Навальный повышает ставки: поможет ли голодовка и что ответит Кремль

10 дней такой жизни — и 25 марта выясняется, что у Навального большие проблемы: защемление нерва в позвоночнике, правая нога не действует, из колонии его возили на МРТ. В тот же день он признает: осложнение в спине пошло в ногу, целые участки потеряли чувствительность. Он подает официальное заявление, даже два — в одном он требует пустить к нему врача — по закону у него есть такое право. Во втором прекратить пытку бессонницей — у него есть право на непрерывный 8-часовой сон. Проходит еще пять дней — и он объявляет голодовку. Через две с небольшим недели после попадания в ИК-2.

Эта феноменальная скорость сама по себе служит доказательством того, что Навального поместили в пыточные условия, что его специально мучают. За эти две с небольшим недели он похудел на 8 килограммов. Как сообщил его адвокат Вадим Кобзев, сам Навальный связывает это именно с бессонницей: 

Сам он связывает такую потерю веса в первую очередь с тем, что ему не дают спать и будят по 8 раз за ночь. Врача к нему по-прежнему не пускают, диагноза в медицинской книжке нет, заключения врача нет. Зато предлагается лечить его никотиновой кислотой.

Никотиновая кислота — ниацин — от грыжи поможет вряд ли, зато очень помогает для роста волос — незаменимый помощник для тех, кто хочет иметь длинные локоны: есть рецепты специальных масок — «Ниацин и льняное масло», «Ниацин, коньяк и мед», и так далее. Если соблюдать регулярность — сейчас весна и авитаминоз — то это очень полезно, как говорят профессионалы: бьемся за каждый волос.

В случае Навального, обострение позвоночной грыжи плюс бессонница равно минус пол килограмма в день. Две недели назад Навальный весил 93 килограмма, сейчас 85, это уже мало при его росте 188 см. Просто представьте себе такую потерю веса. В ответ на этой владимирский ФСИН делает заявление. Навальному никто не мешает спать: 

Сотрудники исправительного учреждения неукоснительно соблюдают право всех осужденных на непрерывный восьмичасовой сон. В ночное время в соответствии с требованиями законодательства сотрудники совершают обход жилых помещений и проводят визуальную проверку наличия осужденных на спальных местах. Данные меры не препятствуют отдыху осужденных.

А воздух общий — шутили мои одноклассники, когда мне было 12 лет, и как у нас записано в Конституции. У Навального красная полоса — склонен к побегу, — но он же не обязан просыпаться от ежечасных проверок, когда ему светят фонарем в лицо.

Навальный попал в систему путинизма, как ее называл Владислав Сурков, когда белое — это черное, а черное — это белое, свобода — это рабство, мир — это война, а незнание — сила, но по документам или в интервью пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова просто жизнь идет своим чередом и все. Разница только в том, что Навальный в этот развитый путинизм попал не в политическом смысле, как все мы, а физически — своим собственным телом. Это как раз именно ему и оказывается вся необходимая медицинская помощь, как сообщает тот самый владимирский ФСИН. Как объяснил Дождю член владимирской ОНК Владимир Григорян, для него или для нас с вами лекарств может и нет, а для Навального точно есть:

Я тоже плохо себя чувствую, я сейчас в госпитале лежу. Я что пойду жаловаться кому-то куда-то? У них там права больше, чем у нас. А Навальный там больше симулирует, чем что-то делает <…> Я вам говорю, для вас с нами не достать это лекарство, а для них обязательно

И это вы еще не знаете, как член Общественной организации ветеранов уголовно-исполнительной системы во Владимирской области Владимир Григорян в последнее время плохо спит по ночам: то мессенджер гудит в телефоне, то по телевизору футбол повторяют, то просто бессонница — лежишь, а заснуть не можешь, овец считаешь, ну весна же. У Навального, слава богу, и режим, и телефон отобрали, он-то хоть выспится наконец.

