Проблема №1 для Путина: какую цену власть готова заплатить за борьбу с Навальным

Подходит к финалу сага о ветеране, показательный процесс над Алексеем Навальным, призванный изобличить в нем злостного «нациста», «предателя родины», «еретика», покусившегося на святое — на победу и на правду о Великой Отечественной войне. Чтобы два раза не вставать, вердикт по «ветеранскому делу» поставили на один день с апелляцией по делу «Ив Роше». И к отказу в апелляции он еще получит штраф в почти миллион рублей. Ветеран Артеменко ковал победу и даровал нам жизнь, — с дрожью в голосе говорила прокурор Фролова в прениях, — а Навальный его оклеветал, распространив о нем заведомо ложные сведения — то есть, назвав его продажным холуем, голубчиком и предателем, в числе прочих участников ролика в поддержку поправок конституции. 

Каждый из них имел полное право подать заявление о клевете, но не каждый в 15 лет записался в партизаны, не каждый видел, как от пуль гибнут его товарищи.

Допустим, среди участников ролика в партизаны записался в 15 лет только Игнат Артеменко, не будем с этим спорить, но какое это имеет отношение к делу? Принципиальное, потому что судья и прокурор вершат нравственный суд, и в этом суде обычные доказательства не работают — прокурор Фролова так и говорит: дело не в том, фальсифицированы подписи ветерана Артеменко на документах или нет, дело в том, что задеты честь и достоинство россиян. Сначала Навальный пытался апеллировать к юридической стороне дела — как можно оклеветать человека безадресно, и при этом не фактами, а оценкой? Я считаю, что подписавшие это письмо (допустим) плохие люди — как это может быть клеветой? Но осознав бесперспективность такого подхода, завел с судьей беседу об огурцах — как более уместную в этом судебном зале: вот ему, наконец, жена передала и соль, и огурцы — может, судья знает рецепт засола? Только пусть учтет, что лаврового листа тоже нет.

Так или иначе, в субботу суд народа, суд веры, божий суд на земле осудит богохульника за надругательство над победой и реабилитацию нацизма. Про святотатство Навального Владимиру Путину рассказывал лидер «Справедливой России» Сергей Миронов: 

Точно так же, как сегодня некоторые мои коллеги уже об этом говорили, недопустимо, когда люди, про которых на Руси всегда говорили — «родства не помнящие», по-другому можно сказать — «благодарности не знающие» для тех, кто завоевал победу, которые позволяют себе оскорблять ветеранов Великой Отечественной войны. Когда такое делается, это плевок тем, кто целый год, а иногда, особенно 9 Мая, наклеивает на стекла своих машин простой стикер «Спасибо деду за Победу!»

Какой прокурор — такой и парламентарий. Какая инквизиция — такое и духовенство. Какое духовенство — такие и символы веры. Как отличить патриота от скрытого навальниста? По стикерам «Спасибо деду за победу», «На Берлин» и «Можем повторить» на заднем стекле, желательно с известной неприличной картинкой. Рожденный в 50-х, когда память победе еще была памятью о страшной войне, лозунг «Лишь бы не было войны» — это для слабаков, таким не придавишь к земле внутреннего врага. Сегодня уже хорошо понятно, почему Кремлю так было важно засудить Навального по ветеранскому делу. Потому что Навальный прямо так и говорит: я и есть народ. И наполняет, таким образом, смыслом лозунги и девизы, давно перехваченные Кремлем и переделанные в индустрию стикеров, пилоток, георгиевских лент, парадов и салютов 9 мая. Вот, например, что говорил Навальный на митинге уже почти 8 лет назад, 6 мая 2013 года, через год после разгрома Болотной площади:

У меня нет другой страны, мне некуда отступать. Нет другой страны, нет другой Москвы, нет другой семьи, нет другого народа, кроме вас. И мне ничего на самом деле не надо, кроме поддержки моей семьи и вашей поддержки, и я уверен, что так же, как и я, вы никогда не разойдетесь. Я поздравляю вас с наступающим праздником великой победы. И я знаю, что если наши родственники и наши предки когда-то вышвырнули из страны тех, кто хотел нас поработить силой оружия — танками и самолетами, то наша задача сделать хотя бы так, что мы вышвырнули из страны тех, кто пытается поработить нас с помощью поддельных бюллетеней, продажных журналистов, жуликов и мошенников, одетых в милицейскую форму.

