Марина Лошак: из-за закона о гей-пропаганде мы волнуемся за Давида

Лошак: Это и то, и другое. Потому что я не буду сама заниматься проблемой электронных билетов или любыми другими, но директор – это стратегическая фигура, которая должна обеспечить все в совокупности. И если замечательные выставки будут проходить в музее, но он будет неудобен, несовременен, плохо информировать зрителя, то тогда это беда, и обратное тоже плохо. Должен быть какой-то баланс. Директор должен думать обо всем определенно, и находить людей, которые сильны каждый в своем направлении.

Катаев: Можно ли сказать, что директор Пушкинского музея  - еще и аппаратная должность? Многие критики Ирины Александровны говорили о том, что она построила свою карьеру на связях с правительством и с ФСБ. Приходится договариваться с чиновниками, с не очень иногда приятными людьми. А вы чувствуете, что вам аппаратный вес прибавился и придется ходить на ковер в Кремль?

Лошак: Ну, страшное выражение «аппаратный вес прибавился». Пока у меня вес убавился за эти дни существенно. Но вообще договариваться придется, но это объективно. Может, для того, чтобы что-то сделать, нужно договариваться с разными людьми, нужно быть, мне кажется, разумным человеком.

Кабанова: ФСБ – это проблема с таможней, я хочу сказать. Переезд таких ценностей через границу – это очень сложная вещь.

Катаев: Сейчас чиновники предъявляют много требований в связи с новыми законами. Мы знаем, какие существуют: гей-пропаганда и многие-многие другие. Вы как с этим? Готовы отбиваться?

Лошак: Мне жаль нашего Давида в связи с  этим самым. Он может пострадать. С Тицианом тоже не все в порядке, хочу сказать.