Депутаты собираются одобрить законопроект сенатора Андрея Клишаса о «суверенном интернете» в первом чтении уже в феврале, а на его реализацию планируется потратить 20 миллиардов рублей. А как этот проект будут воплощать в жизнь технически? И с каких стран мы возьмем пример? Михаил Фишман обратился к мировому опыту введения суверенного интернета.
Суверенитет шагает по планете, и в обороне суверенитета главное — держать ритм. Примерно раз в две недели — это хороший темп, и он, можно сказать, выдерживается. Под Новый год суверенный интернет был введен в Демократической республике Конго — разумеется, во время президентских выборов.
Там дело было так: в районах с сильной поддержкой оппозиции просто не стали проводить голосование, сославшись на вспышку эболы. А потом отключили интернет — для того, чтобы остановить в соцсетях поток ложной информации про результаты выборов.
Ровно через две недели с суверенным интернетом познакомились жители страны Зимбабве. Там власти страны отключили интернет после того, как начались массовые протесты против повышения цен на бензин. И те, у кого не было VPN, остались без связи с миром: ни фейсбука, ни твиттера, ни WhatsApp.
Наконец факел эстафеты суверенного интернета добрался и до России: профильный комитет Государственной думы одобрил к принятию законопроект знаменитого на всю страну сенатора Клишаса и его коллег. Закон, по которому в стране появится рубильник, — кнопка, которой можно будет отключить Россию от всего мирового интернета. Официально это делается потому, что американцы обвиняют Россию в хакерских атаках. То есть, еще раз: американцы утверждают, что российские спецслужбы вскрыли почту штаба демократической партии в 2016 году, и поэтому российское правительство теперь будет отключать своих граждан от интернета, когда ему это захочется.
Жалко, конечно, что с нами не посоветовались, когда почту взламывали. Теперь за неудачную операцию спецслужб наказывают пользователей интернета в Российской Федерации. Теперь ждем массовых изъятий дезодорантов и одеколонов в российских магазинах после покушения на Скрипалей в Солсбери.
Из пояснительной записки к законопроекту о «суверенном интернете»: В подписанном президентом США документе декларируется принцип «сохранения мира силой». Россия же впрямую и бездоказательно обвиняется в совершении хакерских атак, откровенно говорится о наказании: «Россия, Иран, Северная Корея провели ряд безответственных кибератак, которые нанесли ущерб американским и международным компаниям, нашим союзникам и партнерам, и не понесли соответствующего наказания, что могло бы сдерживать кибератаки в будущем». В этих условиях необходимы защитные меры для обеспечения долгосрочной и устойчивой работы сети интернет в России, повышения надежности работы российских интернет-ресурсов.
Затем депутаты и сенаторы еще раз рассказали, в чем дело: все корневые серверы интернета находятся за границей. Это не случайно — это дает возможность Западу по щелчку отключать Россию от сети. Это, конечно, серьезный риск. Но осознание угрозы приходило постепенно, потому что Владимир Путин не очень разбирается в интернете и вообще с компьютером не на «ты». Потребовалось время, чтобы от перейти от уверенности, что «В интернете, как известно, половина размещаемых материалов — просто порнография», перейти к пониманию, что интернет известно кем и
известно для чего был придуман.
С тех пор защита российских граждан путем интернет-цензуры росла с каждым днем. Правозащитная организация «Агора» отмечает в своем докладе о свободе интернета, что в 2018 году законодательные акты, ухудшающие положение пользователей, принимались практически ежемесячно. По данным «Агоры», в прошлом году число случаев ограничения свободы в интернете в России выросло в шесть раз.
Вишенкой на торте стал законопроект о суверенном рунете. Он не только вводит в российский интернет тот самый рубильник — чрезвычайный режим управления рунетом в неких «экстренных случаях». Он в целом дает властям инструменты регулировки интернет-трафика.
Доклад «Агоры» «Свобода интернета 2018: делегирование репрессий»: Так называемый «Закон о суверенном Рунете» предусматривает введение жесткого централизованного контроля над точками обмена трансграничным интернет-трафиком, позволяющим по усмотрению властей отключать отдельные сервисы, типы трафика, ограничивать доступ в интернет отдельных лиц и территорий в соответствии с заданными параметрами.
То, что начиналось три года назад первыми запретами соцсетей, которые отказывались переносить свои серверы в Россию — бедный, бедный LinkedIn, — теперь, в 2019 году, оборачивается полномасштабной то ли зимбабвеизацией, то ли китаизацей российского интернета. Это уже не шутки, это уже всерьез: в России начинается строительство файрвола.
Впрочем, пока со стороны больше похоже на Зимбабве, чем на Китай. В Китае о цензуре в интернете задумались задолго до того, как половина материалов там стали порнографией, и налицо результат: великий китайский файрвол работает и совершенствуется с каждым годом. В прошлом году к формальным запретам VPN-сервисов добавились первые аресты и тюремные сроки для продавцов VPN-софта. Но и этого было мало — параллельно к концу прошлого года спецслужбы стали просто вручную заставлять пользователей удалять твиты и вообще уходить из твиттера, потому что VPN-сервисы все-таки продолжали работать. Но и это не все: в Китае к кнуту всегда прилагался пряник — у сервиса микроблогов Sina Weibo регулярных пользователей больше, чем в твиттере.
Публицист Максим Трудолюбов: Чтобы сделать, как у китайцев, нужно вернуться лет на 20 назад, вложить миллиарды в государственный файрвол с постоянно совершенствуемой системой фильтров, вырастить и сделать прибыльными российские аналоги американских техкорпораций.
Это больше похоже на Зимбабве. Хотя за 20 млрд рублей, которые теперь правительство вложит в систему суверенного интернета для борьбы с собственными гражданами под видом укрепления национальной безопасности, наверное, можно создать и более сложный агрегат. Как раз такой, о котором пишет «Агора». Но главное не это — а то, что жизнь в России действительно меняется, и меняется всерьез: если не только профильный комитет Думы, но даже «Яндекс» концептуально поддержал закон о суверенном рунете, значит, не поддержать этот закон было невозможно. Раньше мы пользовались интернетом как воздухом — он наш, и это наша свобода. Теперь у большинства уже стоит VPN, и это неудобно: и Netflix не работает, и сложности с онлайн-банкингом, и погоду показывает то в Лондоне, то в Техасе.
Но это, конечно, не главное. Наверное, полностью победить свободу в сети невозможно, а от 20 млрд рублей до разработчиков дойдут какие-то крохи. Главное — тот самый ритм борьбы за суверенитет, в котором Россия унизительно стоит в очереди за Зимбабве и Демократической республикой Конго.
' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