Среди медалей на груди Владимира Григоряна есть две «За вклад в развитие уголовно-исправительной системы» (золотая и серебряная), медаль «Ветеран уголовно-исправительной системы», медаль «Ветеран службы» и моя любимая — «За заслуги в ветеранском движении». Да что там, скажем прямо: Григорян — ветеран ветеранского движения. Бывает, он заснет, кто-нибудь да пройдет мимо, заденет китель, медали бренчат, и он опять просыпается — дайте уже Григоряну выспаться. И дайте ему медаль за помощь в борьбе с Навальным — «За заслуги перед отечеством».

Еще до этого (после того, как члены владимирской ОНК посетили Навального в колонии) ее председатель Вячеслав Куликов рассказал, что все у него в порядке, единственное — диклофенак попросил: они проверили, что в медицинских документах заявка на диклофенак есть. Сам Навальный о своей встрече с Владимирской ОНК рассказывает иначе:  

Навального посетил адвокат. Алексей говорит: «ОНК по Владимирской области — сборище жуликов и лжецов, которые обслуживают администрации концлагерей, ухудшая положение заключённых. Я 40 минут подробно рассказывал им про неоказание медпомощи, про кучу жалоб на здоровье, про то, что мне не сообщают диагноз и результаты МРТ».

Вообще это гениальное решение: передать мониторинг прав заключенных бывшим надзирателям — в российской системе исполнения наказаний опыт передается из уст в уста, из поколения в поколение. Как не растерять традиции ГУЛАГа в наше тяжелое время — только благодаря рассказам отцов и дедов. Владимирская ОНК работает по известному принципу: придешь домой — там ты сидишь. Ее работа с Навальным — часть спланированной спецоперации. Дмитрий Песков скажет: Кремль голодовку Навального не комментирует — это дело ФСИН и ОНК.

Мы уже понимаем. И это как раз то, к чему, возможно, не был готов Навальный — он специальный проект в российской тюремной системе, за тем, чтобы ему было очень плохо, следят одновременно очень много людей, не только в ОНК и в самой колонии. Одна часть решений принимается в силовой вертикали, другая часть решений принимается в Кремле, иначе бы в Покровскую колонию не отправили снимать репортаж команду RT во главе с Марией Бутиной. Как Андрей Сахаров был заключенным №1 и про него тоже делали пропагандистские фильмы, так и арестант Навальный — первый пункт в политической повестке Кремля, ключевое направление в работе государственной пропаганды.

Если программа «Забыть Навального» не работает, тумблер переключается в новое положение: симулянт Навальный намеренно очерняет систему реабилитации осужденных, нацеленную на всестороннее исправление человеческой личности в местах лишения свободы. Про Сахарова советская печать писала, что он под надуманным предлогом — состояние здоровья, видите ли, — намерен организовать выезд Боннер за границу, где она должна стать — я цитирую, — одним из лидеров антисоветского отребья. Если и есть что-то больное у Алексея Анатольевича, то это совесть, — так почти 40 лет спустя буквально в тех же словах разоблачает Навального Издание «Лайф», рассказывает, что МРТ у него в порядке, и ему даже передали гимнастический коврик, а вот он ходит и не хромает.

Я много занимался спортом и по себе знаю, что такое грыжа в нижнем отделе позвоночника — главным образом невозможно находиться в одной и той же позе, сразу начинает сводить боль. Да и Навальный сам рассказывал, уже из Покрова: он никогда не сидел в аквариуме на уголовном процессе, а все время ходил, потому что он не может сидеть. Но какой смысл обсуждать достоверность пленки и тем более выводов издания Life — с тем же успехом можно, хоть и с некоторым опозданием, поздравить КГБ с разоблачением провокации со стороны голодающих Сахарова и Боннер, которые во что бы то ни стало пытались извернуться и уйти от ответственности.