Во-первых, сегодня, когда Навального сначала пытались убить, а потом он вернулся и сел в тюрьму, эти слова звучат, более весомо, если угодно. Во-вторых, победа и война для него не пустые звуки — он из семьи военного, рос в военных городках, бабушка и дедушка воевали. В тот момент, 8 лет назад, в Кремле еще доминировала идея, что с Навальным можно работать, и пока Навальный выступает на митинге, тот же самый Вячеслав Володин, который сейчас клеймит его как предателя и шпиона, лично отдает приказ собрать ему подписи муниципальных депутатов, чтобы зарегистрировать кандидатом на выборах мэра Москвы. Кто ж знал, что на этих выборах он едва не выйдет во второй тур. И тогда в Кремле поняли, что Навальный, во-первых, не приручается, во-вторых, пользуется поддержкой, не блогер из какого-то там «живого журнала», а политик, в-третьих, не либеральный интеллигент, не творческая молодежь, не креативный класс и не хипстер с Патриарших прудов. Вот как Навальный сам описывал свои, если угодно, и идеологическое кредо, и социальный статус еще в ноябре 11 года, когда его звезда только взошла и даже журнал «Эсквайр» сфотографировал его на обложку: 

Я лидер хипстеров? Не уверен. Я скорее чувак из Марьино, которому, впрочем, нравится носить пальто с кедами. Но я не надену очки в хипстерской оправе и с удовольствием выпью пива в местах, где хипстеры сморщат носики и скажут: фи.

Против обнуления, но патриот, борец с коррупцией, но популист, серьезный расследователь, но постоянно шутит и постит мемы, выступает за санкции со стороны стран Запада, но ходил на русские марши и выступал против нелегальной миграции, антипутинист, но не с левых позиций и не с правых, — чем меньше Навальный укладывается в понятные идеологические рамки, тем важнее для Кремля ветеранское дело, потому что как иначе представить Навального врагом России, кроме того, как кричать на каждом углу, что он изменник, шпион и агент госдепа. Навальный — это зажигательный снаряд, отправленный в Россию Байденом, Блинкеном и Нуланд, — объясняет Путину лидер КПРФ Зюганов. Тоже звучит не очень. Волна протестов — навальнятина, как говорит Зюганов — в первую очередь спровоцирована арестом Навального. Получается, что Путин может быть и убил бы Навального, если бы захотел сам, но уже точно не может его не посадить, если есть такая возможность. Не арестовать Навального, засланного Байденом для ареста? Вы встречали кошку, которая бы прошла мимо валерьянки? Ох уж этот Байден, знает, на что ловить Путина и разогревать протест в России. Сделал из Навального Манделу чужими руками. А ведь еще давным-давно — все те же 8 лет назад, — и Бастрыкина, и Путина предупреждали, что так и будет. И вот что отвечал пресс-секретарь главы следственного комитета Владимир Маркин, когда шел процесс по делу Кировлеса, такой же сфальсифицированный, как дело «Ив Роше»: 

— Не получится ли так, что осужденный Навальный станет знаменем оппозиции, российским Манделой?

Маркин: Возможно, именно на это и был расчет тех, кто продвигал Навального, зная о грехах его молодости. Только вот Манделу посадили не за злоупотребления в качестве советника при власти, а за борьбу против апартеида.

