнуть туда? Вопрос в другом. Эта дискуссия должна привести к тому, что широкое общественное одобрение получит какой-то из способов. Сейчас много выборов в осеннюю кампанию – охвачено около 30 регионов. Нужно попробовать в одном регионе одну схему, например, Надеждин предлагает писать на конвертах партии с индексами и пропускать их в КОИБ. Где-то попробовать комплексы электронного учета – там выдают карточку со штрих-кодом, ты ею проводишь, потом тач-скрине выбираешь партию, уровень выборов. Ситуация, например, в США аналогичная. Там во всех штатах по-разному проводятся выборы: где компостер стоит, где что-то еще. Я считаю, что если готового решения нет, то ситуацию с бюллетенем, который в КОИБ не поместится, нужно как-то решать. Чтобы привлечь внимание к этой проблеме, я даже предложил как в Индии: выбирать в бюллетене по логотипам партий. Потому что количество партий превышает все мыслимые и немыслимые пределы.

Арно: Дмитрий Медведев в интервью ДОЖДЮ не смог внятно прокомментировать эти разночтения по данным КОИБов на выборах в Астрахани или в Москве. Кто-то занимается этим?  

Сидякин: Ситуация в Астрахани разбиралась детально в Центризберкоме и в суде. Рассматривались записи с видеокамер, и выяснилось, что все нарушения притянуты за уши, они не влияют на волеизъявление. Что касается КОИБов в Москве, голосование на разных участках различное, и голосование разных людей, прикрепленных к этому участку или привозимых к нему, давало разный результат. Вы не приводите сравнения, вы берете ситуацию из разных участков и говорите: здесь больше или меньше получила «Единая Россия». А чтобы получить репрезентативность, надо брать данные с одного избирательного участка. Когда ты сравниваешь, что КОИБ дает на этом участке и не КОИБ – это корректное сравнение.

Лобков: Я был на участке в Химках, самом проблемном, там почему-то острые моменты, когда обсуждался вопрос, приписано ли к участку дополнительное число избирателей, КОИБы вдруг отключались. Вы сталкивались с этим?

Сидякин: Техника зависит от многих техногенных факторов, от электричества в том числе. КОИБ загнутый с уголка бюллетень не считывает, как действительный. Такие ошибки есть. Это в программном оборудовании, конечно, это все можно совершенствовать, можно довести до идеального состояния.

Лобков: Вы понимаете, что это техника уровня 1991 года…

Сидякин: Здесь есть разные машины, которые выпускаются в Бразилии, Венесуэле, США. Когда проводился тендер на аппарат, мы изучили цены: от 18 тыс. до 110 тыс. руб. за устройство. Можно найти аналоги, сопоставимые по считываемости, по проходимости и другим факторам. Некоторые американские аналоги ничем не отличаются.  

Лобков: Есть же электронные способы. Вся Эстония электронно выбирает.

Сидякин: Зрители телеканала ДОЖДЬ смогут воспользоваться электронным способом, а вся остальная Россия – вряд ли.

Лобков: Почему? На почте.

Сидякин: Пойти и электронным образом проголосовать на участке? Я ничего не исключаю. Как человек прогрессивный и считающий себя на «ты» с техникой, буду это только приветствовать. Но кто-то может, а кто-то нет. Если мы в Москве введем такую систему, скорее всего, она приживется. Не уверен, что в сельских районах мы получим такой же результат. Люди будут избегать ходить на выборы, потому что будут приходить и не понимать, как пользоваться. Мы не говорим, что существующие КОИБы надо с участков удалить. Давайте попробуем его перепрограммировать. Если получится на каких-то ближайших региональных выборах его использовать с большим количеством партий…

Лобков: А самые ближайшие выборы когда?           

Сидякин: Большое количество выборов в сентябре. 9 регионов губернаторов, еще 10 мэров крупных городов, административных центров, будут избираться парламенты этих субъектов федераций. Можно в каждом из регионов использовать какую-то предлагаемую модель. Кто-то предлагает брошюру сделать, отрывать оттуда лист и помещать в щель КОИБа, кто-то индексы писать – КОИБ считывает номер партии. Где-то можно предложить отрывные талоны, где-то штрих-карты.

Лобков: Можно констатировать, что участковые избирательные комиссии формировались быстро. А здесь, оказывается, есть возможности для творчества?

Сидякин: До 30 мая, когда стартует избирательная компания в этих регионах. У нас еще есть время. Что касается участковых избирательных комиссий, у нас 109 млн. избирателей и 1,5 млн. членов комиссий и 400 тыс. наблюдателей – получается, почти 2% избирателей являются членами комиссий.

Лобков: Как вы оцениваете самоотвод вашего коллеги Владимира Пехтина с поста председателя комиссии по депутатской этике? Аноним, доктор Z, который сообщил газете «Ведомости» сведения, сказал, что дошел до буквы «П». Он дойдет до буквы «С». Чего вы ждете с вашей недвижимостью за границей?

Сидякин: У меня нет никакой недвижимости за границей. Я абсолютно чист, как белый лист бумаги.