В некотором смысле положение Навального сегодня хуже положения, в котором оказывались советские диссиденты в 70-х. Владимир Буковский рассказывал, как нервно реагировали и тюремное начальство, и политбюро, когда новости про голодовку заключенных утекали заграницу 

… пухла голова у начальника тюрьмы. Ему и понятно, что всякая инструкция должна быть использована против зэков, но вот до какой степени? Перегнешь немножечко, поприжмешь их покрепче, и глядишь — голодовка. Опять завопят из Лондона, Мюнхена, из Вашингтона. А это значит, что недели через три-четыре нагрянет комиссия из Москвы. «Как же так, товарищи? Поддались на провокацию мирового империализма!» Конечно же, найдут какие-нибудь неполадки, недоделки, запишут, укажут, поставят на вид, а то и снимут…

Владимир Буковский «И возвращается ветер»

Теперь никакая комиссия во Покровскую колонию не приедет — можно сказать, она уже там, и смысл ее работы заключается только в том, чтобы Навальному было плохо. Для брежневского политбюро репортажи в западной прессе про голодовки политических тоже были проблемой: они пятнали Советский строй, который выступал за права репрессированных мировым империализмом, как раз когда Буковский сидел во Владимирском централе. И портили красивую картину борьбы, к примеру, с режимом апартеида. ТАСС уполномочен заявить: Преступные действия южноафриканских расистов вызывают у советского народа чувство глубокого возмущения и протеста: 

Мощная забастовка 250 тысяч рабочих потрясла Йоханнесбург. К ним присоединился пролетариат Кейптауна. Волнениями охвачена вся Капская провинция. Студенты выходят на демонстрации в Порт-Элизабете и Дурбане. Такого подъема борьбы еще не знала Южная Африка.

Как раз тогда Буковского и выслали из страны — обменяли хулигана на Луиса Корвалана. Но Навального менять, во-первых, бессмысленно — он уже один раз вернулся, вернется снова. Во-вторых, нет сегодня такой имиджевой проблемы, которая бы всерьез волновала Владимира Путина. Это уже больше похоже на 80-е — тогда после Афганистана, советский режим стал жестче. Как летом 1984 года говорил академику Сахарову горьковский главврач Обухов, когда тот снова думал начать голодовку: «Умереть мы вам не дадим. Я назначу женскую бригаду для кормления с зажимом, у нас есть и кое-что еще. Но вы станете беспомощным инвалидом». К тому моменту Сахаров голодал уже дважды. Первый раз 1981 году вместе со своей женой Еленой Боннер за право невесты ее сына выехать к нему за границу — 17 дней и при этом успешно: их обоих запугивали принудительным кормлением, но в итоге выпустили невестку Сахарова из страны. И второй раз в мае 1984-го с целью добиться выезда из страны на лечение уже для самой Боннер. Вот тогда Сахарова и стали кормить принудительно — внутривенно, через ноздрю специальным зондом, и самый пыточный метод — через рот, зажимая нос и открывая рот рычагом, вставленным между деснами. Эту голодовку Сахаров проиграл: 

Особая тяжесть этого способа кормления заключалась в том, что я все время находился в состоянии удушья, нехватки воздуха (что усугублялось плохим положением тела и головы). Я чувствовал, как бились на лбу жилки, казалось, что они вот-вот разорвутся. 27 мая я попросил снять зажим, обещав глотать добровольно. К сожалению, это означало конец голодовки (чего я тогда не понимал). Я предполагал потом, через некоторое время (в июле или в августе), возобновить голодовку, но все время откладывал. Мне оказалось психологически трудным вновь обречь себя на длительную – бессрочную – пытку удушья. Гораздо легче продолжать борьбу, чем возобновлять. 

Андрей Сахаров. Из письма Президенту АН СССР Александрову. 15 октября 1984 года

На этом фоне у Сахарова начала развиваться болезнь Паркинсона — стали дрожали руки. Этим его и запугивал главврач Обухов: умереть не дадим, зато не сможешь сам брюки надеть, а КГБ будет ни при чем. Воздух общий, как говорится, ручки-то — вот они. К этой формуле — или к какому-то ее варианту, — очень похоже, что стоит морально готовиться Алексею Навальному. Его гибели Владимир Путин допустить, конечно, не может, тогда уже будет совсем непонятно, что возразить Байдену: кто как обзывается, тот сам так называется — может и не сработать. Но все остальное — пожалуйста.  И, может быть, даже приветствуется.