Ох, ошибка за ошибкой. В 13 году Путин как раз не хотел делать из Навального Манделу и приказал выпустить его из тюрьмы, но уж лучше было сажать Навального тогда, чем теперь сначала пытаться его убить, а потом сажать — кто теперь поверит, что Навальный сел за злоупотребления, а не за борьбу с апартеидом и путинскими дворцами? Бороться с Навальным уже бесполезно и, кажется, безнадежно, — на него можно только давить. Как рассказывает сам Навальный, это и происходит: в СИЗО он уже поставлен на профилактический учет как склонный к побегу, что в целом остроумно, если вспомнить, что Навальный не только не скрывался, но и сам приехал в свою тюрьму. Но меньше Манделой он от этого не становится — скорее наоборот: того тоже плохо кормили, держали отдельно от других заключенных и лишали привилегий как политического заключенного. Член московской наблюдательной комиссии Марина Литвинович объясняет, что такое постановка на профилактический учет в тюрьме и колонии: 

На тюремном сленге постановка на профилактический учет называется «полосой». Ею помечаются личное дело заключённого и его карточка, висящая на двери камеры. В СИЗО для Алексея Навального получение этой полосы ничего особо не меняет, поскольку его и так водят с усиленным конвоем. Если он попадет в колонию, то за ним будет вестись усиленный контроль. Навальному надо будет примерно каждые 3 часа отмечаться в администрации колонии, фиксируя, что он никуда не убежал. Иногда администрация заставляет отмечаться и ночью. Это один из способов давления, один из способов ухудшить жизнь заключенному, сделать ее невыносимой.

Но получается так: давят на Навального, а проблемы растут у Путина. Подвис «Северный поток 2», Кремль занял глухую оборону и готовится к неизбежным персональным санкциям в отношении чиновников. Мощнейшая бомба прилетела из Страсбурга, где расположен Европейский суд по правам человека: ЕСПЧ требует освободить Навального из тюрьмы, причем незамедлительно. ЕСПЧ ссылается на правило 39 своего регламента — его смысл в том, что оно дает возможность страсбургскому суду вмешиваться в судопроизводство в стране-члене Совета Европы даже до получения жалобы на вердикт, в качестве обеспечительной меры, если есть угроза жизни подсудимого. В Страсбурге знают, что Навального хотели отравить, и поэтому быстро потребовали вывести его из-под ареста. Обеспечительная мера. Похожими решениями ЕСПЧ уже останавливал депортацию из России диссидентов из стран Центральной Азии. Правда, не всегда это получалось. Например, громкий случай двухлетней давности: бежавшего из Киргизии Хамидулло Камбарова отправили назад несмотря на такое же решение ЕСПЧ: 

Россия фактически депортировала в Киргизию гражданина этой страны, попросившего признать его беженцем, несмотря на решение Европейского суда по правам человека о применении срочных мер и запрете его высылки. Российские власти три раза пытались посадить на самолет протестующего против высылки Хамидулло Камбарова, а потом предоставили ЕСПЧ его расписку, в которой он сообщал, что улетает добровольно. В Киргизии беглец был арестован и помещен в СИЗО по обвинению в участии в массовых беспорядках. Представители Института прав человека подчеркивают, что в последние месяцы увеличилось количество подобных высылок, несмотря на запреты ЕСПЧ.

Но есть существенная разница. В случае с Камбаровым Россия делала вид, что исполнила решение ЕСПЧ: он сам улетел, мы тут ни при чем. В случае с Навальным такой трюк не удастся. Ясно, что исполнять решение по Навальному Россия, конечно, не будет, это уже подтвердил Минюст — вмешательство во внутренние дела, — но какой ценой? Отвечает адвокат и основатель Центра содействия международной защите Каринна Москаленко: 

Я знаю, что, если, оно в конце-концов не будет исполнено, то России действительно не будет места в этом союзе государств, Совете Европы, для меня это очевидно. Но какое время это займет, будут ли власти так упорствовать, или все-таки пройдут какие-то консультации правовые, экспертные, и власть будет лучше понимать суть своих обязательств и существо этого решения, которое, — подчеркиваю, — не является окончательным, вы можете по этому делу достичь иных результатов, если будете, наконец, убедительны в своих аргументах, или, я бы сказала, более убедительны, чем сторона заявителя.

Так или иначе — куда не кинь, всюду клин. Арест Навального привел к сильному напряжению сразу на двух фронтах: и на внешнем, где к санкциям добавляется новый скандал в Совете Европы, и на внутреннем. Дело ветерана будет использовано против Навального по максимуму, но вряд ли это изменит соотношение сил: он сидит в тюрьме и набирает очки, Путин сидит в бункере и эти очки теряет. Согласно данным свежего опроса Фонда «Общественное мнение», доверие Путину падает, тренд очевиден. О том, в каком тяжелом положении оказался Владимир Путин, можно судить по инициативе Никиты Михалкова, который вдруг предложил лишать гражданства тех, кто призывает к антироссийским санкциям. Вдумайтесь в логику когда-то значительного русского режиссера, как принято говорить, большого художника. Он говорит: надо высылать аккуратно — не каждого диссидента и не за критику, но надо, и приводит как положительный пример, — я не шучу, — отправленный большевиками на Запад философский пароход, про который Троцкий говорил, что расстреливать повода не нашлось, поэтому пришлось выслать. Что, согласитесь, из уст заслуженного консерватора и иконы русского монархизма звучит особенно красиво: молодцы Ленин с Троцким, не убили Лосского с Бердяевым, просто не дали им смердеть внутри нашей родной России. 

Это должно быть прописано, но мы тем самым избежим всяких тюрем, лагерей и постоянного смердения из точки, так сказать, в пространство страны. 

Что тут добавить? Ждем теперь от Никиты Сергеевича одобрения расстрела царской семьи, как печального, но, увы, необходимого шага для сохранения империи и монархического духа внутри страны. О том, в какой степени не шутит Михалков, говорит и немедленная реакция пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова — да, тема актуальная, вызывает большой общественный резонанс. Вдумайтесь, ведь это абсолютно поразительный результат конституционной реформы, только что проведенной Путиным. Как известно, первые две главы Конституции — основы конституционного строя и гражданские права — заперты на ключ: чтобы менять их, нужно собирать Конституционное собрание и проводить референдум. Как известно, Кремль решил, что игра не стоит свеч, ему это не нужно — обнуление можно провести и так, а на нарушения прав человека типа свободы слова и свободы собраний можете идти жаловаться в милицию. И сразу после реформы выясняется, что запертая в первой главе статья 6 часть 3-я — гражданин России не может быть лишен своего гражданства — реально мешает жить. На наших глазах уже идет нащупывание решения — каким образом выкинуть Навального из страны подобно Солженицыну или Ростроповичу, и дело с концом, закрываем тему. 

— Россия сегодня допускает процедуру, но исключительно в отношении людей, осужденных за экстремизм и терроризм, и только в случае, если гражданство было ими приобретено, а не получено по праву рождения. Ряд политологов убежден: покушение на суверенитет государства ничем не отличается от террористических актов. 

— Речь идет о безопасности государства, сохранении национальной безопасности и других реально сложных аспектах организованной деятельности

Все-таки это производит впечатление — поменять Конституцию, чтобы понять, что надо ее менять. Идеальная рекурсия диктатуры, метафора дна, которого никак не удается достигнуть. Красивая картина, мощный сюжет, Жюль Верн и Кристофер Нолан в одном флаконе. Батискаф с Путиным ищет путь ко дну, где лежат ключи, которыми можно будет открыть дверь и выгнать пинком Навального за границу — а в это время звездолет Навального летит вперед к прекрасному будущему. В своем инстаграме он передает на волю, что тюрьма — она всегда в голове, поэтому он не в тюрьме, а в космическом путешествии: охранники с включенными видеокамерами — это андроиды, там, за дверью — командный центр, санитарная обработка, в общем, — это я уже добавляю от себя — все как в космической одиссее у Стэнли Кубрика:

Мог ли я, фанат книг и фильмов о космосе, отказаться от такого полета, пусть даже он продлится три года? Очевидно, нет. Да, космические путешествия опасны. Можно прилететь, а там ничего не будет. Полет может оказаться гораздо более долгим из-за навигационной ошибки. Случайный астероид может уничтожить корабль, и ты погибнешь. Но ведь часто приходит и помощь. Дружественный сигнал. Гиперпространственный тоннель, хоп — и ты уже на месте. Обнимаешься с родными и друзьями в прекрасном новом мире.

Вопрос теперь, видимо, в том, кто быстрее доберется до финиша, — Алексей Навальный на звездолете или Владимир Путин на батискафе. Время пошло.