В конце концов, проект «Убить Навального» уже не сработал и сдан в утиль, проект выдавить его заграницу тоже закончился неудачей. Остается моральное подавление. Или Навального будут колоть глюкозой, как кололи Надежду Савченко. Или питательной смесью через рот. Или и то, и другое. Раз уже не стеснялись с академиком и изобретателем атомной бомбы. По крайней мере, соответствующие инструкции у администрации Покровской колонии есть. Они в целом известны: перевод в одиночку и под усиленный надзор, специальная амбулаторная карта и карта учета доставки пищи, медицинское обследование в течение первых трех суток, каждые два часа ставят тарелку с едой. А дальше — принудительное кормление. Вот как его описывает одна из последних методичек 2015 года, составленная как раз во Владимирском юридическом институте ФСИН: обязательно охладить зонд с воронкой до комфортной температуры, проследить, чтобы зонд был влажный и не попал в трахею, а при необходимости использовать роторасширитель:

После введения зонда необходимо потребовать от осужденного сказать несколько слов или издать звуки. Способность лица свободно дышать и говорить будет свидетельствовать о том, что зонд правильно введен в организм человека. Убедившись в этом, сотрудник медицинской части вначале должен влить в воронку небольшое количество кипяченной воды и только после этого начинать вводить в организм человека приготовленную питательную смесь.

Вставьте мысленно в этот текст фамилию Навальный. Тот самый Навальный, который только что на наших глазах сначала представлял свое заключение космических путешествием, а затем, когда заболела нога, переквалифицировался в космического пирата. А теперь что? «1984 год» Оруэлла — это, конечно, классика но, во-первых, уже слегка затертая, вот и Сахаров том в своем письме про него вспоминал, а во-вторых, для Навального не годится стилистически: ему просто по жанру больше подходит боевик, чем антиутопия. Тогда что? Может быть, сиквел фильма «Вспомнить все» про марсианских злодеев? «Тайна третьей планеты-2»? Как совместить фирменный навальновский юмор с той пыткой, которую ему предстоит пережить?

Один из самых хронологически близких известных примеров — принудительное кормление объявившего голодовку Александра Шестуна. Глава Серпуховского района, который записал на пленку, как ему в Кремле угрожал начальник управления «К» ФСБ Иван Ткачев, это было в декабре 2019 года. Вот что рассказывает его жена:

Мне пришло письмо <...> о том, что меня вот связали и насильно накормили и обкололи. Его посещала на следующий же день Марина Литвинович, она все видела — эти кровоподтеки, она видела его состояние. Он похудел с 96 до 54 килограмм, и вот они на насильственном кормлении за трое суток его накачали на 6 килограмм, то есть 62 стало. После этого он... ну да, там были большие кровоподтеки, потому что его такими толстыми веревками привязывали. Он не сошел с голодовки после первого насильственного кормления, и, собственно, они процедуру повторили буквально через неделю. И потом у нас уже было 39 правило в ЕСПЧ, и уже ЕСПЧ призвал снять голодовку, и она была снята тогда. 

Действительно, Шестун тогда прекратил голодовку по просьбе ЕСПЧ, потому что Страсбургский суд принял к рассмотрению его жалобу по 39 статье. Решение по этой статье позволяет требовать немедленного освобождения заключенного в связи с угрозой жизни. Собственно, ЕСПЧ уже применил эту обеспечительную меру к Навальному, еще когда он сидел в Матросской тишине — на том основании, что его там преследуют те же люди, которые хотели его отравить до этого, и как мы теперь понимаем, был абсолютно прав, — но российский Минюст просто рассмеялся в ответ, и все. Тоже понятная реакция. И вот Навальный, с его больной спиной, отказывающими ногами, бессонницей, рассыпанным у кровати песком и вот теперь еще голодовкой остается один на один с вооруженными роторасширителем надзирателями и улюлюкающими членами владимирской ОНК. Если план был в том, чтобы сделать его заключение максимально тяжелым, то Владимир Путин может быть доволен. Две с небольшим недели прошли, а уже такой успех.